Территория захвата
Шрифт:
«И все-таки кто же баламутит в городе ситуацию?» — тревожно размышлял Сотник.
— А может, не будем ждать, когда зубы щелкнут у горла, сами всем навешаем? — будто прочитав мысли пахана, запросто предложил Сыч. — Для такого удара силенок хватит.
— Хватит-то хватит, — задумчиво произнес авторитет, выкладывая из рассыпанных по столу спичек картинку в виде церковного храма. — Только в нашем случае ситуация выходит такая: кто первый зубы показал, тот и виноват. А насчет силенок — это спорный вопрос, наши расчеты исходят из информации, которая нам известна, но вполне возможно, чего-то и не знаем. Тогда грош цена этим расчетам. Пока будем ждать первого хода со стороны оппонентов.
Сотник многозначительно замолчал, старательно выкладывая на куполе собора крест, про себя вспоминая, как лет двадцать назад молодым парнем угодил в кутузку за пьяный дебош. Там ему довелось пообщаться со старым вором. Сутуловатый старик с желтыми от табака усами и бледной пергаментной кожей на морщинистом лице тогда сказал:
— Судьбу не переделаешь, но никто не знает, кому что уготовано. Жизнь посылает нам знаки, предвещающие беду, и кто умеет их читать, живет дольше неучей. Главное запомни — когда неприятности прут чередой, не лезь на рожон, отойди в сторону. Пережди. Иначе сумма неприятностей погребет тебя, как снежная лавина.
Последнее время Сотник часто вспоминал тот разговор и, каждый раз прокручивая его в мозгу, делал акцент над словосочетанием «отойди в сторону»…
В эти дни не только одного уголовного авторитета терзали тревожные мысли. Полковник Полевой также задерживался в своем кабинете до поздней ночи. До окончания строительства газопровода оставались в буквальном смысле считаные дни, а криминальная обстановка накалялась на глазах до предела. Опытный чекист прекрасно понимал, что в мутной воде не только хорошо ловится крупная рыбка, но и оттуда, как из дымовой завесы, легче подобраться к цели, чтобы нанести стремительный, неотвратимый удар и снова исчезнуть в мути. Поставленный оберегать безопасность строительства газопровода, полковник не мог себе позволить роскоши почивать на лаврах, рассчитывая, что со дня на день защиту газопровода передадут местному УФСБ.
Информация о легализации в городе чеченских боевиков заставила Бориса Максимовича в форсированном режиме нацелить на них отдел внешнего контроля. Для надежности «колпака» из Москвы была вызвана усиленная бригада радиотехнической разведки. Несколько групп «слухачей» на неприметных машинах, напичканных самой современной дорогой электроникой, обложили село Рубальское. Также с крыши одной из многоэтажек, расположенных поблизости от рынка, были направлены дистанционные микрофоны. Плотный «колпак» уже через день дал первые результаты.
Одна из групп радиоперехвата засекла сеанс телефонных переговоров Гирги Бакаева с московским абонентом. Сейчас перед полковником Полевым лежали листки с распечаткой этого разговора.
«— Салам алейкум, дорогой.
— Здравствуй, Гирги, ты редко звонишь. В основном когда что-то нужно. Что на этот раз случилось?
— Ты, как всегда, прав. За делами забываем друзей, родственников, вспоминаем, когда нужна помощь. Я не исключение.
— Так что же тебе нужно?
— Проблемы возникли, сам решить не могу. Нужны специалисты по ручной дезинфекции паразитов. Цена значения не имеет. Лучше всего, чтобы это были славяне, еще лучше — москвичи.
— Есть подходящий вариант, неделю назад они для меня прибирались. Отличные специалисты, завтра же отправлю к тебе. Ну а о цене ты с ними сам договоришься.
— Это не проблема. Спасибо, брат, я твой должник.
— Как всегда…»
Рядом с распечаткой лежала аналитическая справка из Московского управления.
«Абонент идентифицирован как Алишан Атакшиев, глава кавказского преступного сообщества. Неоднократно судимый (список уголовных статей прилагается), происходит из тейпа Бакаевых. С Гирги Бакаевым состоит в дальнем родстве (троюродный брат)».
Рядом лежала справка из МУРа.
«Заказным убийством недельной давности с выгодой для ОПГ Алишана Атакшиева является убийство депутата Моссовета Лапшина, курирующего Мосстрой».
— Ясно, — хмыкнул Борис Максимович и подумал про себя: «Строительный бум сейчас в самом разгаре, и тут ну никак не обойтись без криминала. Значит, киллеров, отработавших депутата, Алишан отправляет в Новоморск в помощь троюродному брату. На кого же Гирги решил их нацелить?»
Полевой ненадолго задумался. В сложившейся в городе ситуации самыми опасными для чеченцев являются братья Еремины. Именно они уже понесли наибольшие потери, а значит, обозлены, жаждут мести, но при этом значительно ослаблены. А инстинкт любого хищника — раненого легче всего добить.
Полковник отложил в папку распечатку телефонных переговоров, справки из московских управлений и отчеты от местных групп наружного наблюдения. Потом отодвинул папку в сторону и на чистом листе стал расписывать структуру чеченской группировки, про себя размышляя о возможном в будущем ходе событий.
«Итак, что мы имеем? Криминального лидера, который отвоевывает в Новоморске для своей общины место под солнцем. Кроме того, в этой ОПГ есть опытный сапер-подрывник (главный „контролер“) и не менее опытный полевой командир (старший рубщик), а также с полсотни боевиков, для которых война стала профессией. Вся эта публика появилась здесь для того, чтобы совершить диверсию на газопроводе. А после того как в далеком Афганистане неизвестные выкрали ядерную мину, с ее помощью можно не просто повредить газопровод, а и напрочь его уничтожить».
Борис Максимович еще раз оглядел нарисованную схему. Три квадрата под буквами С, Ч, Е обозначали криминальные группировки города (по заглавным буквам фамилий паханов), против них находился поделенный на равные части шестигранник, в каждой части которого были вписаны заглавные буквы фамилий уголовника, подрывника и полевого командира.
«В сущности, это не ОПГ, — продолжил размышления полковник. — Это подпольная боевая группа, замаскированная под организованную преступную группировку. Это настоящий „джаамат“. Может, прав Шуликин — прихлопнуть их одним ударом, и дело с концом?»