Терминатор. Эра Техно-Контроля

Калько Анастасия Александровна

Об этом тут же сообщили Советнику Брэку, который все же ушёл с работы, чтобы присутствовать на вечеринке в честь рождения внучки...

*

Ирвин недовольно скривилась, когда мужу принесли телефон: "Совсем охренели, ни дня, ни ночи!" но, увидев фотовспышку, снова сладко заулыбалась и засюсюкала над завёрнутой в кружева малышкой. Но девочка словно почувствовала приближение беды, сморщилась и завопила не по-детски визгливым громким голосом - совсем как ее дед с трибуны в пароксизме гнева. Ирвин сердито сунула внучку невестке: "Надо сменить памперс!". Посмотрела на мужа. И испугалась, что его сейчас хватит удар.

– Ты что, твою мать, угорел спьяну, урод?
– севшим

голосом просипел Брэк, сдвинув на затылок синий колпак с серебряными звёздами и дёргая галстук - бордовый, в тон его лицу.
– Ты что?! Как допустили, дебилы?
– рявкнул он, спешно выбегая на террасу. Ворот пиджака потемнел, и официантка, которую он едва не сбил с ног, невольно поморщилась от резкого запаха пота. Ирвин отметила эту гримасу и, спешно следуя за мужем, украдкой толкнула девушку: "Ишь, рожи она строит!".

Алисаминта, позирующая репортёрам у знаменитого "викторианского" камина в гостиной ("многоуважаемый камин", как называл эту имитацию Брэк, желая показать свою начитанность журналистам, допущенным в его резиденцию), настороженно проводила взглядом Брэка и Ирвин, и нахмурилась от нехорошего предчувствия. Открыв бежевую вечернюю сумочку "Шанель Классик" в тон выбранному для семейного празднества у Брэка вечернему платью от Оскара де ла Ренты, она достала айфон и провела пальцем по экрану...

Ирвин вышла за мужем на террасу и услышала, как он вопит в трубку:

– Отбивайте Академию! Не дайте им добраться до центра управления, если ещё не поздно! Фаул брать живой! Об исполнении доложите!
– сбросив вызов, он набрал другой номер.
– Добрый вечер, Морин! Твой дома? А, ясно, спасибо!
– снова сброс.
– На работе он, хрен кошачий! Опять, небось, нажрался, до машины не дошёл! Дрыхнет, дубина, в кабинете, а тут полная лажа. Да продери глаза, пьяный болван, ответь на вызов! Алло, Барк... а, твою мать, автоответчик! Перезвони мне немедленно! Фаул и Стил в Академии! Они громят антенны!

– Что?!
– у Ирвин перехватило дыхание, и она вынуждена была сесть в одно из кресел в колониальном стиле. Муж только отмахнулся: "Не до тебя сейчас!".

Бросив телефон на столик, Брэк заходил по террасе. Его шаги звонко щелкали по плитам в тишине вечернего сада. В доме играла музыка; пела приглашённая группа "Цыпочки", а в саду ничто не нарушало тишину - кроме нервных шагов и тяжёлого дыхания Советника.

Внезапно он крутанулся на месте и помчался в дом.

– Ты куда?
– догнала его Ирвин.

– За ключами от машины, - Советник смял в руке ненужный колпак и швырнул его в морду собаке, вышедшей на голос хозяина. Золотистый красавец, тибетский мастиф, шарахнулся от неожиданности и гулко гавкнул, заставив спящего в кресле кота-ориентала, любимца Ирвин, от испуга обмочить дорогой бархат обивки. Кот взлетел по шторе на карниз, разодрав когтями портьеру и сверху зло зашипел на собаку.

– Поеду к Барку, дам ему поджопник, - Брэк вбежал в спальню, игнорируя устроенный животными беспорядок.
– Правитель, блин, так сам пусть разруливает проблемы, а не дрыхнет, как медведь зимой! Довольно я за ним г...но подчищал, пусть сам попробует!

– Ты уверен, что не ослышался?
– Ирвин шла за ним.
– Громят вашу Академию?

– Да если бы я ослышался!
– Брэк лихорадочно перерывал ящики прикроватного столика.
– Да где же эти чёртовы ключи?! Я помню, что клал их сюда! И как они додумались?.. Нора не знала об антеннах! Это не ее уровень информации!

– Догадалась, - угрюмо села в кресло Ирвин.
– Зря вы, парни, считаете нас дурами и вторым сортом. Фаул далеко не тупа.

Не тупа, а сама в ловушку полезла! Я же ей давал шанс смыться;

нам не было нужды именно сажать ее до выборов, а просто помешать ей участвовать. Специально запросил санкцию на арест, когда она была в загранкомандировке. Могла просто остаться, запросить убежища. Нет же, вернулась: ей, видишь ли, скрывать нечего, ее совесть чиста, примерная пионерка!
– Брэк с грохотом задвинул последний ящик и заметался по комнате в поисках запропастившихся ключей от "Майбаха".
– Ну вот, раз ума не хватило лыжи смазать - сиди в камере сколько нужно и не чирикай... да где же ключи?!

– А если она НАРОЧНО вернулась?

– Что?!
– Брэк изумлённо посмотрел на жену.
– Ты в своём уме? Нарочно вернулась, чтобы сесть в тюрьму?

– Нарочно вернулась, чтобы вам перцу подсыпать, и общественное мнение изменить в свою пользу, - Ирвин взяла с полки бара ключи и бросила их на колени мужу.
– Нора идейная, за правое дело в огонь полезет, не то, что в тюрьму. Если она уверена, что поступает правильно, то ради этого на любые испытания пойдёт. Вы ей, правда, слегка подпортили планы со своими антеннами, они народ хорошо держали в узде. Только поэтому вас до сих пор не порвали на британский флаг за неё. Но как видишь, Нора разгадала вашу "военную тайну", мальчиши-кибальчиши, да ещё и помощника себе нашла.

– Где они были?!
– Брэк изумлённо уставился на ключи.

– На полке бара. Видно, ты их из кармана выложил, когда подошёл за дозаправкой.

– Блин... Тут такие дела, что скоро голову потеряем, не то, что ключи.

– Подожди, - остановила его на пороге жена, - ты же сам понимаешь, что Барку хана, хорошо, если ноги унесёт. Ты хочешь остаться с ним, как капитан на тонущем корабле, до последнего? Или все-таки своя рубашка ближе к телу?

– Я хочу добраться до Стила. Это уже дело принципа. Ни одному фраеру такое с рук не сойдёт. Он лоханул меня перед всей Страной, и за это я ему руки-ноги перепутаю!

– Если получится.

– Что?

– Я говорила с Минтой. Она показала мне фото на айфоне. Он был весь изрешечен в вашей "404", но ходил, дрался, истекал кровью - и не замечал этого. Что-то с ним не так. Как бы он вам кое-что бантиком не завязал!

– Тьфу, типун тебе на язык, дура!
– плюнул Брэк и помчался в гараж.

*

Барклет все же добрался до дивана в кабинете. Он лежал навзничь и заливисто храпел, роняя ниточку слюны на подушки. В кабинете густо пахло перегаром. Пустая бутылка из-под "Реми-Мартена" валялась на полу. На разбросанных по столу бумагах, на ковре и дорогом костюме Правителя расплылись пятна от пролитого коньяка. Вторая бутылка пряталась за ножкой журнального столика. Большая часть ее содержимого впиталась в ковёр. Увидев это с порога, Брэк замер. По спине пробежал холодок. В памяти всплыла картина Кукрыниксов из старого учебника истории, бункер Гитлера весной 1945 года: такое же повальное пьянство, чтобы заглушить ужас перед неминуемой катастрофой, и такой же ужас на лице застывшего на пороге некогда всесильного диктатора... "Вот только как называлась эта картина?.. Блин, совсем из головы вылетело..."

Отогнав наваждение, Советник вошёл в кабинет, морщась от смеси запахов перегара, пота и ещё более отвратительных. Под ноги ему попалась ещё одна пустая бутылка. Брэк пнул ее и чуть не наступил ногой на подозрительное пятно.

– Твою мать, урод, - прошипел он.

Бутылка ударилась о ножку чайного столика и разбилась. Со столика упала фотография в тяжёлой витой раме: благообразно улыбающийся Барклет с красавицей женой и румяными улыбчивыми детьми. Зазвенело разбитое стекло. Брэк зло пнул ногой рамку и подошёл к дивану.