Тени: Откровение
Шрифт:
— Так нормально?
В ответ Гарри лишь неопределенно покачал головой, так как в подобной ситуации он оказался впервые. В мозгах что-то закоротило, и парень не смог произнести даже слова, а вид девичьих ног, прекрасно видимых из под слегка задравшейся юбки, окончательно отбивал желание здраво мыслить. Проследив взгляд Поттера, Трейси вспыхнула как маков цвет и попыталась поправить юбку одной рукой, что не очень-то у нее получалось.
— Что, Поттер, дар речи потерял? — язвительный голос Захарии Смита отрезвил Гарри и заставил собраться.
— Чтобы проклясть тебя, у меня
Прошипев что-то сквозь сжатые зубы, Захария сжал пальцы в кулаки и с минуту молча пытался просверлить Поттера взглядом. Ответом ему был не менее тяжелый взгляд самого Гарри.
— Так, не поняла, — голос Дафны заставил волшебников отвлечься от своего занятия. — Вы про меня забыли, что ли? Двигайтесь!
В наглую потеснив обомлевших Гарри и Трейси, Гринграсс уселась рядом с ними, положив ноги Дэвис к себе на колени и прижавшись боком к Поттеру. Сам Поттер боялся даже пошевелиться. Чего уж там, он боялся даже вздохнуть. Все происходящие казалось ему сном, причем на удивление приятным. Сидеть обнявшись с двумя красивыми девушками было удивительно хорошо, и Гарри ощутил во всем своем организме невероятную легкость. И даже вид окончательно взбешенного Смита не портил картину, а лишь еще больше поднимал подростку настроение.
Когда Гарри, после испытания, с искренней радостью “обрадовал” членов жюри своим заявлением, ему казалось, что лучше сегодня ему уже не будет. И вот теперь он вынужден был признать, что глубоко ошибался. Так хорошо он себя не ощущал с тех самых пор, когда раз и навсегда сбросил с себя тиранию Дурслей. И вот сейчас, спустя годы, он почувствовал тот же вкус свободы, который так любил, но теперь он был окрашен новыми ароматами. Казалось, что воздух вокруг них замер, и все люди, что находились в гостиной, замерли в неподвижности, когда Тени заскользили по стенам, полу и потолку. Черной мантией они окутывали сидящих в кресле подростков, скрепляя их новыми цепями, разорвать которые могла только Смерть.
Лежа в своей кровати Гарри обдумывал то, что случилось этим вечером. До сегодняшнего дня он воспринимал Трейси и Дафну как своих самых близких друзей, ради которых он мог пойти на многое. Да, он мог с ними поругаться, мог не разговаривать, что он и сделал еще на первом курсе. Но ближе их двоих у него не было никого.
Он дружил с ними с самых первых дней пребывания в Хогвартсе, хоть на тот момент Гарри этого и не понимал. Но разве был кто-то другой, с кем бы он так долго поддерживал отношения? Дорожил ими? Радовался тем минутам, когда они могли быть наедине и ни один дурак не мог им помешать? Таких людей в Хогвартсе больше не было. Неожиданно Поттер поймал себя на мысли, что он мог бы пожертвовать кем угодно — Сириусом, Кроули, Нимфадорой и Биквин. Ему ничего не стоило уничтожить Серебряную Гвардию и дотла спалить всю Британию. Все это было мусором и тленом под его ногами. Но никакая сила в мире не смогла бы заставить его пожертвовать Дафной и Трейси, их
Да, возможно ему стоило бы отпустить девочек, дабы не навредить им, когда Поттер и его люди перейдут к решительным действиям. Дать им волю, чтобы они могли выйти замуж за достойную партию, создать семьи и жить счастливо без той крови, что Гарри собирался пролить. Но от одной лишь мысли о подобном исходе в груди подростка ревел кровожадный монстр, готовый разорвать всякого, кто осмелится посягнуть на его собственность. Этот зверь не принимал компромиссов, доводов и не желал мириться даже с мыслью о возможной потере.
— Ты же не можешь любить обеих, — пытался сказать здравый смысл.
— Кто сказал такую чушь?! — вопило в ответ сердце.
— Закон не даст тебе жениться на обеих.
— Законы пишут люди! Их всегда можно переписать!
— Но вера...
— Вера в кого?! Ложных богов, которых не существует?! Творец превыше всех, и пока он лично не скажет мне, что можно, а чего нельзя, меня не будет волновать мнение остальных! Пусть засунут его себе куда подальше!
— Ты... — голос рассудка становился все тише.
— Я! Я живу так, как сам считаю нужным! Я хозяин своей судьбы! Отныне и навсегда!
В свете ночника тени скользнули по ткани балдахина, принимая очертания девичьих фигур. Внимательно разглядывая их силуэты, Гарри вспоминал полный ненависти и жажды обладания взгляд Смита, и от одной только мысли об этом ему хотелось встать и размозжить своему соседу голову чем-нибудь тяжелым.
— Мои, — еле слышно прошептал юный волшебник в ночной тишине. — Только мои.
Тень огромных крыльев легко скользнула по голубому шару, зависшему в пустоте, и на самой границе реальности приземлился чудовищных размеров дракон, изумрудная чешуя которого разгоняла тьму мягким светом. Внимательный взгляд антрацитовых глаз был прикован к миру, отмечая детали, которые другой бы никогда не заметил.
Устроившись поудобнее, Истинный Дракон принялся ждать. В запасе у него было все время Мироздания.
Легкой походкой спустившись по лестнице, ведущей из спальни мальчиков, Гарри влетел в гостиную, ожидая прихода девушек. Настроение у подростка было великолепным, и казалось, что весь мир заметил это. Было ощущение, что даже статуя Ровены Рейвенкло смотрела на волшебника лукавым взглядом, ощущая его радостный настрой.
— Доброе утро, Гарри! — слегка заспанный голос Дафны заставил подростка улыбнуться.
— Доброе утро, Дафна, — Поттер отвесил легкий поклон, — доброе утро, Трейси.
— Привет, Гарри, — Трейси, ничуть не стесняясь, обвила руку подростка, бросив на смотревшую Чанг презрительный взгляд. — Как спалось?
— Хорошо, — признался волшебник, пока Дафна повторяла манипуляции своей подруги.
— Что у нас первым уроком?
— География, — ответила Гринграсс, сверяясь с расписанием, пока троица шла на завтрак в Большой зал. — Затем История магии и Травология. Ну и в конце Астрономия.