Тернистый путь
Шрифт:
— Пусть согреется немножко, а то она еще ангинку схватит! — Он ставит лимонад рядом с тортом.
— Однако твоя дама порядочная сладкоежка! — говорю я. — Где ты с ней познакомился?
— На бульваре! Подсел и… познакомились.
— Знаешь что, я пойду!
— Нет, нет, ради бога, не уходи. Я себя так неуверенно чувствую… Я пойду на кухню — сварю какао, а ты посиди. Позвонят — открой дверь и… в общем, поухаживай за ней, пока я буду на кухне возиться!..
Он убегает; я сижу —
Агния Семеновна, это вы? — кричит из кухни Кузнечик.
— Мы! — отвечает старуха.
— Раздевайтесь сами, раздевайте Леночку и проходите в комнату. Мой приятель вам поможет. Я сейчас!..
Сидим втроем: старуха, Леночка и я. Молчим. На конец появляется Кузнечик. Он здоровается со старухой и подходит к Леночке, которая взирает на него совершенно равнодушно.
— Здравствуй, Леночка, здравствуй, раскрасавица моя! — Хозяин дома склоняется перед своей гостьей и целует ее в румяную щечку. Девчоночка отворачивает от него свою мордашку с недовольной, капризной гримасой.
— Тебе нравится у меня, Леночка? — спрашивает Кузнечик, присев перед девчоночкой на корточки.
Та молчит.
На помощь приходит старуха:
— Леночка, скажи дяде: «Нравится!»
— Нравится! — послушно повторяет Леночка и обводит уютную холостяцкую берлогу снисходительным взором королевы, случайно попавшей в убогую хижину дровосека.
— Хочешь лимонадику? Вкусный, сладкий! — не унимается Кузнечик.
Леночка отрицательно машет головой
— А тортику?
Кузнечик поднимается, кладет на тарелку огромный кусок торта.
Девчоночка молча отодвигает от себя тарелку.
— Она у нас не любит сладкого! — говорит старушка. — Все дети любят сладкое, а наша не любит! Ненормальная какая-то!
— А что же она любит? Леночка, что ты любишь?
— Я люблю сардинки!
— Если бы я знал, я бы купил для тебя сардинок, — растерянно лепечет Кузнечик. — Но откуда я мог знать, что ты любишь сардинки, а не конфеты? А что ты еще любишь… кроме сардинок?
— Собаков!
Кузнечик поднимает голову и, глядя на потолок, принимается жалобно лаять. Он подражает обиженным собакам и делает это очень смешно и очень похоже
Мы со старушкой смеемся, а черноглазая маленькая несмеяна с тем же обидным равнодушием смотрит на старающегося ее рассмешить дядю и молчит Наконец она изрекает:
— Тобик лучше тебя лает
Кузнечик переводит свой
Оборвав скуление, сконфуженный Кузнечик ныряет в буфет, извлекает с нижней его полки роскошного усатого и длинноухого плюшевого зайца и преподносит его Леночке. А та не берет зайца! Бабушка внушает внучке:
— Бери, бери, теперь у тебя целых три зайца будет Ничего — бог троицу любит! Скажи дяде «спасибо», и пойдем домой!
— Спасибо! — говорит Леночка и берет зайца
И тут Кузнечик не выдерживает — он опять опускается перед девчоночкой на корточки и задает ей роковой прямой вопрос:
— Леночка, ты любишь меня?
Честная Леночка отрицательно машет головкой.
— Почему же ты меня не любишь?!
Леночка загадочно молчит. Бабушка хватает ее за руку, говорит-
— Ну, спасибо вам за внимание к нам! — и уводит внучку в прихожую одевать. Кузнечик плетется за ними следом-
Он возвращается с несчастным лицом, волоча за ухо своего зайца, сразу постаревший и посеревший; даже синяя в белую крапинку «бабочка» на его белоснежной сорочке как бы опустила свои нарядные крылышки Он беспомощно пожимает плечами и говорит мне
— Зайца моего забыла взять! Ничего не понимаю! Всегда считал, что умею обращаться с детьми, и вдруг, такой афронт Что ты на это скажешь?
Что я могу ему сказать?! Что он, никогда не бывший ни отцом, ни дедом, сам лишил себя этого счастья? Я молчу, смотрю на старые фотографии на стене, и мне кажется, что на красивых женских лицах играет торжествующая, самодовольная улыбка.
Черноглазая капризуля хорошо отомстила бедному Кузнечику за них — за всех!
ОЧЕНЬ ГРУСТНЫЙ СЕКС
Молодой прозаик Владимир (фамилию его я полностью называть не стану, назову только начальную букву — Т.) решил написать современную повесть о любви. Не просто какую-то там крохотную повестушку, которая на одно мгновение мелькнет и тут же исчезнет в волнах журнального моря, а такую, которая надолго взволнует читателей, о которой заговорят и, возможно, заспорят.
— О любви, братцы, у нас пишут мало, вяло и скучно, — вдохновенно вещал друзьям молодой прозаик Владимир Т. — Хотите знать почему? Да потому, что мои коллеги, как правило, забывают, что любовь — это не только духовная общность, дружба, и так далее, это прежде всего взаимное физическое влечение, это страсть, это громкий и властный зов тела! Да, тела, братцы, тела! Мы не пуритане, о любви нужно писать не стесняясь того, о чем ты пишешь, а ярко в полный голос славить главную радость жизни.