Территория
Шрифт:
– Хорошо, что мы все успели вывезти. Как персонал?
– Напуганы. Они вообще думали, что это инопланетяне. Такая крутая экипировка была у штурмовиков.
– Не завидуй. И не бойся. Нам с ними воевать не придется.
– Не дай бог, – повел плечами генерал.
– Они взяли только Дорси? – Августа подтянула к себе файлик с письменным докладом, достала пару листов и просмотрела фотографии.
– Да. Доктора Дорси, несколько образцов и блоки с суперкомпьютера.
– Ну что ж, – вздохнула она. – Джин вырвался из бутылки. Или почти вырвался. Нам теперь остается только ждать.
– И надеяться, – подхватил генерал.
– Надежды – удел слабых, – на подтянутом, неестественно моложавом лице Августы скупая улыбка выглядела угрожающе. – Сильные планируют. Их план либо срабатывает, либо нет. Наш должен сработать. Слушайте приказ. Объект на Унгаве законсервировать. Эвакуируйте оттуда всех, кроме минимума охраны. Чтобы было видно из космоса, что там нет ничего, а то еще долбанут ракетами, чтоб наверняка. А пока будем ждать вестей с Территории. До весны пару месяцев. Тогда основные события и начнутся.
После доклада командующего она немного походила по кабинету, раздумывая над тем, что произошло, затем села в кресло за рабочим столом и открыла на мониторе файл с личным делом Дорси. Теперь от этого невысокого полноватого ворчливого старичка зависела судьба Лабрадора. И не только Лабрадора, а, возможно, и всей планеты. Потому что разработанная им технология могла изменить все.
Свернув файл, она вызвала шефа тайной полиции, который в том числе отвечал за разведку. У нее не было никаких контактов в Территории, которая считала их сектантами и религиозными фанатиками, а вот с Гренландией установились довольно активные торговые отношения. Та, в свою очередь, поддерживала регулярный обмен с Территорией.
В Гренландии у тайной полиции была неплохая агентура, через которою можно будет узнавать последние новости из Восточной Сибири. Во всяком случае, она на это надеялась. Именно надеялась, потому что планировать что-то конкретное на этом этапе было невозможно.
АПЛ «Ясень». Море Баффина к северо-востоку от Канады
Подлодка отошла от острова Унгава, где располагалась лаборатория, на 700 километров и находилась в центре моря Баффина. Она на небольшой глубине двигалась подо льдами на северо-запад в сторону центральных проливов 20 , чтобы выйти в Северный Ледовитый океан.
20
Островные проливы Мак-Клур, Вайкаунт-Мелвил, Берроу на севере Канады.
Сразу после погружения корабельный врач взял у Дорси анализ крови и провел общий осмотр. Затем ему вкололи антидот. Ученый приходил в себя медленно. Он лежал в медблоке, пристегнутый к кушетке ремнями, без движения, уставившись стеклянными глазами в одну точку на потолке. Медик несколько раз подходил, проверял пульс, светил в глаза фонариком, недовольно качал головой, потом отходил к стоящей у стены рабочей станции и долго просматривал файлы, стараясь подобрать лучшую формулу стимуляторов для быстрого восстановления и снятия последствий парализатора.
– Ну что? Как наш пациент? – спросил Лекс через нейрочип.
– Что-то не очень, – задумчиво ответил врач. – Фролов говорит, что сделали инъекцию стандартного полевого парализатора, но реакция мозга чрезмерная. Как будто вкололи лошадиную дозу жесткой наркоты. Периферическая нервная система восстановилась сразу. Рефлексы близки к нормальным. А вот параметры мозговой активности тормозят. Дай мне еще время. Как только разберусь, сообщу.
Медик связался минут через двадцать. Лекс не участвовал в общем распорядке подлодки и большую часть времени проводил в своей каюте, подчищая давнишние хвосты по оконченным проектам его лаборатории. Отложив работу, он тут же прошел в медблок.
– Глянь анализы. Только сделали, – врач протянул ему рабочий планшет. – Вот этот и этот маркеры.
– Блин. Так у него рак мозга, – проговорил генетик и растерянно посмотрел на Дорси.
– Точно. Последняя стадия. А еще в крови обнаружены следы сильного анальгетика 21 . Думаю, именно на него наложилось действие парализатора. Я не спец по онкологии, но моя умная железка говорит, что ему осталось месяца два-три. Если наши из медцентра подключатся, может, протянет еще немного. Но сектанту по-любому конец. А тут мы еще с парализатором. У него сейчас частичная блокировка пораженного участка мозга. Блокада спадает очень медленно.
21
Обезболивающего.
– Хреново. До базы хоть дотянет?
– Ну теперь, когда я знаю, в чем дело, то могу ему помочь. Протокол мне известен. Препараты есть. Ему нужен активный детокс, кислород и электростимуляция мозга. Я переведу его в интенсивную терапию, подключу к аппаратуре. Думаю, через день он придет в себя. Это все, что я могу.
– Док, сделай все возможное, – Лекс с надеждой посмотрел на врача. – Это важный перец. Он, похоже, у них руководил всей генной программой.
Пока медики возились с ученым, Лекс зашел в кубрик к спецназовцам. Те, отдохнув и сняв стресс после операции, проводили разбор полетов. Кто как действовал, кто куда пошел, кто пошел не туда. Операция, на первый взгляд, прошла успешно, но по виду Фролова нельзя было сказать, что он остался полностью ей доволен.
– Кто, блин, знал, что у них турели еще и на крыше здания? – развел руками один из штурмовиков.
– А глаза ваши где? – командир группы обвел всех суровым взглядом. – Если бы ЭМИ не сработал и пришлось идти напролом, нас бы нахрен покрошили в капусту.
– Ну, те, что на стене, мы сразу заметили. Их бы выбили гранатометами. К тому же если это автоматика, то при таком буране они были бы настроены не на движение, а на тепло. Но у нас блокирующие костюмы, поэтому мы незаметны на общем фоне. А если управляются операторами с вышек, то опять же нас в такую пургу хрен заметишь. Не злись, Кэп. Все ведь прошло на ура. Без единого выстрела. Да и как мы могли рассмотреть турели на крыше здания из-за стены. Дрон ведь по такой погоде не запустишь.
– А выдвижные камеры на что? – недобро сверкнул глазами Фролов.
– В такой буран? На сто метров? Да мне и мысли не пришло их использовать, – отозвался старший одной из штурмовых троек. – Если так подходить, то нахрена мы тогда взрывогенератор тащили? Чтоб электронику пожег. Замки, турели, ПНВ, камеры, мины, всю прочую хрень.
– Зря ты про мины, – укоризненно посмотрел на него один из бойцов.
– О! А про мины я совсем забыл, – подхватил Фролов. – А если б нарвались на мины?