Тень змея
Шрифт:
Уолт подвигал пальцами, заметив мой взгляд.
– Анубис думает, что ему известно, откуда у меня взялась такая способность. И еще… Он думает, что существует способ продлить мне жизнь.
Новость оказалась до того хорошей и до того неожиданной, что я нервно рассмеялся.
– Что же ты сразу не сказал? Значит, он может тебя вылечить?
– Нет, – покачал головой Уолт. – Лечением это не назовешь. И это довольно рискованно. Раньше никто ничего подобного не делал.
– Так вот, значит, о чем ты говорил с Тотом.
Уолт кивнул.
– Даже если план Анубиса сработает, возможны некоторые… побочные
К сожалению, воображение у меня довольно развитое. Я живо представил себе Уолта, превратившегося в ходячего неупокоенного мертвеца – иссохшую мумию, призрачную птицу-ба или уродливого демона. Да уж, в египетской магии «побочные эффекты» могут быть весьма неприятными.
Мне пришлось постараться, чтобы мои эмоции остались при мне.
– Мы хотим, чтобы ты жил, Уолт. И не беспокойся насчет Сейди.
Однако по его глазам я сразу понял, что он беспокоится насчет Сейди, и даже очень. Нет, серьезно, ну что он нашел в моей сестрице?
(Перестань пинаться, Сейди. Могу я честно высказать свое мнение?)
Уолт снова сжал пальцы. Может, мне просто померещилось, но от его рук как будто потекли тонкие струйки серого дыма. Наверное, подумал я, даже разговоры о странной способности Уолта заставляют ее проявляться активнее.
– Я еще не принял решения, – сказал Уолт. – И сделаю это только в самый последний момент. Сначала я хотел бы поговорить с Сейди, объяснить ей…
Тут он положил руку на борт лодки, и это оказалось большой ошибкой. От его прикосновения пучки тростника, из которых была сплетена лодка, тут же посерели и начали рассыпаться.
– Уолт, прекрати! – вскрикнул я.
Он резко отдернул руку, но было уже поздно. Лодка стремительно превращалась в пепел.
Мы тут же рванулись к веревкам, которыми она была привязана к упряжи грифона. К счастью, веревки остались целыми – наверное, потому, что сейчас Уолт как следует сосредоточился. Почуяв внезапное исчезновение лодки, Фрик громко заверещал, а мы с Уолтом вдруг повисли под брюхом грифона, отчаянно цепляясь за веревки, болтаясь и то и дело сталкиваясь друг с другом, в то время как под нами проплывали небоскребы Манхэттена.
– Уолт! – завопил я, пытаясь перекричать свистящий в ушах ветер. – Тебе действительно стоит научиться управлять этой своей силой!
– Прости! – сдавленно отозвался он.
Мои ободранные ладони отчаянно горели, но мы все-таки умудрились дотянуть до самого Бруклинского Дома, так и не сорвавшись вниз. Наконец Фрик опустил нас на крышу особняка, где нас уже дожидалась Баст, следившая за нашим приземлением с открытым ртом.
– А почему вы болтаетесь на веревках? – поинтересовалась она.
– Потому что это очень весело, – огрызнулся я. – Ну, какие новости?
– Приве-е-ет! – проблеял из-за каминных труб старческий голосок, и вскоре нашим глазам предстал Ра, древний бог солнца. Одарив нас беззубой улыбкой, он поковылял по крыше, бормоча что-то вроде: «Горностаи, горностаи. Печенье, печенье, печенье!» Покопавшись в складках своей набедренной повязки, он вынул пригоршню крошек от печенья и подбросил их в воздух, как конфетти. То еще зрелище.
Баст напрягла руки, и ей в ладони скользнули остро заточенные клинки.
– Новости, говоришь? – проворчала она. – Я, как видишь, сегодня в няньках, спасибо твоему дядюшке Амосу. Не смогла отказать ему в просьбе. А вас внизу дожидается шабти Сейди. Пойдем?
История про Сейди и ее шабти заслуживает отдельного рассказа.
Скажем прямо: талантом к созданию магических статуй моя сестрица решительно обделена. Однако она не прекращает попыток доказать обратное, вбив в голову безумную идею, что ей вполне по силам создать безупречную статую-шабти, которая могла бы стать ее полноценным двойником, говорить ее голосом и выполнять за нее всякую скучную или неприятную работу – вроде дистанционно управляемого робота. Предыдущие ее, так сказать, произведения либо взрывались на месте, либо моментально выходили из строя, приводя в ужас Хуфу и наших учеников. На прошлой неделе она изваяла нечто вроде термоса с выпученными глазами, который летал по комнате, вопя «Истребить! Уничтожить!», пока не врезался в мою голову.
Новую попытку Сейди создать «Сейди-младшую» можно было назвать воплощенным кошмаром садовника.
Не обладая даром ваятеля, Сейди смастерила подобие человеческой фигуры из керамических цветочных горшков, скрепив их между собой магией, а там, где не получилось – веревочками и липкой лентой. На голове, которую изображал перевернутый горшок покрупнее, черным маркером была неумело намалевана ухмыляющаяся рожица. Теперь это жутковатое существо из горшков поджидало нас в моей комнате.
– Ну наконец-то, – поприветствовало оно нас, когда мы вошли. Рот существа не двигался, но голос, доносившийся из глиняной головы, однозначно был голосом Сейди, как будто она сама оказалась внутри горшка. Эта мысль доставила мне немалое удовольствие.
– Нечего ухмыляться! – велела она. – Я все вижу, Картер. О… гм… привет, Уолт.
Глухо звякая и скрежеща глиной, горшечный монстр поднялся на ноги. Корявая рука знакомым жестом потянулась к голове, чтобы поправить несуществующую прическу. Обычное дело – Сейди всегда смущается в присутствии парней. Даже если в данный момент она состоит из горшков и липкой ленты.
Мы обменялись рассказами. Сейди поведала мне о готовящемся нападении на Первый ном, которое ожидали на восходе дня равноденствия, и о союзничестве мятежников Сары Джакоби с Апопом. Превосходные новости, одним словом. Лучше не придумаешь.
Потом настала моя очередь рассказать Сейди о нашей встрече с Тотом. Еще я поделился с ней видениями, которые явил мне Апоп – про мучения нашей мамы в Дуате (горшечный монстр содрогнулся) и про скорый конец света (который произвел на нее гораздо меньшее впечатление). Правда, я не стал говорить Сейди, что Апоп предложил пощадить меня в обмен на то, что я выдам ему Ра. Мне было неловко рассказывать о таких вещах, учитывая, что Ра в этот момент болтался прямо за дверью, распевая песенки про печенье. Зато я рассказал ей про дух злого мага Сатни, которого будут судить на закате в зале Суда.