Теория Брейма: белый фосфор
Шрифт:
– Нет, это неприемлемо, но раз вы так хотите послушать лекцию, я не могу отказать.
Я встал из-за стола, и достав из внутреннего кармана векторные очки, нацепил их на себя.
– О, это одно из ваших изобретений? – спросил довольно «широкий» парень из первого ряда.
– Нет, это обычные очки, которые используются для чтения людьми с плохим зрением. Однако, раз уж мы затронули эту тему, есть такое приспособление, как векторные очки. Они значительно массивнее тех, что сейчас надел я и имеют вытянутые линзы на манер зрительной трубы, – я взял в руки мел и направил его в сторону аудитории. – Итак, как вам известно, мел – это природный карбонат
– А как быть с материалами, состоящими из нескольких химических элементов? – спросила Ивия.
– Справедливый вопрос. На самом деле, наш любимый мел, тоже состоит из нескольких химических элементов. По этой причине, в очках и присутствует набор линз. Каждая из них позволяет смотреть сквозь определенные типы материалов. Наверное, мне стоит уточнить, что регулятор на векторых очках вращает не все линзы сразу, а только одну из них. Пока в состав объекта входит химический элемент, который вы зафиксировали с помощью них, он будет подсвечиваться. К примеру, при фиксировании мела, вы в первую очередь фиксируете входящий в его состав кальций, а это значит, что очки будут подсвечивать как мел, так и допустим зубы и кости. Собственно, из общего курса вам должно быть известно, что мел и получается из остатка этих самых костей. Векторные очки за счет наличия ряда линз позволяет настроить их так, чтобы подсвечивался только именно мел. Итак, сначала мы настраиваем первую линзу на кальций, потом вторую на углерод. В составе костей также присутствуют карбонаты, но все же на половину они состоят из воды. Поэтому фиксирование кальция и углерода как двух основных элементов, позволит значительно снизить свечение костей. Для более сложных соединений, придется задействовать больше линз, но принцип останется таким же. Настраиваем каждую линзу на определенный элемент и получаем результат.
Пока я вещал, я ходил по аудитории и рассматривал своих студентов. Хоть я и сказал им, что сейчас на мне были обычные очки, на самом деле это было не так. Просто моя версия векторных очков была значительно более элегантной. А линзы были значительно тоньше, но, как и военным, им ни к чему знать мои секреты.
В ходе моей прогулки, безымянный художник был без проблем найден, на его руках все еще остались следы мела, невидимые обычному глазу, но различимые линзами. Что и говорить, прибор не обманешь, я снова опустил взгляд на список учеников, чтобы найти нужное имя.
– Тим, будь так любезен, спустись вниз, – парень, явно уверенный в том, что я не смогу ему ничего сделать спустился вниз, – сотри свои художества.
– С чего вы взяли, что это я? – достаточно дерзким тоном спросил он.
– Интуиция.
– У вас нет никаких доказательств, я просто вам чем-то не понравился, и вы нашли крайнего.
– Запомни, преподаватель всегда прав, – я отвел руку и с силой ударил его наотмашь, не забыв при этом задействовать мои векторные перчатки, но так чтобы никто не видел.
Удар получился отменный, парня развернуло, и он не смог устоять на ногах. Его тело звонко приземлилось на пол.
– Вы…вы не имеете права, я пожалуюсь директору! – прокричал парень, едва не плача и ощупывая свое лицо.
Я подскочил к поганцу и, схватив его одной рукой за грудки поднял над полом (еще раз спасибо перчаткам).
– Никогда не смей мне угрожать, немедленно сотри с доски, иначе дойдешь к директору по частям!
Я швырнул его в другой конец аудитории, после чего подождал пока он встанет и начнет вытирать доску. Парень весь дрожал, и это заняло немного больше времени, чем хотелось.
– Отлично, теперь можешь проваливать из класса.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду, что не потерплю подобного поведения на своих занятиях, так что пошел прочь.
Парень хотел было, что-то сказать, но побоялся и вышел за дверь.
– Вам не кажется, что это излишне? – Ивии похоже понравилось со мной общаться, хотя сидящий рядом с ней парень, очевидно опасаясь за свою подругу потряс её за руку и очевидно попросил её лучше ничего не говорить.
– Нет, во времена моего студенчества нас только так и учили.
– В этом университете?
– Нет, в гимназии.
– Но…
– Никаких, но я свою позицию обозначил, любой срыв карается изгнанием, а уж оскорбления смываются только кровью, такова жизнь и лучше понять это сразу.
– Не нравятся мне ваши методы.
– Простите, мисс Ивия, но в этом аспекте ваше мнение меня не волнует. Мне было сказано, что этот предмет очень важен, и я должен учить вас как можно лучше, так что я добьюсь этой цели всеми известными мне методами, а простой метод, он как показывает практика самый правильный.
Я начал рисовать на доске примитивные векторы лим образующие простые связи, но не успел нарисовать и половину из того что хотел.
В кабинет вошел Тим в сопровождении директора Нельца.
– Профессор Брейм, как это понимать?! – спросил профессор.
– Что именно? – задал я ему встречный вопрос.
– Вы избили ученика.
– Не совсем, я его наказал.
– В нашем заведении это неприемлемо.
– Но у вас приемлемо срывать занятия?
– Нет.
– Тогда в чем проблема?
– Проблема в том, что я не потерплю насилия над студентами в этом университете.
– А я не потерплю срыва занятий. Я с четырех лет учился в гимназии, и там было все очень просто, виновный будет наказан. Удивительно, но человек способен воспринимать только непосредственные физические воздействия. Если человек хотя бы раз подумает, что «так можно», то уже никто не сможет его исправить. Если надо будет, я изобью студента до полусмерти, пока он, наконец, не узрит истину.
– С чего вы взяли, что вы истина?
– Потому, что я их наставник, и это делает истиной. Вы сказали, что вам нужны хорошие результаты, вот и не мешаете мне. В пределах этой аудитории они мои студенты и только мои. Поэтому не лезьте не в свое дело.
Нельц заметно побагровел, но сдержал себя в руках.
– Делайте, что хотите профессор Брейм, но не заходите слишком далеко.
– Можете не переживать, убивать я никого не стану.
– Я ручаюсь, что этот студент более не будет вам мешать.
– Хорошо, но в следующий раз я не буду с ним так любезен.