Теперь расплачиваться поздно
Шрифт:
– Ясно. Описать этого байкера вы можете?
– Роста он среднего, а вот лица его я никогда не видела. Он все время в шлеме ходит… Хотя в последнее время он что-то не давал о себе знать. Может, мотоцикл сломался? – предположила моя собеседница.
– И как давно вы не видели, ну, или не слышали байк во дворе?
– Да уж больше недели. – Мамочка наклонилась к своей проснувшейся малышке.
Я попрощалась с ней и направилась туда, где оставила «Ситроен». Скорее всего на похоронах Кругловой засветился не Санников. Роман был отнюдь не высокого, а среднего роста, и уже больше недели Санников не выезжал со двора на своей двухколесной «Хонде». Осталось проверить еще четверых байкеров. Но стоит ли тратить на это время? Если Полину убили, перепутав ее с Ангелиной, то надо искать Гераськиных.
Сев в машину, я не спешила трогаться с места. В моей голове шел мыслительный процесс, который мне не хотелось останавливать, переключив внимание на дорогу. Я откинулась на подголовник и отпустила свои мысли в свободное плавание.
Итак, жили себе брат и сестра, не тужили. Он «лечил» компьютеры в какой-то фирме, она танцевала в каком-то ночном клубе… Но примерно год назад им пришлось кардинально изменить свою жизнь – переоформить квартиру на дальних родственников и удариться в бега. С Первомайской они не выписались, поскольку рассчитывали туда вернуться. Или они не родственникам «продали» свое жилье, а отдали его за долги? Нет, вряд ли. Тогда бы им не позволили сохранить прописку, но… но перестали бы их преследовать. Черкасова сказала, что в наследство от родителей им досталась трехкомнатная квартира. Если учесть, что это самый центр города, такая квартира стоит немалых денег. Откуда же у молодых людей взялся такой долг? Мне невольно пришли на ум наркотики, и причиной тому были три пакетика героина, найденные под трупом Кругловой. Иногда убийцы оставляют на месте преступления какой-то знак, объясняющий, за что именно жертва поплатилась жизнью. В данном случае выходило, что за наркоту?
Я вспомнила версию, возникшую у оперативной группы, приехавшей на место преступления, – девушку убили за то, что она крепко подсадила кого-то на героин. Кто знает, может, это как раз об Ангелине? Впрочем, возможны и другие варианты – танцовщица сама употребляла наркотики и задолжала за них наркодилеру. Она также могла распространять их и потерять выручку или сам товар. Так или иначе, но кто-то охотился именно за Линой, а Паша нужен им был лишь для того, чтобы выйти через него на сестру. Квартира, которую снял брат танцовщицы, обнаружили. Более того, всплыл тот факт, что он собирается пойти с Линой на рок-концерт. Киллер, похоже, никогда не видел брата с сестрой в лицо, но имел приблизительное представление, как они выглядят. Кроме того, ему было известно, какие именно места займут на стадионе Гераськины. В результате киллер совершил ошибку, которую ему непременно придется как-то исправить…
Телефонный звонок прервал мои размышления.
– Алло! – ответила я.
– Татьяна Александровна, нам надо встретиться, и как можно быстрее, – мой клиент был сильно взволнован.
– Что-то случилось?
– Вы спрашивали меня про байкера, но у меня не возникло никаких ассоциаций. А вот Лида сказала мне, что однажды видела фотографию Полины на фоне импортного мотоцикла! Она выпала из книжки, лежавшей на столе. С ней был один парень… Стас Елизаров. Знаете, он мог… мог убить мою дочь. – Круглов перевел дыхание. – Когда вы ко мне приедете?
– Через полчаса я буду у вас, – пообещала я.
– Хорошо, жду. – Роман Витальевич отключился.
Звонок клиента не только прервал работу моей мысли, но и заставил меня усомниться в правоте собственной версии. Да, вполне возможно, у Гераськиных есть проблемы, им кто-то угрожает, но это может
Если Полину убил байкер, то за что? Возможно, из ревности. Допустим, он увидел Полину с Ястребовым и вышел из себя. Хотя из ревности чаще всего убивают соперника, а не предмет своего обожания. А если тут каким-то образом замешаны наркотики? Ладно, надо сначала выслушать клиента, а затем уже развивать эту тему дальше.
Мужчина-консьерж не задал мне никаких лишних вопросов. Узнав, что я направляюсь к Круглову, он кивнул и вновь уткнулся в газету. Поднявшись на лифте на нужный этаж, я позвонила в квартиру. Дверь открыла невеста Романа Витальевича, крашеная брюнетка лет тридцати пяти, которую я уже видела на похоронах Полины.
– Проходите, мы вас давно ждем, – Лидия сдержанно улыбнулась.
– Здравствуйте, Татьяна Александровна, – в арочном проеме гостиной появился хозяин, одетый в спортивный костюм. Поприветствовав меня, он обратился к своей невесте: – Лида, ты бы нам чайку организовала.
Дама повернулась ко мне:
– Татьяна, вы какой чай предпочитаете – черный, зеленый, травяной?
– Я предпочитаю кофе.
– Хорошо, сварю вам кофе. А тебе, Рома, с мятой?
– С мятой так с мятой, – согласился Круглов.
Мы прошли в гостиную и расположились за столом в центре комнаты. Я обратила внимание, что обстановка там несколько изменилась. Вероятно, к этому приложила руку невеста хозяина.
– Если бы не Лида, я бы совсем сломался. Была у меня дочь, а теперь – нет… Вот не слушают дети родителей! Я ведь Полине сразу сказал – Елизаров тебе не пара, но она меня слушать не захотела. И вот результат! И почему я тогда заявление на него не написал?!
– Роман Витальевич, давайте поподробнее. Кто такой этот Елизаров? Что он такого натворил? Почему вы сразу о нем не вспомнили?
– Да-да, конечно, я вам все расскажу. Мое знакомство с этим, – Круглов несколько секунд подбирал подходящее слово, – наглецом состоялось при очень пикантных обстоятельствах. Прошло всего несколько месяцев после гибели Натальи. Полина тогда в десятом классе училась. И вот как-то днем я приезжаю с работы домой, чтобы взять кое-какие документы, и вижу у порога мужские туфли сорок пятого размера. Конечно, меня не могло не заинтересовать, кому они принадлежат. Я позвал дочь – она не откликнулась. Тогда я прошелся по квартире и понял, что она находится с гостем в своей комнате, причем при закрытых дверях! На мой стук никто не ответил. Я взял на себя смелость заглянуть в комнату дочери… и увидел, как какой-то взрослый парень поспешно натягивает брюки.
– Представляю вашу реакцию, – вставила я в образовавшуюся паузу.
– Я был вне себя от ярости, даже замахнулся, чтобы его ударить, – признался Роман Витальевич, – но парень оказался не промах. Он отвел мою руку и едва не уложил меня на лопатки. И это – в моем доме! Я хотел вызвать милицию – она еще так называлась… Полинке ведь тогда всего шестнадцать лет было, а ему, как мне показалось, уже двадцать стукнуло. Но я ошибся. Стас Елизаров был ровесником моей дочери. Они учились в одном классе. Только этот наглец выглядел значительно старше своих лет. Думаете, его смутило мое появление в доме? Отнюдь! Елизаров заявил мне, что он любит мою дочь, а она – его, я же не имею права вмешиваться в их личную жизнь, ну и еще что-то в этом же духе… Полина плакала, умоляла меня никуда не звонить, потому что между ними вроде бы ничего не было. Она просто зашивала его брюки. Я ей поверил. Я привык верить своей дочери.