Теневая месса

Кадышева Дарья

Лета приблизилась к вырезанному из священного дерева трону короля и отвесила низкий поклон. До прибытия в Грэтиэн она никогда не видела эльфов в преклонных годах. Многие умирали в резервациях или битвах, так и не дожив до старости, но Кильрик… Король был стариком. Тонким, как струна лютни, с белой прозрачной кожей, под которой голубели вены, с маленькой головой, покрытой редкими белыми волосами. Его уши казались ещё острее, его лицо — треугольное и бесконечно уродливое, с блеклым взглядом подслеповатых глаз. Он полулежал на троне, напоминая мертвеца, и только редкое шевеление

длинных пальцев доказывало, что он был жив.

Такая же ветвистая и вырезанная из дерева, как трон, но украшенная драгоценными камнями корона слегка накренилась, когда сухой старик кивнул на поклон девушки. Формальность соблюдена, значит уже можно пойти за вином и попытаться не думать о чувстве одиночества, которое Лета всё чаще начинала испытывать.

Агона и Фисника пока не было видно. Это и к лучшему. Лета положительно о них сегодня отозвалась за завтраком, а сейчас вспомнила, что братья были двумя чванливыми глупцами, которые, ко всему прочему, каждую встречу с девушкой оспаривали принадлежность последней к роду Илуара Оллестаира, что раздражало донельзя. Мало кому в хотелось, чтобы кто-то из них унаследовал корону отца. Крайне неприятные личности. Лиам вообще говорил о них как о законченных отморозках, которые готовы попытаться убить Кильрика. Нет, у них бы не хватило ни ума, ни решимости на такое.

Лета наконец добралась до стола, отыскивая там кубок с вином. После первого почти сразу последовал второй. Девушка заметила Родерика, флиртовавшего с какой-то рыжей миловидной эльфийкой и подмигнула ему, наслаждаясь тем, как щёки её друга стремительно покраснели.

— Говорят, что эльфы — самые красивые создания на земле, — послышался над ухом бархатный голос. — Но, глядя на вас, я всё сильнее сомневаюсь в этом утверждении.

Слегка одурманенная крепким вином с корицей, Лета обернулась на звук голоса, когда незнакомец уже целовал её руку, но у неё не возникло желания вырвать ладонь.

— Мне нечасто такое говорят, — ответила девушка.

— Но говорят же, — улыбнулся эльф, пряча лукавство в зелёной глубине широко расставленных глаз. — Как вас зовут?

— Я думала, что не нуждаюсь в представлении.

— Этикет, не более. Мне ведь тоже не нужно представление. Вы знаете, кто я.

— Знаю, — подтвердила Лета, отвечая кокетливым прищуром на его улыбку.

Да уж, вино иногда делало её жуткой дурой.

Но трезвой частью разума она поняла, кто стоял перед ней. Гонтье, бастард Кильрика от безымянной эльфийки. В чертах его лица безусловно прослеживалось нечто человеческое — такое неуловимое, грубое и грязное, чего невозможно было разглядеть в его глазах, но что ясно читалось в изгибе густых бровей и манере надменно кривить губы под узкой полоской чернявых усов. Как и когда в его роду затесался человек, было непонятно, но Лета это чувствовала.

— Говорят, вас не было в городе много лет, — проговорила она, допивая вино. — Тоже намереваетесь поучаствовать в борьбе за трон?

— Любопытная и неверная теория, — хмыкнул Гонтье. — У меня нет прав на корону Грэтиэна, я ведь незаконнорожденный.

— Но вы бы хотели?

— И нет, и да.

— Чем занимаетесь?

— Я купец. В Тмаркете, — он вновь улыбнулся. — А вы чем заняты в свободное от балов время? Кроме, разумеется, ваших выступлений с воодушевляющими речами в поддержку выбора короля из народа, что нам всем насаждает любезный Олириам.

— Любезный Гонтье, — улыбка Леты почти превратилась в оскал, — должен помнить, чем я занимаюсь, раз он знает моё имя.

— Драупнир вы уже не носите. И маарну не стережёте.

— Я в отпуске, — едва сохраняя доброжелательное выражение лица, ответила Лета.

— Не рановато?

— В отпуске, а не на пожизненном отдыхе, — рука машинально скользнула по корсажу платья, за которым был спрятан кинжал, и девушка понадеялась, что Гонтье понял намёк. — Что вас привело в Грэтиэн?

— По вашему, кто бы стал следующим королём?

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Я вправе оставить мотивы приезда в Грэтиэн в тайне, — улыбка Гонтье стала шире.

«Взбесил».

— Эльфам нужен достойный король, — резко ответила Лета. — Куда лучше, чем Кильрик или его сыновья. Все сыновья.

— У меня нет притязаний на трон.

— Архип Велоров, кузен князя Лутарии, также говорил. А потом его повесили. За цареубийство.

— Интересный намёк.

Почему-то ей захотелось вцепиться ему в лицо. Интуитивно. Этому чувству она всегда доверяла.

— Гонтье, какой приятный сюрприз…

Они повернулись. Лиам, в своей манере появившийся будто из тени, рассматривал бастарда с нескрываемым недовольством. Презрение буквально сочилось из каждого участка его тела. В бордовом плаще, единственным украшением которого была чёрная вышивка на рукавах, Лиам выглядел слишком хорошо. Просто, но хорошо, в сорочке без узоров и в строгих брюках, и этим он затмевал половину мужчин в тронном зале. К тому же он непривычно зачесал свои волосы назад, открывая аккуратный лоб и подвижные брови, взгляд под которыми был по-прежнему тяжёлым. Лета еле оторвала от него глаза.

— Олириам, — натянуто вымолвил Гонтье.

— Позволишь украсть твою прелестную собеседницу?

— Мы уже закончили.

Бастард остался стоять на месте, наблюдая, как Лиам уводит Лету в гущу танцующих. Перед тем, как внимание окончательно переключилось на Лиама, девушка заметила во взгляде Гонтье не совсем понятный ей огонёк, но почти сразу позабыла об этом.

Закружившись в танце, Лета поняла, что пляшут и её мозги, размякшие от двух кубков вина. Тут и Лиам, близость с которым опьяняла не хуже.

— Чьё это платье? — бормотал он ей на ухо.

— Моё.

— Ты купила?

— Мне его сшили.

— Кто?

— Не многовато ли вопросов?

— Ты права. Но я так давно тебя не видел.

Он выпустил её ненадолго из объятий, чтобы обойти вокруг неё, как того требовал танец. Вернувшись к Лете, Лиам ещё ближе притянул девушку к себе.

— А ты уже вертишься возле этого ублюдка, — добавил он, пустив в голос яд напополам с шипением.

— Мне кажется, было видно, что его присутствие не вызвало у меня восторга.