Террор Бешеного
Шрифт:
— Ты, случаем, не родственник Михаила Ивановича Пуговкина? — не удержался от вопроса Воронов.
— Никак нет, товарищ майор! — бодро ответил парень и тут же, тяжело вздохнув, добавил: — К сожалению…
— Почему?
— Как почему? — растерялся тот. — Это же такой артист… такой артист…
— Он никак не мог найти нужных слов и наконец остановился на главном, как ему казалось, определении. — Михаил Пуговкин — мой самый любимый артист! Вот! — Казалось, он даже обиделся на то, что приходится объяснять такую простую истину.
— Мне
— Это меня. Погуляй пока… — приказал ему Андрей, естественно не желая, чтобы кто-то слушал его разговор с генералом. — Майор Воронов, — сказал он в трубку рации, усевшись на место рядом с водительским.
— Товарищ майор, это генерал Дробовик. Какие проблемы? Помощь нужна?
У него был такой дружелюбный тон, что Воронов воздержался выплескивать свои обиды и прикрылся иронией.
— Валерий Григорьевич, не могу найти дивизию…
— Честно говоря, я и сам едва не оказался на вашем месте, — виновато заметил он.
— Как?! — невольно воскликнул Воронов.
— Совсем из головы вылетело, что на сегодня запланированы учения!
— Именно на сегодня? — переспросил Андрей.
— Как будто так, — не очень уверенно ответил генерал. — Поехал с Машенькой навестить ее мать: она в Чапаевском стационаре наблюдается — путь не близкий, — возвращаюсь, а у жены сердце прихватило… Пока «скорая» пришла, пока отвез ее в больницу… Только полчаса назад домой вернулся. Дай, думаю, позвоню, перед тем как подремать пару часиков. Звоню, спрашиваю своего зама, а дежурный… А-а-а! — с досадой крякнул он. — Ты извини, майор, это моя вина: растрогался я вчера от своих воспоминаний, а тут еще и жена…
— Ладно, чего там… — Воронову стало немного жаль комдива.
— Хочешь на учения?
— Честно говоря, хотелось бы.
— Минут через сорок заскочу за тобой.
— Зачем, я ж на колесах, а вам отдохнуть не мешает. Это далеко?
— Да нет, не очень: километров сто пятьдесят, может, чуть больше… Дай-ка трубку водителю!
— Ефрейтор! — окликнул Воронов.
— Я! — словно из-под земли выскочил тот.
— Тебя… — Распахнув дверцу машины, Воронов протянул ему трубку рации.
— Мени? — недоверчиво переспросил водитель.
— Да, комдив!
Бедный парень мгновенно побледнел, взял трубку и вытянулся по стойке «смирно»:
— Товарищ генерал, докладает ефрейтор Пуговкин! Да! Так точно! Да, знаю! Есть доставить товарища майора до месту проведения учения! Есть! — Он протянул трубку Воронову. — Вас, товарищ майор! — От волнения все его лицо покрылось испариной.
— Да, Валерий Григорьевич, слушаю вас.
— Водитель твой — парень толковый, домчит без проблем. А я отключусь минут на двести и потом тоже прибуду.
— Учения надолго?
— Нет, дня на три-четыре… Как пойдет! — После уверенно добавил: — Не волнуйся, майор, никто не сорвет твоего расследования: это я тебе обещаю! И если кто-то затаил
— Хочу спросить…
— Спрашивай, майор.
— Минуту, Валерий Григорьевич. Погуляй еще немного, — приказал Андрей водителю.
— Слушаюсь, товарищ майор! — козырнул тот и быстро отошел от машины.
— Валерий Григорьевич, еще раз осмелюсь повторить свой вопрос: вы уверены, что начало учений было запланировано именно на сегодняшнюю ночь?
— Отвечу честно: они стоят в плане, это точно, но на какой день — не помню.
— И еще, если позволите, не очень приятный вопрос…
— Валяй, майор, до кучи.
— Вы уж извините меня, Валерий Григорьевич, но разве допустимо с точки зрения армейской дисциплины не докладывать командиру о готовности к проведению таких серьезных учений?
— Ты, конечно, вправе, майор, не поверить мне, но такое случилось впервые, — серьезно ответил генерал. — С этим еще предстоит разобраться. — И угрожающе добавил: — Каждый получит по заслугам! Можешь быть уверен.
— На все сто не сомневаюсь! — Воронов уже собрался попрощаться, но напоследок все-таки спросил: — Скажите, Валерий Григорьевич, Булавин воевал?
— Спросил бы сразу, не слишком ли он молод для подполковника. А то огородами, огородами… — хмыкнул генерал. — Его родной дядя — ну очень большой человек… Только не спрашивай кто — все равно не скажу. Я ответил на твой вопрос?
— Более чем… Спасибо, Валерий Григорьевич!
— Не за что! Желаю удачи! Отключив связь, Воронов кликнул водителя, который вновь словно из-под земли очутился перед ним.
— И как это у тебя получается? — удивился Андрей.
— О чем вы? — не понял тот.
— Как тебя ни позовешь, ты уже тут как тут.
— Хочешь жить — умей вертеться, — философски изрек ефрейтор и добавил, как бы поясняя: — Попробуй не явись в той же момент, коды зовет начальник штабу! — Он так глубоко вздохнул, что Воронову даже не пришло в голову спрашивать, какое обычно наказание за сим следует.
— Что, зверь? — сочувственно спросил он.
— Кто, Александр Владимирович? Зверь? Ну вы и придумалы! — Парень даже хихикнул от такого предположения. — Начштаба для усих солдат что отец родной!
— Ладно, поехали…
— Куды, товарищ майор?
— На учения. Дорогу знаешь?
— Как не знать-то? У прошлом годе, почитай, кажный день туды мотался.
— До обеда доберемся?
— Так это от дороги будет зависеть, — рассудительно ответил парень. — Если пидсохло, то домчимся без остановок, а нет, так и говорить неча…
Когда в самолете, прилетевшем из Москвы, встречавшие его агенты Великого Ордена не обнаружили так называемого «больного», они первым делом попытались связаться с московским агентом, но никто не ответил ни по одному из его телефонов. Понимая, что в Москве произошла какая-то накладка, они, после некоторого замешательства, отправили депешу со своими опасениями Тиму Роту.