Терминатор и Дюймовочка
Шрифт:
Оперативники изучили место происшествия, осмотрели трупы бандитов, раненых и вызвали по рации криминалистов.
— Неужели ты один их всех обезвредил? — задали вопрос изумленные милиционеры.
— В общем, один, но мне друзья помогали, — застеснялся Леха.
— Один, — добавил Витек и с улыбкой посмотрел на друга. — А теперь нам можно уйти? А то моя дочь больна, ее бандиты насильно увезли из больницы, а ей необходимо ехать в Америку для проведения сложной операции.
— Сейчас снимем показания свидетелей и потерпевших, обследуем место преступления
— Давайте поступим так, — начал Леха, — вы тут без нас все обследуйте, а мы с вами в Москве свяжемся и дадим показания.
— Так не делается. Надо…
— Я сам знаю, что делается, а что не делается, — начал злиться Коновалов и потянулся к автомату. Милицейское твердолобие его раздражало. — Взрывать мосты — делается, пускать поезда под откос — делается, а уехать домой больным, усталым людям — не делается. К тому же вы не забывайте, что мы выполнили вашу работу.
Милиционеры посовещались и, записав адреса всех присутствующих, отпустили их с миром. Всех, кроме Грини Дуболомова и Альфреда.
— А этот человек был с нами, когда мы с бандитами сражались, — вдруг произнес Коновалов и показал на Репутатского.
Альфред вскинул на него удивленный взгляд и запричитал:
— Да, да, и моя дочь подтвердит. — Он уставился на Катю, а та фыркнула, презрительно посмотрела на отца и отвела взгляд. И на этот раз милиционеры поверили Коновалову и отпустили Репу.
— Спасибо вам за то, что помогли мне уехать домой, — Альфред вдруг начал благодарить Леху, а тот зло посмотрел на него и потом объяснил:
— Я тебя освободил не для того, чтобы ты домой ехал, а для того, чтобы ты отвез нас в психиатрическую больницу, где содержат мать Кати.
Услышав это, Альфред открыл рот от изумления.
— Отвезешь нас к ней — останешься жив и здоров, а нет…
— Отвезу, — выдохнул Репутатский и опустил голову.
Слушая их разговор, Катя возрадовалась в душе. Она давно не видела матери и очень хотела с ней встретиться.
— А было бы еще лучше, если бы она переехала к нам жить. — Катя с надеждой посмотрела на Алексея.
— Именно, — кивнул тот.
Глава 21
Милиционеры показали друзьям ближайший путь к реке и даже дали провожатого. На реке недавних беглецов встретил катер и отвез в город, а там машиной их доставили на вокзал, и друзья благополучно добрались до столицы на поезде.
На Ленинградском вокзале они взяли такси и отвезли усталую, измученную погонями Светлану в госпиталь. Витек остался с ней, а Катя, Алексей и Альфред поехали в психиатрическую клинику имени Кащенко, туда, где под стражей содержали мать Кати. По приказу Коновалова Альфред должен был забрать ее домой, и на этом ее заточение заканчивалось.
Когда приехали, Репутатский пошел оформлять документы, а Алексей и Катя сидели в просторном вестибюле и ждали его возвращения. Катя нервничала и все время ерзала на стуле.
— А я ее узнаю? — переживала она. — Я столько лет ее не видела.
— Узнаешь, — подбадривал Леха.
— А она меня узнает, ведь я уже выросла?
— Не так уж ты и выросла, узнает, — улыбался он.
Наконец час томительного ожидания закончился, двери отворились и на пороге появилась мать Кати. Она была среднего роста, нормального телосложения и приятной наружности. По ее опрятному внешнему виду нельзя было сказать, что она душевнобольная. Одета она была в махровый полосатый больничный халат, косынку и замшевые шлепанцы.
Увидев ее, Катя вскочила со стула и бросилась к ней. Мать, заметив несущуюся к ней девочку, сразу поняла, кто она, присела на корточки, расставила руки и приняла дочь в свои объятия.
— Мама, мама! — закричала Катя и вдруг заплакала от счастья. Женщина тоже была не в силах сдержать слезы и разревелась. Так они стояли обнявшись и плакали, плакали, плакали. Они не виделись девять лет.
— Милая моя, хорошая, любимая девочка, — шептала мать, — ты уже совсем большая, взрослая. Как давно мы не виделись.
— Мамочка, милая мамочка, любимая, я так соскучилась, я так ждала нашей встречи, так тосковала. Я тебя должна познакомить с одним человеком, это он сделал так, что мы снова вместе, — залитая слезами Катя повернулась и показала рукой на Алексея Коновалова.
От драматизма ситуации даже у Лехи на глазах выступили слезы, а когда его представляла Катя, он встал и, смахнув соленые капли со щеки, взглянул на женщину.
Встреча происходила в плохо освещенном холле больницы, и расстояние между ними было пятнадцать шагов, поэтому Леха не сразу разглядел ее. Когда же пригляделся, то ему показалось, что он когда-то ее уже видел. Он сделал шаг навстречу, а она почему-то сделала шаг навстречу ему. Когда они сблизились, женщина вдруг ахнула, раскинула в стороны руки и с громким воплем кинулась ему на шею:
— Леша!!!
— Таня!!! — выкрикнул Алексей и сжал в объятиях свою… жену.
Он не поверил своим глазам, но это действительно была его законная жена Татьяна.
— Лешенька, Леша, любимый, ты наконец-то меня нашел, — причитала Таня. — Анечка, доченька, — обратилась она к Кате, — ты привела ко мне папу, он нашел нас.
Обескураженная Катя открыла рот, не понимая, что происходит.
— Анечка, подойди к нам, обними нас, мы снова вместе.
Катя подошла к Алексею и матери и недоумевающе посмотрела на обоих. В эти секунды она решила, что ее мать действительно сумасшедшая.
— Это мой папа? — переспросила она.
— Да, милая, это твой родной папа, — ответила Таня и обняла дочь.
— А я думала, мой папа — он. — Катя показал на Альфреда.
Тот сидел на скамье с отвисшей нижней челюстью, с вытаращенными глазами и с ужасом наблюдал за происходящим.
— Нет, это ненавистный нам человек, он без моего согласия сделал меня своей женой, тебя — дочерью, а потом заточил в этот сумасшедший дом и этим разлучил нас с тобой. А твой настоящий отец он — Алексей Коновалов.