Теория праздного класса

Веблен Торстейн Бунде

С большой силой убеждения Веблен показывает, что праздный класс, и особенно современная буржуазия, не только паразитический, но и консервативный класс, который выступает против перемен в производстве и в общественной жизни. Привилегированное положение праздного класса определяет его консервативность, которая превратилась в показатель престижа. Но Веблен здесь использует свою ошибочную концепцию инстинктов и утверждает, что сопротивление переменам в системе развития общества является «инстинктивным». Отсюда он делает весьма неожиданный вывод, что низшие классы столь же консервативны, как и высшие: «Люди нищенски бедные и те, чьи силы поглощает повседневная борьба за пропитание, консервативны потому, что не могут позволить себе позаботиться о послезавтрашнем дне». Веблен пренебрегает тем обстоятельством, что именно нищенская бедность людей и создает ту ситуацию, при которой, но словам К. Маркса, людям уже «нечего терять, кроме своих цепей», и они идут на активное сопротивление с целью перестройки ставшей невыносимой жизни. Практика, этот лучший критерий истины, показала, что все социальные революции — революции рабов, крестьянские войны, буржуазные революции и пролетарские

революции — совершаются тогда, когда жизнь угнетенных масс становится невыносимо тяжелой, и совершаются именно теми людьми, которые находятся внизу, ближе к «нижнему пределу» социальной шкалы. Эти люди, как показывает исторический опыт, идут на все, вплоть до гибели, чтобы совершить революцию. Несостоятельный тезис Веблена о консерватизме «низших слоев» важен для его прогноза о будущем, поскольку, именно основываясь на идее о «консервативности низов», он пытается найти другие общественные группы, которые будто бы призваны стать «революционными носителями нового». В «Теории праздного класса» прогноз о будущем человеческого общества еще не прозвучал, но Веблен уже подводит читателя к нему. Уже в этой книге звучат ноты явного одобрения машинного производства и тех, кто, по его мнению, в наибольшей мере обладает прогрессивным человеческим инстинктом— «инстинктом мастерства». Именно в «Теории праздного класса» заложена основа технократической концепции, подхваченной многими институционалистами и развитой Дж. Гэлбрейтом, Р. Хейлбронером и другими представителями неоинституционализма.

Язык Веблена — это язык исследователя, а не беллетриста. У него тяжелая манера письма, к ней нужно привыкнуть. Но тот, кто привыкнет, будет безусловно вознагражден, так как почувствует глубокую иронию, которой пронизана вся книга. Веблен применяет сильнейшее оружие, данное писателю, — смех. По существу, он жестоко высмеял и идеологию, и образ жизни господствующих классов. Читателя может озадачить широта проблем, затронутых автором в книге. Но такова специфика работ институционалистов, декларирующих междисциплинарный подход и стремящихся к слишком широкому охвату изображаемых явлений. К сожалению, при этом рассматриваются многие второстепенные аспекты, специфика собственно экономического анализа в значительной мере теряется. Многие моменты в анализе «праздного класса» следует расценить как достоинства теории Веблена. Он ярко описал паразитизм «праздного класса», глубоко изучил идеологию этой общественной группы. Подчеркивая консерватизм и паразитизм господствующих классов в период империализма, Веблен выступил как прогрессивный ученый своего времени. Критический подход Веблена, его широкий кругозор, знание истории человеческого общества и обеспечили его книге «Теория праздного класса» заслуженное признание.

Серьезное достоинство книги Веблена состоит в том, что она содержит явное и недвусмысленное осуждение мира капитала, крупного бизнеса. Веблен произносит знаменательные слова: «Обычаи мира бизнеса сложились под направляющим и избирательным действием законов хищничества или паразитизма». По его мнению, постепенно «участие самого денежного класса становится излишним». Характеризуя капиталистические экономические институты, Веблен прямо утверждает, что «современной экономической ситуации эти финансовые институты никак не соответствуют, ибо они сложились в экономических условиях прошлого…».

Но что же придет на смену существующим институтам? Позиция Веблена по этому вопросу раскрывается в более поздних его работах, и прежде всего в «Теории делового предпринимательства» и книге «Инженеры и система ценностей».

В работах Веблена уделено особое внимание «современной ему экономической организации», или «новой индустриальной системе». Ее характерные черты — «машинный процесс и инвестиции ради прибыли»^[22]. Термины «индустрия» и «индустриальная система» Веблен употреблял практически как синонимы, подразумевая под ними материальное производство, основанное на машинной технике, которой он придавал огромное значение. Веблен правильно отмечал такие последствия внедрения машин в процесс производства, как расширение масштабов производства, углубление общественного разделения труда и др.

Материальной формой современной цивилизации, но Веблену, является индустриальная система, а направляющей силой, которая оживляет эту систему, выступает предпринимательство. Веблен отмечает особенности капиталистического обобществления производства, которое создает необходимость высокой организации труда, и указывает, что капиталисты не обеспечивают такую высокую организацию, усматривая причину этого в том, что интересы бизнеса не совпадают с интересами развития производства. Он констатирует, что непосредственной целью и стимулом деятельности предпринимателя является получение прибыли, а не развитие производства: «Мотив бизнеса — денежная выгода. Его метод — купля-продажа. Цель — накопление богатства»^[23].

Поскольку целью предпринимателей, в руках которых находится производство, является исключительно прибыль, постольку возникает противоречие — по терминологии Веблена, «дихотомия» — между интересами развития производства и интересами капиталистов. Веблен показывает, что во многих случаях бизнесмен не заинтересован в расширении и улучшении производства, которым руководит. Разнообразные производственные вопросы рассматриваются бизнесменами только в плане возможности прибыльной реализации на рынке произведенной продукции. Между тем такая возможность может быть достигнута не только путем совершенствования производственного процесса и повышения производительности труда, но и в результате ограничения выпуска товаров и соответственного установления выгодной цены на них. «Капитаны бизнеса», управляющие производством с помощью денежных сделок, не учитывают, какой эффект могут вызвать эти сделки, как это отразится на других предприятиях: «…бизнесмену безразлично, как его операции воздействуют на производство»^[24]. Веблен приходит к выводу об отделении интересов тех людей,

которые управляют, от интересов общества.

Для Веблена характерно противопоставление «индустрии» и «бизнеса», материального производства как такового и системы производства товаров для извлечения прибыли. Подчинение «материальных интересов общества целям извлечения прибыли» Веблен считал важной чертой капитализма. Изучение «дихотомии» сопровождалось у Веблена критикой мотивов и методов капиталистического хозяйствования, обусловленных «бесстыдной жаждой наживы правящих классов». Он показал на конкретных примерах, что система капиталистического предпринимательства тормозит развитие общественного производства. Но анализ Вебленом «дихотомии» оказался поверхностным; он предложил психологическую трактовку отмеченного им противоречия. Именно «психологию бизнеса», т. е. непосредственные мотивы и цели капиталистов, их «правила поведения», Веблен считал определяющей в системе капиталистического предпринимательства. Он не дал правильного анализа обнаруженного им противоречия. Отождествляя свою трактовку «дихотомии» с сущностью капитализма, он игнорировал систему эксплуатации труда капиталом на базе капиталистической собственности на средства производства. У него полностью выпадает факт присвоения капиталистами неоплаченного труда рабочих в форме прибавочной стоимости как основное и определяющее содержание капиталистического способа производства. Отношение между антагонистическими классами — буржуазией и пролетариатом — Веблен не исследует, подменяя его рассмотрением «психологии бизнеса». Между тем «психология бизнеса»— элемент вторичный, производный; она возникла и сформировалась на базе капиталистических отношений собственности. Именно капиталистическая собственность на средства производства, возможность присваивать результаты чужого труда являются основой жажды прибыли как главного мотива деятельности капиталистов. Стремление к извлечению прибыли, которое Веблен считает источником всех пороков капитализма, есть лишь отражение объективно обусловленной цели капиталистического производства — получения и присвоения капиталистами прибавочной стоимости.

По мнению Веблена, с развитием капитализма «дихотомия» производства и бизнеса обостряется. Сфера рыночных отношений, разнообразные спекулятивные операции становятся более выгодными для капиталиста, чем непосредственно предпринимательская деятельность. В результате многие капиталисты отвлекаются от организации производственного процесса и начинают вкладывать часть своих капиталов в различные спекулятивные сделки: «Вместо прежнего капитализма, когда капиталист регулировал некий производственный процесс, пришло оживление перераспределения капитальных вложений в более прибыльные сделки»^[25]. Веблен отмечает ряд черт монополистического капитализма: образование и рост корпораций, громадные масштабы корпоративной собственности, ликвидацию свободной конкуренции и др. Но главным Веблен считает не концентрацию производства, на базе которой вырастают монополии, а широкое использование кредита и образование «абсентеистской собственности». Термин «абсентеистская» («отсутствующая», «неосязаемая») собственность Веблен применял для обозначения отделения собственности от управления и руководства промышленным производством. Эта собственность представлена капиталистом, который не участвует в управлении своим предприятием, а следовательно, в создании готового продукте, занят разнообразными спекулятивными операциями, не связанными с производством. По мере широкого распространения корпораций противоречие между индустрией и бизнесом еще более обостряется. Это проявляется прежде всего в том, что финансовая олигархия зачастую получает большую долю своих доходов путем купли-продажи на рынке «титулов собственности», а не за счет роста производства и повышения его эффективности; «корпорация — это всегда предприятие бизнеса; она является средством делать деньги, а не производить товары»^[26].

Веблен отмечает факты персональной унии крупной финансовой буржуазии с государственным аппаратом. По его определению, буржуазное государство превратилось в «департамент бизнеса», а крупная буржуазия получает политическое господство, что дает ей доступ к национальным богатствам страны. Погоня за прибылью, осуществляемая корпорациями, приводит к хищническому использованию, к расточению природных богатств, что имеет крайне отрицательные последствия для производства, общественных интересов.

Веблен неоднократно возвращался к вопросу об «отделении собственности от контроля над нею», наиболее наглядно проявившемся в широком распространении системы участия («холдинг-системы»). Он анализирует, как именно крупные финансовые компании, выступая собственниками контрольного пакета акций, подчиняют своему влиянию многие предприятия и более слабые корпорации. Интересы этих «незримых» владельцев предприятий особенно далеки от интересов общества: «материальное производство находится под контролем людей, интерес которых концентрируется на возрастании ценности нематериальных активов»^[27].

Таким образом, Веблен занимает позицию осуждения крупного капитала, его господства в экономике и политике. Но пороком анализа Веблена является гипертрофия роли сферы обращения в капиталистической экономике. Источник противоречий он пытается найти в пределах указанной сферы и концентрирует свое внимание на денежных и кредитных отношениях.

Период монополистического капитализма Веблен рассматривал как кульминацию противоречия между «бизнесом» и «индустрией». Прогноз Веблена о будущем капиталистического общества в значительной степени основан на концепции «дихотомии». Он постоянно подчеркивал, что развитие «индустрии» подводит к необходимости преобразований. По существу, Веблен дал подробное описание того, что производственные отношения капитализма тормозят развитие производительных сил, но не сумел вскрыть сущности капитализма, игнорировал капиталистическую эксплуатацию и в результате предложил ошибочный сценарий дальнейшего развития общества. По этому сценарию в будущем установится власть технической интеллигенции — «технократия». Технократическая концепция Веблена — важнейшая часть его теории.