Тень Орла
Шрифт:
– И что?
– Они хотят сами пойти к нему.
– Они что, спятили? Думают, я пущу всю эту неумытую рать шляться по дворцовым палатам, чтобы они все разворовали и испортили?
– Горожане хотят, чтобы Дания навестили лучшие люди города. Они здесь, в чистой одежде, с вымытыми руками и лицами. Они обещают, что не обеспокоят больного, – все это Ритул произнес совершенно бесстрастно, так, словно и впрямь исполнял мелкое поручение, а не докладывал о смертельной угрозе.
– Сколько мы сможем продержаться, если они решат прорываться силой?
Ритул задумался:
– Почти все воины на городских стенах. С теми, кто остался – час… Пожалуй, чуть меньше. Если решите уходить тайным ходом, времени хватит.
– Может быть, впустить двоих и дать им денег? – вслух подумал Тень.
– Я думал, что денег нет, – удивился Ритул. Нехорошо так удивился.
– Пообещать, – быстро поправился Тень.
– А если откажутся? Придется их убить.
Ритул замолчал. Дальше и так все было ясно. Смерть выборных – штурм – смерть дворцовой стражи – уход через тайную дверь. Все то же самое, только крови больше. И некоторое ее количество с роковой неизбежностью будет его собственной. Но удр ничего не сказал. Советовать вообще было не его дело. В конце концов, один советник тут уже имелся.
– Сказать им, что Даний умер?
– Они захотят видеть тело. Потом – вдову. Потом – завещание.
– Чтобы вас всех забрал ледяной ад! Это все затеяли твои люди! Ну зачем они полезли к этому лавочнику?!
– Не далее как две недели назад вы напомнили мне, что это ВАШИ люди, господин советник, – тихо проговорил Ритул. – Но если спрашиваете – я отвечу. Они – наемники. Им нужно платить деньги. То, что вы получили по закону Эльхара, когда погиб судья, закончилось пять дней назад. С тех пор ваши воины не видели даже медной монеты с обрезанными краями. Они лишь хотели получить то, за что продали свои мечи. А раз у вас денег нет, они решили взять их в этой невезучей лавке…
– Но зачем им понадобилось убивать торговца?
– Он защищал свое имущество, – флегматично ответил Ритул.
– Тогда почему, демоны тебя забери, ты приказал впустить сюда этих подонков? Почему ты не закрыл перед ними ворота!
– Толпа растерзала бы их.
– И что? – удивился Тень. – Они это вполне заслужили.
– Чем? – холодно спросил Ритул. – Мои парни действовали как воины. Воин ест с меча. Если хозяин не дает ему кусок мяса и кружку вина, он не ходит с протянутой рукой и не собирает деньги с молитвой. Он сам берет все, что ему нужно.
– Вина в городе – купаться можно, – с ожесточением проговорил Тень. – С ума сойти, то пусто – то густо. Откуда оно вдруг появилось? Да еще в таком количестве? Мне доложили, что сегодня утром у северных ворот какой-то сумасшедший поил воинов бесплатно…
– Он благодарил своих спасителей и защитников от диких скфарнов, – бросил Ритул.
– Очень вовремя! И почему вино? А не мясо, не хлеб, не женщины? Почему не золото?
Ритул издал странный горловой звук. Тень обернулся к наемнику. На лице удра был написан запредельный ужас.
– Не допустите боги!!! – быстро произнес он и сделал рукой знак, отводящий беду. – Вы и впрямь хотите, чтобы на улицах Акры просто так раздавали золото? Лучше не надо!
– Философ! – разозлился Тень. – Если твои люди сами решили добывать себе пропитание, то пусть сами и защищаются! Я прикажу выдать этих двоих толпе…
– Мои воины не нарушили ни одного из взятых на себя обязательств, – сквозь зубы сказал Ритул, – и если вы прикажете им оборонять дворец, они умрут за вас, все до одного, не отступив ни на полшага. Но сначала заплатите им все, что должны!
– Если бы они, упившись дармовым вином, не убили торговца, им не пришлось бы умирать ни за меня, ни за себя! – заорал Тень, окончательно выйдя из себя. – Они сами устроили все это!
– Они? – Ритул пожал плечами и отвернулся. Ему стало неинтересно.
По случаю жары узкое арочное окно, выходящее во внутренний крытый дворик, было распахнуто настежь. Крики и вопли рабов и женщин привлекли его внимание. Сначала они были удивленными. Потом в них появился страх. Наконец, голоса стихли. А когда зазвучали снова, Ритул с удивлением разобрал свое имя, произносимое на южный манер: Ратхул. А он и не знал, что дворцовым рабам оно известно.
Он пересек комнату и до половины высунулся в окно. Для этого ему пришлось повернуться боком.
Ритул ожидал прорвавшейся толпы, драки, зверского убийства стражников или обслуги…
Рабы, бросив свои дела, столпились под окном. Среди них Ритул заметил и несколько своих воинов, не занятых в караулах и на стенах. Они стояли неправильным полукругом, какие-то непривычно тихие.
Спустившись вниз, Ритул направился к ним. Еще издали он заметил, что его воины явно спешили. У Матея со сна всколочены волосы, Ингвар натянул кольчугу прямо на голое тело, Даг и Сарват босы. Но вооружены – все – до зубов. Вот только применять оружие никто не собирался. И, похоже, больше вообще никуда не торопился.
Ритул положил руку на плечо босому Дагу. Тот вздрогнул, повернул голову, взглянул на него шалыми глазами и поспешно отступил.
Довольно быстро Ритулу удалось проложить себе путь, расступались перед ним охотно. Даже, пожалуй, слишком охотно. Оказавшись впереди всех, Ритул понял причину.
Впервые в жизни у него зашевелились волосы. По позвоночнику медленно стекла тонкая струйка ледяного пота.
Ожил его самый любимый ночной кошмар: на аккуратной, выложенной узорными плитками дорожке, у самого забора, сидела совершенно жуткая тварь. Собакой Ритул не назвал бы его даже в жесточайшем пьяном приступе любви ко всем «зверушкам», когда он (случалось) резал охотничьи силки и отпускал «побегать» свирепых цепных гепардов царя Форнака. Казалось, пес побывал в одном из древних сражений и попал под удар боевой колесницы с бешено вращающимися лезвиями. Он был изрезан весь, и выломанный зуб кривил пасть в жуткой ухмылке.