Тени Архонта
Шрифт:
— Там меньше исчадий Пустоты, да? — злобно плевался Стенн, оглядываясь. — Эта дорога лучше?
Дей испытал настойчивое желание дать гному в морду в ответ. Но шелест погони давно превратился в гомон и теперь был все ближе. Борво несся, очертя голову. Стенн крикнул:
— Борво, не уходи далеко! Там темно!
Борво не слушал. Страх гнал его вперед здравого смысла.
— Ноги переломаешь! — не сдавался гном.
— И пусть, — буркнул Диармайд. Хольфстенн в открытую крикнул на него:
— Не время для этого!
Дей смолчал. Он все еще одной рукой нет-нет растирал по лицу слезы.
Проход становился все уже и темнее, вроде того, по которому они изначально добрались до подземной крепости. Продвигаться стало тяжелее. Зато мертвяки, вылезшие из крепости, еще находились у входа в туннель, и потому двигались свободнее и быстрее. Судя по звукам их действительно сопровождала стая каких-то крылатых монстров (наверняка тоже мертвых, как тот клятый даизгар). Достигнув пробоины к туннелю, нежить хлынула в неё, стремительно проползая вперед, как огромный земляной червь. Крылатые твари наверняка осталась снаружи, быстро прикинул Хольфстенн, но это их вряд ли спасет, если волна трупоедов настигнет.
— Быстрее, — сказал он на этот раз больше с просьбой, поборов желание поддаться панике, как остальные и крикнуть: «Пожалуйста, только быстрее!». Все это совсем, совсем не походило на его начальную затею в компании смотрителей навеселе добраться до Таз’Гарота.
Звук преследования стал еще различимее. Это был гул шагов, даже не грохот (потому что количество тел в проходе скрадывало всякое эхо), лишенный характерных признаков живого дыхания. У Хольфстенна встал ком поперек горла. Он оглянулся и в душе поблагодарил Фирина за скупость освещения: видеть лица остальных было, наверное, не лучшей сейчас идеей.
Однако, словно осознав, что уже терять нечего, Фирин взмахнул рукой с посохом, и в проходе вспыхнули огни света.
От света все зажмурились. Измученно пытались прятать глаза, корчась.
Хольфстенн прогляделся первым и — задохнулся. Раскрасневшаяся рожа Диармайда говорила сама за себя. Борво учесал далеко вперед. Данан выглядит, как умалишенная и тупо тащится за Фирином, бледная как смерть. Фирин, этот эльфийский доходяга, пыхтит — уже выдохся от бега. Он начертил на себе несколько печатей (видать, восстанавливающих), но в душе гном был уверен, что они не спасут тощего колдуна, и у него вот-вот душа вырвется из тела. Где-то впереди него Борво, ослепленный внезапным сиянием, все-таки споткнулся обо что-то. А поскольку места в проходе особо не было, упавший Борво практически заблокировал путь. Паника не позволяла ему сгруппироваться быстро, он растеряно шарил руками по черной сырой земле и каменным плитам. Данан с другой от Хольфстенна стороны, привыкнув к свету, утратила обессмысленный взгляд. Сейчас она отцепилась от Фирина и вкопалась среди прохода с необъяснимым выражением лица.
— Редгар… — шепнула женщина.
Развернувшись, Фирин дернул её за руку, цокнув при этом: кто бы знал, что она так быстро сбросит заклятье?!
— Держись! — шикнул он и мотнул головой ей за спину.
— Как же Ред… что с….
— ДАНАН ПОЖАЛУЙСТА! — проголосил Хольфстенн. Она — единственная в их прежней компании, кто на самом-то деле мог хранить голову в нужном для путешествия состоянии.
Данан исказилась. Вся, скривилась, словно её вот-вот стошнит, в муках сморщилось лицо о правильных чертах. Она зарычала, одновременно делая шаг. И от сердца у гнома отлегло. Ладно, идет, остальное потом.
Где-то впереди встал на ноги Борво, и вдруг…
— Дей! — крикнула чародейка.
— Да, — он оглянулся. Оба замерли.
— ДА ЧТО ЕЩЕ?! — одновременно поорал гном и прошипел маг. От преследователей их отделяло явно не больше двухсот шагов.
Данан видела в лице Дея то, что ожидала увидеть. И он, глядя на чародейку в ответ, вмиг отбросил всякую жалость к себе.
— Это конец, — шепнул он, видя, как из глаз чародейки клубится серебристый туман.
— Они впереди, — ответила Данан.
Гном тоже все понял. Он бросился к Борво — тот теперь медленно отступал назад.
Фирин сориентировался первым: обернулся к Данан, схватил за грудки:
— Сожги их всех. Если бы не они, твой командор был бы жив.
Слишком очевидно, подумал Стенн, но и в самом деле, нет большего стимула к разрушению, чем ярость.
— А ты? — спросил гном мага.
— Я телемант, — с невыразимым достоинством ответил Фирин. — Идите вперед, я попробую их остановить.
— В одиночку?!
— Она тоже будет одна, — ответил Фирин кивнув на Данан и заходя ей за спину. — Шевелитесь, — добавил он дрожащим голосом. Видимо, и вправду конец.
Данан бездумно заторопилась вперед. Гул окружал их с обеих сторон. Не понимая происходящего, не разбирая дороги, она рванула, толкнув Борво так, что он вжался в стену прохода, размазываясь по нему и пропуская чародейку.
Хольфстенн напоследок оглянулся туда, где в одиночку остался Фирин. Такое короткое знакомство с мрачным эльфом. Он вдруг показался гному неплохим малым. Жаль, что все кончается так быстро и так не вовремя. Потом гном развернулся к остальным и понесся вперед, наподдав по дороге для скорости Борво, которому откровенно был ростом до живота. Стенн отбросил сомнения: он вышел из Керума со смотрителями, с ними ему сейчас и следует быть.
На удивление смотрителей несколько огоньков Фирина, повинуясь движению колдовской руки, последовали за ними навстречу исчадиям. «Хвала небесам, — подумал Стенн. — И магу, пусть его смерть будет легкой».
— Данан, осторожно! — призвал Дей, когда издали стало видать копошение. И только тут до чародейки дошло.
«Сожги их всех!»
Сжечь? СЖЕЧЬ?! В узком замкнутом проходе?!
Видимо, дошло не только для неё, потому что Хольфстенн с откровенной паникой в голосе проорал это вслух.
— СЖЕЧЬ?! ЗДЕСЬ?! И НАС ТОЖЕ ЧТО ЛИ?!
Он имел достаточно опыта общения с магами, чтобы знать, что колдовской огонь можно удерживать в совершенно противоестественных для этого условиях. Но даже колдовской огонь сожрет в и без того затхлом проходе весь оставшийся воздух, так что они, даже если Данан ухитрится не сжечь их вместе с исчадиями, подохнут тут от взрыва или удушья. Или, кстати, поджарятся от раскаленных камней прохода. Одним словом, ни Стенну, ни остальным вовсе не нравилась идея жечь отродий Пустоты впереди себя. Даже больше, чем идея не жечь их.