Тень Покровителя (сборник)
Шрифт:
Узнаю, – сказал он. – Ты – Серега.
– А я думал, забыл. Помнишь, как мы на вокзале-то?.. Ты мать-то нашел?
Пашка помотал головой.
– А я тебя еще вчера узнал. Тебя откуда сюда пригнали?
– Ниоткуда. Меня на вокзале нашли.
– Понятно. А я думал, куда ты тогда делся-то? Думал, может, ты мать нашел. А правда, куда ты пропал тогда?
Пашка смутился. Почему-то не хотелось врать старому приятелю. Со взрослыми было проще.
– Да я... Так, – прошептал он.
– Понятно. А нас с ребятами
Пашка лихорадочно думал, что бы ему рассказать про себя.
– Слушай! – продолжал Серега, – просись у Нины в наше звено. Мы сегодня в столовке дежурим. Просись, вместе будем, а?
– Давай, – сразу согласился Пашка.
Однако проситься не было нужды. Пашку определили работать по столовой, потому что все остальные звенья уже собрались и разъехались: кто собирать мусор в сквере, кто подметать дорожки на Братском кладбище, кто на фабрику – на экскурсию.
В звене, кроме Пашки, было еще человек двенадцать. Дети называли его «новенький» и часто обращались к нему с разными вопросами. Им нравилось, как серьезно и внимательно этот малыш умеет слушать, как рассудительно отвечает.
Пашка ходил между столами с большой влажной тряпкой и смахивал на пол крошки, вытирал лужицы какао. Серегу Нина Ивановна отправила в другой зал переворачивать стулья. Там девочки начинали мыть пол.
Когда столовая была убрана, воспитательница собрала детей вместе и объявила, кто как трудился. Про Пашку она сказала, что он работает старательно, но надо чуть побыстрее.
Не успели дети толком отдохнуть, пришло время накрывать столы к обеду. Пашке как самому маленькому ставили всего три тарелки на поднос, и он с величайшей осторожностью нес его между столами. Вскоре к нему присоединился Серега, и работа пошла веселее.
На столах уже дымились кастрюли с супом, блестели чистые тарелки в ожидании воспитанников. На отдельных тарелочках лежали свежие песочные пирожные к чаю.
За дверями нарастал шум голосов. Воспитанники помыли руки и ждали, когда их пустят в столовую.
Они влились неудержимым разноцветным потоком, галдя, грохая стульями и посудой. Снова у дежурных началась беготня – кому-то не хватило ложки, кто-то уронил на пол тарелку с хлебом, кто-то пролил суп на стол...
Пашка увидел, что Серега несет куда-то пирожное, завернутое в салфетку.
– Что, не хватило? – спросил он.
– Нет, – ответил Серега и покраснел. Потом тихо добавил: – Это из моего обеда. Для Садыка...
– Кого? – не понял Пашка.
– Вон, – Серега кивнул на ряды, где сидели старшие группы. Пашке сразу бросился в глаза плотный стриженый парень в клетчатой рубашке. Он что-то рассказывал соседям, громко смеялся и строил рожи.
– Зачем ты ему отдаешь пирожное? Оно же твое.
– Он
– Бить... – тихо повторил Пашка и надолго задумался.
Он выбрал удобный момент и снова подошел к Сереге.
– А почему ты его не бьешь?
– Я? – удивился тот. – Но он же здоровый!
– И что?
– Он меня тогда еще сильнее изобьет.
Пашка еще раз оценивающе поглядел на Садыка и повернулся к Сереге.
– Я что-нибудь придумаю. Ты не будешь отдавать ему свое пирожное.
Когда дежурным дали наконец время пообедать, Пашка сделал для Сереги единственное, что мог. Он разломил свое пирожное и отдал половину другу. Он, правда, сам не понимал, почему так поступает.
С семьей у Пашки отношения не сложились. Нет, никто не желал ему зла, но Пашка был слишком маленьким и не мог найти ни с кем общих интересов. Девочки поначалу пытались разговориться с ним, расспросить о прошлом, но Пашка отвечал путано, и от него вскоре отстали. Общение с семьей теперь ограничивалось плановыми мероприятиями – уборкой, обсуждениями фильмов и т.д.
В тот день младшее звено отправили наводить порядок на территории вокруг здания. Было холодно, Пашка надел свое короткое пальто в клетку и вязаную шапочку. Он ходил по газону и собирал желтые листья. Мальчик старательно нагибался за каждым, но ветер приносил все новые и новые...
Настроение было осеннее, разговоры не клеились, ребята разбрелись между деревьями и думали о своем. Пашке надоело работать, он хотел вернуться поскорее в теплое помещение.
И вдруг на дорожке появился человек. Пашка сразу узнал Евгения Петровича.
– Здорово, пацан, – улыбнулся он. – Ну, как ты тут?
– Хорошо, – ответил Пашка. Он заметил, что все ребята перестали работать и смотрят на них. Они ожидали, что появление нового человека внесет хоть какое-то разнообразие в унылость дня.
– У меня вот какое дело, – продолжал Евгений Петрович. – Ты говорил, что помнишь, куда вы с дедом узел с вещами сунули?
– Да, все помню.
– Можешь показать?
– Конечно.
– Дед-то умер в больнице...
Евгений Петрович посмотрел искоса на Пашку, ожидая хоть какой-то реакции. Но реакции не было.
– Дед умер, а хозяева дачи просят вернуть вещички. Я с твоими старшими договорился, пойдем в машину. До вечера обернемся.
Пашка с облегчением бросил в мусорную кучу несколько листочков, которые еще держал в руке.
– Поехали.
Лес был уже совсем голый. Пашка шагал по тропинке, разбрасывая листву ногами. Он безошибочно нашел нужный поворот и привел Евгения Петровича к куче веток, под которыми покоился промокший узел с дачным барахлом.
– На волю-то не тянет? – поинтересовался Евгений Петрович, когда они шли обратно.