Тени старинных замков
Шрифт:
— Что такое случилось? Кто это выстрелил?
— Разве вы его не видали? — сказал я.
— Кого? — спросил хозяин.
— Человека, по которому я сейчас стрелял.
— Кто же это такой? — опять спросил хозяин.
— Не знаю, — ответил я.
Когда я рассказал, что со мною случилось, Лове спросил, зачем я не запер дверь.
— Помилуйте, — отвечал я, — разве можно запереть ее крепче, чем я ее запер?
— Но каким образом, несмотря на это, дверь все-таки открылась?
— Пусть объяснит мне это кто может, я же решительно понять не могу, — отвечал я.
Хозяин и прислуга обменялись значительными взглядами.
— Пойдемте, милостивый государь, я вам дам другую комнату, вам нельзя здесь оставаться.
Слуга взял мои вещи, и мы оставили эту комнату, в стене которой нашли пулю моего револьвера.
Я
— Видите ли, — сказал он, — данная вам по моему личному приказанию комната находится в особенных условиях. С тех пор как я приобрел эту гостиницу, ни один путешественник, ночевавший в этой комнате, не выходил из нее, не будучи испуган. Последний человек, ночевавший здесь перед вами, был турист из Гарца, которого утром нашли на полу мертвым, пораженным апоплексическим ударом. С тех пор прошло два года, в продолжение которых никто не ночевал в этой комнате. Когда вы приехали сюда, я подумал, что вы человек смелый и решительный, который способен снять очарование с этой комнаты, но то, что случилось сегодня, заставляет меня навсегда закрыть ее.
«ТАИНСТВЕННЫЕ» ПОВЕСТИ И. С. ТУРГЕНЕВА
Предстоящее знакомство читателя с фрагментом написанного И. С. Тургеневым в 1861–1863 годах рассказа «Призраки» требует некоторых пояснений. Начиная с этого произведения в творчестве Тургенева все чаще проявляется образ «таинственного»: «Собака» (1864), «Странная история» (1869), «Стук… Стук… Стук!..» (1870), «Часы» (1875), «Сон» (1876), «Песнь торжествующей любви» (1881), «После смерти» (1882) и некоторые другие, в частности незавершенный рассказ «Силаев», над которым писатель работал предположительно в конце 70-х годов. Все эти произведения исследователи творчества писателя относят к «таинственным повестям» Тургенева.
Их открывает рассказ «Призраки», названный в подзаголовке «Фантазией». Зачем автору потребовалось такое уточнение? Не предвидел ли он непонимания, неприятия нового для его творчества жанра со стороны читателей, друзей, собратьев по перу и критиков? Исследователи творчества Тургенева обратили внимание, что писатель, «словно предвидя это непонимание, предохранял себя на всякий случай разговорами о „пустячках“, „безделках“, „вздоре“. А потом сердился и переживал, когда эти „пустячки“ так и признавались пустячками…» (И. Виноградов).
«Таинственные» повести Тургенева были встречены современниками почти в штыки. И. Виноградов в этой связи замечает: «Трезвый реалист, всеща поражавший удивительной жизненной достоверностью своих картин, — и вдруг мистические истории о призраках, о посмертной влюбленности, о таинственных снах и свиданиях с умершими… Многих это сбивало с толку». Особенно досталось писателю за рассказ «Собака» — о разорившемся помещике, которому чудится, будто его преследует призрак какой-то таинственной собаки. Один из ближайших друзей Тургенева, В. П. Боткин, познакомившись с «Собакой», написал ему: «Она плоха, говоря откровенно, и, по мнению моему, печатать ее не следует. Довольно одной неудачи в виде „Призраков“.» А поэт и переводчик П. И. Вейнберг поместил в сатирическом журнале «Будильник» нечто вроде открытого письма Тургеневу в стихах:
«Я прочитал твою „Собаку“, И с этих пор В моем мозгу скребется что-то, Как твой Трезор. Скребется днем, скребется ночью, Не отстает И очень странные вопросы Мне задает: „Что значит русский литератор? Зачем, зачем По большей части он кончает Черт знает чем?“»Но вместо ожидаемого «конца» последовал новый взлет творчества писателя, не понятый не только современниками, но и в более позднее время. Появление «Призраков» современные исследователи творчества Тургенева связывают с внешними и внутренними причинами: «когда происходило обострение классовой борьбы, Тургенев приходил в угнетенное состояние»; он «пережил в этот период
Положим, «Призраки» написаны Тургеневым в состоянии тяжелого душевного кризиса (правда, остается непонятным, как в таком состоянии мог быть создан такой шедевр), ну а другие «таинственные повести»?
Что, обострение классовой борьбы и вызванное этой и другими причинами «тяжелое и темное состояние» продолжались еще два десятилетия, до 1882 года? Ведь нет же, а шедевры, в том числе и «таинственные», продолжали выходить. Так в чем же дело? Все очень просто. Тургенев никогда не изменял себе. Он как был, так и остался реалистом,в том числе и в изображении «таинственного». Дар писателя, наблюдательность, интуиция, знание жизни своего народа позволили Тургеневу отображать «таинственное» с такой точностью в деталях, какая не всегда доступна иному профессионалу. На это обстоятельство обратила внимание М. Г. Быкова. В книге «Легенда для взрослых» (Москва, 1990), в которой рассказывается о проблеме потаенных животных, включая и снежного человека, она задается вопросом: «Применял ли когда-нибудь Тургенев знание о необычном в природе в своем творчестве?» И отвечает на конкретном примере: «В рассказе „Бежин луг“ природа вплотную на мягких лапах подступает к ребячьему костру. <…> Поражают детали, конкретные знания: „Леший не кричит, он немой“, — роняет Илюша, которому на вид не более двенадцати лет». Это к вопросу об аналогичной молчаливости снежного человека. А в письме к Е. М. Феоктистову Тургенев в отношении «Бежина луга» заметил: «Я вовсе не желал придать этому рассказу фантастический характер». Такое мог сказать только реалист.
А ведь писатель имел опыт встречи с таинственным, да такой, что пережить подобное и врагу не по желаешь! Об этой встрече рассказано в названной выше книге М. Г. Быковой.
Как-то в Париже у Полины Виардо собравшиеся заговорили о природе ужасного. Интересовались, почему ужас всегда возникает при встречах с необъяснимым, таинственным. И тогда Иван Сергеевич рассказал о бывшем с ним случае встречи с ужасным и таинственным существом в лесах средней полосы России. Присутствовавший при этом Мопассан по свежим следам записал рассказанное:
«Будучи еще молодым, Тургенев как-то охотился в русском лесу. Бродил весь день и к вечеру вышел на берег тихой речки. Она струилась под сенью деревьев. Вся заросшая травой, глубокая, холодная, чистая. Охотника охватило непреодолимое желание окунуться. Раздевшись, он бросился в воду. Высокого роста, сильный и крепкий, он хорошо плавал. Спокойно отдался на волю течения, которое тихо его уносило. Травы и корни задевали его тело, и легкое прикосновение стеблей было приятно. Вдруг чья-то рука дотронулась до его плеча. Он быстро обернулся и… увидел страшное существо, которое разглядывало его с жадным любопытством. Оно было похоже не то на женщину, не то на обезьяну. Широкое и морщинистое, гримасничающее и смеющееся лицо. Что-то неописуемое — два каких-то мешка, очевидно, груди, болтались спереди; длинные спутанные волосы, порыжевшие от солнца, обрамляли лицо и развевались за спиной. Тургенев почувствовал дикий леденящий страх перед сверхъестественным. Не раздумывая, не пытаясь понять, осмыслить, что это такое, он изо всех сил поплыл к берегу. Но чудовище плыло еще быстрее и с радостным визгом то и дело касалось его шеи, спины, ног. Наконец, молодой человек, обезумевший от страха, добрался до берега и со всех сил пустился бежать по лесу, бросив одежду и ружье. Страшное существо последовало за ним: оно бежало так же быстро и по-прежнему повизгивало. Обессиленный беглец — ноги у него подкашивались от ужаса — уже готов был свалиться, когда прибежал вооруженный кнутом мальчик, пасший стадо коз. Он стал хлестать отвратительного человекоподобного зверя, который пустился наутек, крича от боли. Вскоре это существо, похожее на самку гориллы, исчезло в зарослях».