Теория невероятности
Шрифт:
Они долго шли молча. Илюша свободно, расковано, довольствуясь пейзажем под носом и вдали. Яша - собранный, зажатый, не замечая ничего вокруг, приготовился внимать тяжёлую науку.
– Хочу тебя познакомить с одной девушкой, - наконец произнёс Илюша.
Мухоморкин вопросительно покосился на приятеля.
– С Зиной Княжной...
– Так я её давно знаю. Знакомы...
– отмахнулся Яша.
– Ты с ней плохо знаком. А я познакомлю тебя с ней с хорошей стороны.
– Есть и такая?
– Ещё и какая... Вот ей и расскажешь о своих теориях - она поймёт...
– Ты это сам... экспромтом?
– Нет, она попросила. Нравишься ты ей. Так что, заходи завтра ко мне часа в два. Покалякаем, поумничаем, повеселимся, если получится...
– Ладно, - ответил Яша, - подумаю, - и направился в противоположную сторону, задумавшись над новой мыслью, неожиданно осложнившей его голову.
На следующий день, ровно в два часа дня, Яшин палец приник к кнопке звонка Илюшиной двери. В руке он судорожно сжимал букет цветов. Дверь открыл хозяин, и выявил радость на лице. У Яши изобразить улыбку не получилось.
– Входи, как есть, не стесняйся...
– понял проблемы товарища Илюша.
– Маша, Зина, - позвал он женщин, - к нам пожаловал, без пяти минут - можно сказать, лауреат нобелевской или ещё каких-нибудь будущих премий. Он вчера такую теорию загнул в пивном баре, что публика со стульев попадала. Мало кому удалось усидеть... Но это было вчера. А сегодня идёмте есть пирог с яблоками, приготовленный золотыми руками моей Зинули.
Все и пошли, шумя дорогой, о чём попало и чем пришлось. Воздух разрядился, и движение эфира приобрело вольный хаос.
Ясное дело, Яша провожал Княжну. Он рассказывал ей теорию о генерации идей разными мозгами, и получением в итоге, преобразованных новых идей. Зина спросила, желая поощрить ухажёра:
– Яша, ты не работал, случайно, в научном институте?
На что, на удивление Княжны, кавалер взбеленился и резко ответил:
– Как? И ты тоже... с ними заодно?..
Но тёплый, роскошный вечер легко смазал эту неувязку.
* * *
Прозвучал гимн Франции. Все сели. Посол произнес речь. Все встали, чтобы заполнить зал для приёмов перезвоном хрустальных бокалов. Банкет вошёл в оживлённую часть программы. После пятого тоста во славу Французской революции, присутствующие начали склоняться к совместным мероприятиям или же уединяться парами и группами в кулуарах.
Грянула музыка, и процесс общения, знакомства и сближения взглядов и увлечений пошёл значительней активнее.
Ближе к полуночи президент пытался танцевать танго с мадам Крозен. Это выглядело бы смешно со стороны, будь завзятые ценители танцев на приёме с их требованиями к качеству, технике и артистизму исполнителей. Но к счастью, таковые не были приглашены, а исполнители и деятели тусовки находились в задорном праздничном угаре, и им было совершенно безразлично кто, с кем и как общается в танце.
К этому времени мадам Крузен начинала нравиться президенту, хотя ещё накануне, он ясно понял для себя, что это не его пара. Чувство притяжения усилилось, когда при расставании, обмениваясь визитками и договариваясь о встрече, мадам Крозен по нерасторопности и в пылу бушующих внутри страстей подала Николаю визитку в вензелях на имя madam Pothschild Victoria, экономиста. Но тут же, приметив свою оплошность, постаралась вернуть её, обменяв на более свежую в тиснениях и с голограммой, на имя madam Crozen, экономиста посольства.
– Обе ваши визитки мне очень дороги, - сказал Николай, игриво обнимая женщину.
Они договорились встретиться уже сегодняшним вечером, созвонившись предварительно. По пути в апартаменты, Николай просмотрел довольным взглядом обе визитки, и, сунув их в портмоне, подумал: "Отменное, однако, шампанское делают эти французы. Да и предложенный коньяк был превосходен. Вот только женщины у них, уж, слишком плоские..."
Уже засыпая, Николай анализировал прошедший банкет: "Программа минимум выполнена... На фотографии она была привлекательнее. Да ещё эта картавая речь... Только налаживание контактов с Ротшильдами могут заглушить не совсем приятный осадок от этой иностранки. Хотя, после коньяка и шампанского..."
– Яков, - сказал президент Мухоморкину, - возвращаясь к вопросу вашего зачисления на службу и начисления заработной платы, наши экономисты подсчитали, и выявили, что вы ещё должны доплатить за полученное удовольствие и съеденные продукты - их объем оказался чрезмерным. Потребность в специалисте, той профессии, на которую вас пригласили, является востребованной в непредсказуемо возникающих случаях. Потому зарплату вам назначить крайне сложно.
– Как часто такая необходимость возникает?
– поинтересовался Яша, что-то соображая в уме.
– Это не твоего ума дело... Но учитывая то, что ты - патриот страны... Ты же патриот страны, Яков?
– Да, да, конечно, - поспешил подтвердить маг-чародей свое отношение к родине.
– ...Мы назначим тебе оклад в размере...
– президент задумался.
– Но можно же рассчитать вероятность таких необходимостей в месяц и определить оплату согласно прейскуранту, - расхрабрился Яша, когда дело подошло к определению уровня зарплаты.
– Поймите Яков, - президент позволял себе вольность в переходе при обращении "ты" на "вы" и наоборот, в зависимости от одному ему известных факторов, - вероятность рассчитываешь ты, а невероятность рассчитывает тебя. Невероятность рассчитывать можно - рассчитать невозможно. Она является сама, как снег на голову в мае, когда всё цветёт, и на голове панама, а на ногах сандалии. Так-то, Яков - оформить на работу можно, но просчитать затраты невозможно. Поэтому, поступим, думаю, так - ты сам меня разубедил - возьмём тебя на испытательный срок. Вызов по необходимости, харчи наши, единоразовое финансовое пособие за каждое приглашение на уровне оплаты услуг экстрасенса, плюс - привязка к батарее и язык на замке, а там - куда невероятность выведет.
– Согласен, - быстро согласился Яша, пока президент не передумал. Такая несложная и неотягощённая заботами работа вполне его устраивала. Она напоминала ему времяпровождение в ресторане, жаль, что только женщин не было.
Несложная проблема была разрешена и на том обе стороны соглашения остались довольны.
Через две недели президент республики, Есентук Курил Кириллович, сделал официальное предложение гражданке французской республики Крозен Виктории о сочетании законным браком, и в случае, если она даст согласие, то свадьба должна состояться через неделю. Избранница, удивившись такой поспешности, дала согласие, не особенно раздумывая и не утруждая себя заумными размышлениями. "Если мужчина просит...
– надо соглашаться", - таково было её жизненное кредо.