Тень охотника
Шрифт:
– Какая помпа, – брезгливо скривилась пышно одетая дородная дама, – сам по себе простолюдин, а корчит из себя благородного. Стыд какой!
Кавалер недовольно шикнул на спутницу.
Гость с женой шествовал к ограде. Махал в ответ на приветственные окрики и благосклонно улыбался. Когда из плотной толпы ужом вывернулся человек и бросился наперерез паре.
– Господин Кравель! Господин Кравель! – тараторил молодой мужчина, – меня зовут Ирвин Эйк, Королевский Горн. Несколько вопросов для газеты!
Известный изобретатель одарил крикуна возмущённым взглядом. Тот размахивал блокнотом, как боевым знаменем. Парень был молод, под мышкой сжимал трость и улыбался до ушей. Глаза репортёра смотрели из-за очков с восхищением и жадным азартом. Словно на долгожданное, крайне аппетитное кушанье. Но осадить наглеца Кравель не успел: крепкие мужики в парадных сюртуках перехватили настырного газетчика. Не особо скупясь на тычки, охранники отогнали нарушителя подальше. Тот едва успел подхватить с брусчатки шляпу. Охота с треском провалилась.
*********
Старый город вытянулся вдоль реки, как ленивый кот возле печки. С тех времён, как Аренгальд сделался столицей Единого Королевства, жить здесь стало престижно. Портовый район с его гомоном и неутихающей даже ночью работой вырос ниже по течению. Районы для горожан средней руки и работяг расположились вокруг. Старый город со временем вытеснил лачуги бедняков за свои пределы, оброс поместьями, уютными аллеями и парками.
Ирвин устроился на лавочке в одном из таких парков. Темнело. С реки веяло холодом, и он зябко кутался в плащ. Конец вызывающе алого шарфа бессильно свесился с шеи и едва колыхался на ветру. Словно переживая неудачу вместе с хозяином.
– М-да, неловко вышло с господином Кравелем, – Ирвин чистил шляпу от грязи. То ли просто вертя её в руках, то ли разговаривая с ней, – надо было выбрать момент получше. Но я хотя бы попытался! Где его ещё поймаешь? Из мастерской меня выгнали, дома он почти не бывает, в Университет меня бы ещё пустил кто, – молодой мужчина закончил тереть головной убор и придирчиво уставился на него.
Сегодня в парке было безлюдно. Редкие гуляки неспешно прохаживались в свете фонарей. Скамейки практически пустовали. Но Старый город – это не какие-нибудь окраины или портовые закоулки. Пара городских стражников остановилась неподалёку, приглядываясь к разговорчивому одинокому парню. Вид у него был потрёпанный и чудаковатый.
– Удача любит упорных! – заявил он, одевая шляпу и доставая из кармана излюбленный блокнот. Чернильник выудил словно бы из воздуха и принялся делать заметки. – Так, интервью у банкира Ханора Грама взять не вышло. Жаль, жаль! Известнейший человек, светило финансовой мысли, просто гений из народа. Со звездой столичного театра Вивой Самьер тоже не получается встретиться. Эх, а какая женщина! – Ирвин расплылся в метательной улыбке. Но потом вспомнил, как неласков был её высокородный ухажёр и вернулся к размышлениям. – Теперь и Кравель не хочет давать интервью. Ну что за люди в столице?! Должна же у них быть культура, тяга к публичности, любовь к искусству слова, наконец! Ну, если с интервью не выходит, – чернильник наградил последнее имя в списке жирной чертой, – значит, нужен принципиально иной подход.
Молодой мужчина вскочил и принялся прохаживаться вдоль скамейки туда-сюда, увлечённо бормоча и жестикулируя. Обращался он уже явно не к шляпе. Может к трости с серебряным набалдашником, что осталась лежать на лавке?
– Итак, крупные мероприятия никому не интересны. Точнее, интересны, но их и без меня есть кому освещать. В том же Горне или Вестнике полно журналистов, что строчат статьи на эти темы. Так… известных людей в Аренгальде навалом. Но как же они капризны! – Ирвин страдальчески воззрился на загорающиеся в небесах звёзды. – Что остаётся? Мне нужна статья. Нет, гениальная, грандиозная статья!
– Доброго вечера, господин. Разрешите увидеть документы, – козырнул один из подошедших стражников. Они терпеливо наблюдали за странным человеком с почтительного расстояния. Но когда тот начал метаться перед лавкой, что-то бубнить и черкать в блокноте, не выдержали. Будущий автор гениальной статьи остановился. Уставился на городских стражников, на их форму, металлические жетоны, и выдал:
– Точно! Расследование. Мне нужно провести журналистское расследование!
Стражники переглянулись.
– Документы, – уже более требовательно напомнил самый рослый и усатый из пары.
– Ах, да, простите великодушно! – Ирвин похлопал себя по карманам и вытащил чуть помятую тонкую книжицу из плотной бумаги.
– Так, господин Ирвин Эйк, двадцать пять лет, – протянул страж, щурясь на мелкие буквы в свете уличного фонаря, – вижу, вы родом из Стальна. Давно в столице?
– Нет, господин, стражник. Всего неделю как прибыл.
– С какой целью, разрешите узнать? – патрульный придирчиво оглядел столичного гостя. Непослушные светлые волосы выбиваются из-под шляпы с широкими полями. Щетина на щеках. Глаза за очками горят каким-то юношеским задором. Ухоженные пальцы непривычного к простому труду человека выпачканы чернильником. Опасным для общества парень не выглядел. Разве только для самого себя.
– Понимаете, в Стальне я работал журналистом. Но это крайне скучный город! Вы же наверняка знаете: литейные, фабрики, мануфактуры. Вечная копоть кругом и ровным счётом ничего интересного не происходит. – Ирвин с готовностью набросился на подвернувшегося слушателя. – Вот я и решил перебраться в Аренгальд. Это же сердце континента, тут жизнь бьёт ключом! Никакой скуки, никакой серости. Можно найти материал на любой вкус. Искусство, наука, технические достижения, придворные интриги и громкие преступления! И теплее тут на порядок.
– И как оно, удалось устроиться на новом месте? – пробормотал стражник, возвращая документ. Напор собеседника сбивал с ног почище разогнавшейся телеги.
– Пока нет, – Ирвин на мгновение поник, но тут же воспрянул духом, – но я не сдаюсь! Я обошёл все газеты, и сейчас как раз подыскиваю материал для увлекательной статьи. Господа стражники, смею вас заверить, наша встреча не случайна! Вы же как никто осведомлены о том, какие преступления творятся на улицах столицы. Именно об этом я хочу написать.