Терра инкогнита

Серов Евгений

Адаптация человеческого глаза к темноте — процесс длительнее, чем к свету.

Рыцари продержались более пяти минут. Получается мне необходимо победить в течении трех с половиной минут — иначе есть шанс выдохнуться раньше, чем ляжет жук. Плохой для меня расклад.

А если учесть то, что при слабом освещении заметно улучшается чувствительность фасеточного глаза насекомого — вообще не айс.

Я наконец определился, что же привлекло мое внимание, не давало покоя и мешало сосредоточиться. Вначале мне казалось, что

зрение начало подводить.

Сейчас я детально рассматривал тончайшие нити нежно-изумрудного цвета. Они пронизывали все пространство. Осторожно, словно боясь порезаться, я поднес ладонь к одной из них и медленно провел рукой. Нет чувства боли, да вообще даже осязания касания нити.

Вздор! Надо выкинуть из головы весь этот бред и сконцентрироваться на предстоящей схватке.

Прикрыв глаза, я сделал глубокий вздох и шумно выпустил воздух. Повторил процедуру, урезая амплитуда. Ярко почувствовал, что меня накрывает злость и бешенство.

Почувствовал прилив адреналина, жгучими ручьями он растекался по всему телу.

Я двинулся на противника, в лоб, все время ускоряясь. Мое лицо приобрело нечеловеческий оскал. За несколько метров до цели, я уже перешел на бег.

Перед глазами стоял кровавый срез жвал. Они раскрылись в хищном оскале и я, прямо перед налитыми кровью глазами хищника, упал на колени. И, низко пригибаясь, залетел ему под брюхо, скользя по щедро разлитой крови проигравших рыцарей.

Опасные мандибулы щелкнули пустоту и жук недовольно заворчал.

Я тут же вскочил и приготовился к продолжению схватки. Паук медленно поворачивался ко мне.

Все происходящее мне напоминало все больше игру. Дурную игру, в которой мне посчастливилось застрять в роли главного героя, а там кто-то, наверху, дергает за джойстик.

Пролетая под пузом, вжимаясь лопатками в пол, не видел никаких пометок — это было первое огорчение.

И еще. Я явственно чувствовал спиной вперенный в меня взгляд. Резко обернулся и увидел Виолетту. Она на меня как-то очень странно смотрела. Ее прекрасные волосы развевались на ветру, руками она оперлась на вонзенный в землю пылающий меч и сомкнула пальцы на эфесе.

И еще, знаете, мне на миг показалось, что она может мигом завалить чудовище. То есть знает, как его победить. А я пока нет…

Но это только мне на миг показалось — сейчас Виолетта напряженно вглядывалась в опасный поединок.

Вернемся к бою. Опять в поле зрения лезут эти навязчивые изумрудные нити. Ухватил ладонью одну из них и провел вдоль нити. Я посмотрел на свою ладонь — ни капельки крови.

Ухмыльнулся и схватился за нить повыше — она оказалась прочной, как канат.

У меня быстро созрел новый план.

Я сначала подпрыгнул и встал на двух нитях. Остановился. Улыбнулся. И начал перебирать ими подобно гимнасту на брусьях. А после начал выдавать вообще опасные кульбиты.

Тем временем паук

уже полностью развернулся.

Мне пришлось ускориться вправо, заставив имаго действовать. Паук был словно в замедленном шоу, неповоротливый, как бегемот.

Обманный маневр подействовал и я резко ушел в центр. Потом, левее уходя, и попытка выйти ему за спину, но тут рука соскользнула и я камнем полетел вниз.

Пола не успел коснуться, а постарался упасть на лапу паука.

Нити, как будто живые — пронеслось у меня в голове. Неужели они реагируют на мои желания? Мысль материальна?!

Я сгруппировался и оттолкнулся от лапы. Паук уже собирался меня стряхнуть.

Снова нити стали жестче каната и я, на полпути, перехватывая и совершали опасные кульбиты, запрыгнул в итоге ему на спину.

Нашел наконец нужную метку — две перечеркнутые красные полоски. И, стараясь удерживать равновесие, соскользнул ему по спине к сочлению с головой и, с размаху, упав на колени, вонзил раскрытые пальцы прямо в метку.

Дикий рев разорвал паука. Из пробитого отверстия рванула зеленая дурно-пахнущая жидкость. Я постарался увернуться, но на лицо попало несколько капель.

Паук задрожал. В агонии прошел несколько метров, пьяный походкой, грохнулся на согнутые лапы на пол.

Я стер рукавом зеленую жижу с лица. Хоть не ядовитая и на том спасибо!

Мигом соскочил с поверженного паука и посмотрел на довольную Виолетту.

— Пришлый, ты не перестаешь меня удивлять, — покачала головой.

Я зло рыкнул и подскочил к девушке. Забрал у нее из рук бокал рубинового вина и выпил залпом.

Она еще имеет наглость ухмыляться. Вот врезать бы ей по наглой рыжей морде! Чтоб не повадно было больше ставить на мне свои эксперименты. Ведь знала, знала изначально, как расправиться с этим чертовым жуком!

Тело имаго растворялось в пространстве — на его месте поверженный террорист из «Новой надежды».

Я склонился над ним и перевернул носком его тело. Вгляделся в почерневшее лицо Бальсамо.

— Добрый вечеришко, комиссар! Пора делится трофеями…

Я одел на себя его кожаную куртку и удовлетворительно хмыкнул. Поднял выпавший потертый наган и пристроил на поясе. Конечно не обрез, как у Терминатора, но тоже стреляет.

— Похоже теперь тебе не хватает мотоцикла, — за спиной раздался голос Виолетты.

— А у тебя есть? — я, удивленно, повернулся к ней.

— Пойдем за мной, — девушка направилась к одному из перекошенных сараев.

Вместе мы освободили проход и сумели наконец забраться вовнутрь.

Здесь меня ждал долгожданный сюрприз — железный конь, дизайн которого просто напичкан блестящими хромированными элементами. Без сомнения — «Харлей*».

Ух, как дух захватывает! С ветерком, да в закат. Я даже прослезился, тут тебе незачем держать все внутри. Ради такого-то чуда!