Тень огня
Шрифт:
– Подруга, ты чего это на него взъелась? – обиделся за парня бывший сотник.
– А, ну его! – Девушка отвернулась, чтобы скрыть выступившие на глазах слезы.
Князь растерянно взглянул на стоявшего чуть поодаль Михаила.
– Так чем вы обрадовали убежавшего мужика? – спросил тот, жестами давая понять, что влюбленных пока лучше не трогать.
– Дарлог – наш новый попутчик. В его обязанности будет входить оплата всех дорожных расходов.
– Какой выгодный попутчик. Побольше бы таких, – улыбнулся Сомов.
– А что он хочет взамен? –
– Целым и невредимым добраться до Кантилима. Мне как раз вчера Родан жаловался, что в последнее время дорога на юг стала небезопасной.
Ювелир вернулся быстро, как и обещал. Он привел двух коней и плотного мужичка с блестящей лысиной. В ответ на недоуменный взгляд князя, купец пояснил:
– Вы хотели продать скакуна? Это мой сосед, он как раз занимается лошадьми.
Сделку провели всего за пару минут.
– А ты деловой парень, – уже в дороге похвалил князь нового попутчика.
– В нашем ремесле по-другому нельзя, – с довольным видом ответил тот.
Ювелир оказался на редкость общительным малым, всю дорогу он без умолку тараторил, рассказывая о своих бесконечных приключениях. Слушая Дарлога, Михаил пришел к неожиданному заключению: если бы ему самому суждено было жить в этом мире, он, скорее всего, подался бы в торговцы. Эти люди много путешествовали, и им частенько приходилось сталкиваться с довольно нестандартными ситуациями, заставлявшими действовать на грани фола. Приблизительно так же Сомов вел свой бизнес дома.
– А почему вы работаете один? – спросил он купца во время первой же возникшей паузы. Дорога как раз уходила в лес, и рассказчик на минуту приумолк, осматриваясь по сторонам. – Насколько я понял, у вас нет ни помощников, ни слуг.
Торговец действительно ни разу не обмолвился о компаньонах. Практически во всех рассказах о походах, в которых с ним происходили порой занимательные, а порой опасные случаи, Дарлог фигурировал один. Он, как правило, присоединялся либо к чужому каравану, либо к военизированному отряду, сопровождавшему путешествующих чиновников или вельмож.
– Когда надеешься только на себя, меньше шансов, что тебя обманут или предадут. Опять же и в неудачах некого винить, кроме себя.
– Это точно. – Михаил вспомнил недавний случай с другом Гравза. И в то же время у него не выходили из головы нарекания Конева в свой адрес. – А это не тяжело? Одному всего не охватить.
– Ну и что? Конечно, прибыль у меня меньше, чем у других купцов, зато половина из них уже побывала в долговых тюрьмах, после чего кое-кто был вынужден пойти по миру. Я же до сих пор на плаву – без малого пятнадцать лет! Для нашего ремесла срок приличный.
Михаилу хотелось еще многое разузнать о тонкостях столь рискованного занятия, но Гравз объяснил Сомову, что новый знакомый имеет дело с драгоценностями, и попросил особо об этом не расспрашивать. Пришлось менять тему разговора:
– А с погодой нам сегодня повезло…
Несмотря на то что путь проходил среди могучих зеленых исполинов, дорога оказалась довольно просторной. Помимо широкой проезжей части вдоль нее с обеих сторон тянулась просека шириной в несколько метров, и лишь затем начинались деревья и кустарники. Опасаясь нападения разбойников, сунгимская компания сначала старалась держаться вместе, но к полудню напряжение спало, и отряд растянулся по дороге длинной вереницей. Впереди скакали Гравз и Руена, за ними следовали Михаил, купец и Эдуард, а замыкали шествие понурый Гога и стражник из свиты князя.
Скальнов настолько погрузился в тяжкие думы, что не замечал ничего вокруг. Теперь все в этом мире ему казалось чуждым, почти враждебным. Парень не мог понять, как он, лишь вчера считавший себя счастливейшим из людей, умудрился сегодня потерять все? Почему человек, без которого он не представляет себе жизни, вдруг стал чужим? Что произошло? Где искать выход? ЧТО ДЕЛАТЬ?!!
– Стойте! – вдруг осадил своего скакуна Марицкий. – По-моему, кто-то зовет на помощь.
Всадники остановились, и в наступившей тишине справа отчетливо донесся женский голос:
– Помогите!
Скальнов словно ждал именно этого сигнала. Развернув лошадь, он стремглав помчался в лес.
– Разбойники часто устраивают подобные ловушки, – предостерег Михаила Дарлог. – Среди деревьев им легче справиться с воином, чем на открытом пространстве.
Однако предупреждение запоздало. «Гном» уже скрылся за деревьями, за ним – Руена, остальные бросились следом.
– Постарайтесь не отставать друг от друга! – крикнул Гравз.
Не успели они проехать среди зарослей и сотни метров, как оказались на небольшой поляне, где увидели коня Гоги без всадника. На другом конце поляны стояли несколько оборванцев с оружием в руках. Разбойники тут же открыли стрельбу, и несколько стрел угодили в доспехи князя.
– Ах вы гады! – В руке бывшего сотника появился меч. – Сейчас вам станет жарко!
Ему не дали возможности осуществить угрозу: в сторону бандитов лавиной полетели огненные шары. Стрельба сразу прекратилась, лучники дали деру: разбойники этих мест старались никогда не связываться с волшебниками.
Обычно Руена ограничивалась всего парочкой огневых залпов, но сейчас она отправляла один за другим уже третий десяток пылающих шаров. Такая феерия могла запросто вызвать лесной пожар.
– Девочка, остановись! – К волшебнице подъехал князь. – Ты весь лес спалишь.
Охотница с отрешенным лицом стояла возле лошади Скальнова и продолжала метать огонь до тех пор, пока не закончилась ее магическая энергия. Гравз соскочил с коня и, встряхнув женщину за плечи, попытался привести ее в чувства:
– Руена, что с тобой?
– Они мне за все ответят, сволочи! И эти деревья, что скрывали разбойников, и трава, и… – Руена разрыдалась, уткнувшись в плечо бывшего сотника. В высокой траве, раскинув руки в стороны, лежал «гном», пораженный тремя стрелами.
– Куда же тебя понесло? – обреченно вздохнул сунгимский повелитель.