Тени войны
Шрифт:
BDM Мориса, разбрасывая комья грязи и зарываясь в ямы с вонючим илом, стремительно летел по заболоченному руслу небольшой речушки. Там, где в кронах высоких деревьев были видны участки неба, появлялись «ребусы» и «стаккато», и тогда броневик, уходя от огня, вылетал на крутые склоны реки. Еще при падении с высоты Морис запомнил, что речка выходит к каким-то нагромождениям скал. Память его не подвела, за очередным поворотом оврага лес кончился, а речка затерялась среди курганов раскрошенного известняка. Броневик оказался на открытом пространстве, и Морис, ощущая на своей спине прицельные визиры пушек «стаккато», успел показать механику-водителю широкий зев промоины в известковой стене.
BDM влетел в него на предельной скорости и пошел юзом, обдирая о стены камуфляжную краску. Через пятьдесят метров скольжения броневик ударился носом в тупик туннеля и заглох.
— Все наружу! Сержанты, командуйте!..
Створки мгновенно распахнулись, и четыре отделения по двенадцать тяжелых пехотинцев выбрались из броневика.
— Внимание, быстренько выбегаем из туннеля и мчимся направо, в расщелины. До самого леса. Там собираемся возле радиомаяка. Вперед!
Солдаты с сержантами побежали к выходу, а Морис вместе с первым помощником задержался возле броневика. Он хотел удостовериться, что все вовремя покинут пещеру.
Морис на короткий миг остолбенел, когда в проходе туннеля сквозь колышущиеся силуэты бегущих солдат он увидел пару штурмовиков «стаккато». В стремительном бреющем полете они выплывали из-за скалы и неслись прямо на пещеру. Воздух колыхнулся, когда беззвучные электромагнитные пушки выпустили сотни смертоносных снарядов, и, резко взяв вверх, штурмовики ушли в небо.
Шипящий стальной рой пронесся по туннелю, выбивая широкую просеку в рядах пехотинцев, известковой пылью осыпая тела убитых.
Рикошетом от брони BDM убило первого помощника, а Морис получил вмятину в грудной броневой пластине.
Во рту стоял вкус крови, в ушах звенело, Морис что-то кричал, отдавал приказы, слыша как сквозь вату какие-то неясные звуки. Потом все куда-то проваливалось и появлялось вновь, Морис куда-то бежал, не переставая стрелять из MS-400. Атаковавший «ребус» свернул в сторону. Перед глазами Мориса все закружилось, и он полетел в черную пропасть…
12
Когда дверь в каюту распахнулась, контр-адмирал Хоук, командующий группой кораблей флота, сидел за своим письменным столом спиной к выходу и работал с документами, то и дело посматривая на часы. Через час необходимо было начинать согласованный маневр с кораблями «Корсара».
Бросив короткий взгляд на зеркало, висевшее на стене, и увидев вошедшего, он улыбнулся и кивнул, давая этим понять, чтобы гость заходил, садился, посмотрел журналы на столике, угостился сигарой, — все это было в одном движении контр-адмирала.
Он был рад поделиться хорошим настроением со своим первым помощником. Наскоро пролистывая бумаги, Хоук посмотрел в зеркало еще раз. Остекленевший, неподвижный взгляд майора Макриди смутил контр-адмирала. Он отодвинул стопку бумаг и поднялся.
— У нас что-нибудь не так, Сэм?
В ответ — леденящая душу тишина. Реджинальд Хоук с почти физической болью чувствовал проникновение этого мутного стеклянного взгляда в самые кишки. «Черт подери, только не надо резких движений, ни в коем случае, — это все ускорит!» Контр-адмирал улыбнулся Макриди еще раз. Застывший взгляд уперся ему в переносицу.
— Так что же все-таки случилось, дружище? — Губы Хоука растянулись в мучительно-приветливой улыбке. Так, не переставая улыбаться, он получил удар в грудь, качнулся вперед, а в глазах его появилось выражение крайнего удивления.
Человек, стоявший перед ним, сделал шаг назад и резко выдернул лезвие. От толчка Хоук потерял равновесие и, пытаясь опереться на воздух, рухнул, ломая старинной работы этажерку и увлекая на пол все ее содержимое.
Дождавшись, когда последняя статуэтка, закатившаяся в дальний угол, остановилась и в каюте воцарилась тишина, молчаливый гость решительно шагнул к пульту управления всей эскадрой.
Костлявые пальцы бегали по клавиатуре, и исполнительный компьютер дублировал приказы.
По системе корабельной связи проскрипел синтезированный голос, приказывая всей команде, десанту и даже вахтенным собраться в грузовом отсеке 324 для чрезвычайного инструктажа. Это был очень большой отсек, и он редко использовался по прямому назначению. Поэтому люди без лишних слов начали спускаться по узким винтовым лестницам в грузовые трюмы.
Народу в отсек 324 набилось битком. Здесь собралась вся команда до последнего человека. Солдаты и персонал «Циркона» продолжали обсуждать свои житейские проблемы. За гулом голосов не было слышно, как, подчиняясь приказам бортового компьютера, в стенах застрекотали потайные механизмы, наглухо задраивая двери и навсегда отрезая путь назад.
Резкая боль заставила всех, кто был в отсеке, как по команде, схватиться за уши. Люди заметались, харкая кровью, давя друг друга, но продолжалось это недолго. Еще десять секунд, и все было кончено… Клапан перекрыл забортный вакуум, и внутри отсека начало расти давление, доходя до нормального уровня.
На экране в каюте контр-адмирала горделиво высветился доклад кичливого компьютера о блестяще выполненном задании. Казалось, всем своим электронным нутром он жаждет новых поручений и в нетерпении пожирает экранами своего нового кумира.
Пальцы снова забегали по клавишам, формулируя задание. Приказ был тотчас доведен до командиров всех кораблей. Они пожимали плечами и разворачивали свои суда в парадную шеренгу, а в боевые компьютеры главного корабля уже вводились данные о немыслимых прежде целях.
Проверяя свою подвижность, носовой лазер хищно зыркнул по сторонам и застыл в ожидании. Электрический импульс метнулся по проводам — пора! «Циркон» начал боевой разворот, а навстречу ему поплыла шеренга выстроившихся согласно приказу железных птиц.