Тени подземелий Мезерицкого укрепрайона
Шрифт:
В левом верхнем углу бланка жирным шрифтом отпечатаны две больших эсэсовских молнии. В верхнем правом — черный немецкий орел с зажатой в когтях свастикой. Остальное, кроме некоторых цифр мне непонятно.
— Я уже забыл, когда читал Гете в подлиннике, — пытаюсь пошутить я.
Но Старик серьезен. Он осторожно отбирает у меня бумагу и кладет ее на краешек скамейки.
— Вот перевод, — коротко говорит он и достает из папки другую бумагу.
Канцелярия ГАУ Восточная Пруссия
Особо секретно (3 экз).
Экз. № 2
12.01.1945 г.
ПРИКАЗ № 23/17-ос
1. Обербургомистру Кенигсберга доктору К. Вилю подготовить для эвакуации и сдать по описи ценности Московского зала Королевского замка командиру 3 танковой дивизии СС «Мертвая голова» Г. Беккеру.
2. Командиру 3 танковой дивизии СС «Мертвая голова» бригадефюреру СС, генерал-майору войск СС Г. Беккеру обеспечить вывоз ценностей морским путем в порт Данциг на крейсере «Эмден». Складировать указанные ценности, до особого распоряжения, в объект «Халльсдафф» укрепрайона «Мезериц». Обеспечить их охрану.
Хайль Гитлер!
Гауляйтер-Президент Восточной Пруссии
Рейхскомиссар Украины и Галиции
СС-Оберстгруппенфюрер и генерал-оберст полиции Э. Кох
— Так, — говорю я медленно, — бумага, конечно, весьма интересная… Где взял?
— Хде узяу, хде узяу — купиу? — отвечает Старик фразой из какого-то белорусского анекдота. Видно, что его распирает довольство и гордость.
И это, действительно, так. Старик скупает различные старые бумаги, фотографии, удостоверения и прочие раритеты, связанные, в основном, с армией и карательными органами различных государств.
На мой вопрос: зачем это тебе? — Улыбается и говорит: мне не пригодится — сыновья подрастают. Им не понадобится — государству сдам — в музей… Это же живая история, без прикрас….
— Это приказ об эвакуации Янтарной комнаты, — говорит он гордо, не дожидаясь следующего моего вопроса.
Я смотрю на перевод еще раз и пожимаю плечами.
— Здесь нет упоминания о Янтарной комнате, — говорю я.
— Правильно, — Старик невозмутим, — но здесь говорится о ценностях Московского зала из Королевского замка Кенигсберга.
— И, что?
— А то, что янтарная комната хранилась в Московском зале замка. Вместе с сокровищами, вывезенными немцами из Свято-Успенского монастыря Киевско-Печерской лавры и другими ценностями, награбленными в музеях СССР. Московский зал является самым большим помещением замка, его длина 83 метра. А Московским он назван потому, что там прусские короли принимали Петра I, любившего простор….
— Подожди… Подожди… Но ведь писали, что Янтарную комнату вывозили на лайнере «Вильгельм Густлоф»….
— …Пущенным на дно, вместе с шестью тысячами немецких подводников, советской подводной
И он любовно касается рукой ветхого бланка.
— Ну, допустим, — спокойно говорю я, — это настоящий след Янтарной комнаты… И ты поедешь в Германию искать какой-то мифический объект…, — я смотрю в переведенную бумагу, — «Халльсдафф»?
— В Польшу, — невозмутимо поправляет Старик, — и мы.
Он выделяет последнее слово.
— Что — мы? — переспрашиваю я.
— Мы поедем, — уточняет Старик, — в Польшу. Укрепрайон «Мезериц» находится теперь на ее территории.
— Если ты думаешь, что я буду тратить свой отпуск, — медленно тяну я, — то ты зря на это рассчитываешь. И ты знаешь мою позицию по Янтарной комнате. Все эти версии….
— Это совершенно новая, нигде ранее не встречавшаяся версия, — торопливо частит мой партнер, — и она солидно подкреплена… А ты, просто проветришься. Чем плохо побывать недельку в Польше. Все расходы я беру на себя. Мы поедем на моем джипе….
— Постой, постой… Мы еще никуда не едем… И, по-твоему — чем плохо побывать в польской тюрьме? На мой взгляд, она мало чем отличается от нашей….
— При чем тут тюрьма?
— Ну, да. Мы съездим, полюбуемся на Янтарную комнату и мирно возвратимся обратно… Без всякой добычи?
— Да, — твердо говорит Старик, — во всяком случае, Янтарная комната не будет нашей добычей. Мы возвратим ее истинным владельцам….
— И с каких это пор ты стал таким меценатом? — иронизирую я, — что-то в этом качестве я тебя не припомню.
— Зато мы впишем навечно в историю свои имена, — гордо говорит Старик, — это будет самое яркое событие начала этого столетия. Представляешь? Янтарная комната, которой посвящены тысячи книг, которую искали десятки государств и несчитанное количество любителей и профессионалов.
— Ну, ну, — шутливо подзадориваю я собеседника.
— Генрих Шлиман, откопавший Трою… Лорд Карнарвон и Говард Картер — гробница Тутанхамона… Артур Эванс — Кносский дворец… Рус Луилье — Паленке….
— А, если серьезно? — заканчиваю я нашу пикировку.
— А, если серьезно — то надо собираться и ехать. Другого такого шанса не представится.
— Ну, хоть день дашь на раздумье? — спрашиваю я.
— День на сборы дам… А, скорее, даже два… Нужно утрясти некоторые организационные и технические вопросы.
— Хорошо. Что требуется от меня?
— Пока ничего. Свяжусь с партнерами из Польши, а завтра обсудим детали.
— Заметано, — вздыхаю я.
Старик вглядывается в свою бесценную бумагу и не спешит ее убирать.
— Есть только один нюанс, — мнется он, — который меня несколько тревожит….