Теряя маски
Шрифт:
– Сегодня утром был найден служанкой в своей уборной. Причина смерти – разрыв сердца. Симптомов, по словам личного врача, способных привести к подобной смерти, не зафиксировано. Отравляющих веществ, как в крови, так и в бокале, найденном на столе умершего, не зафиксировано. Проникновение в дом не зафиксировано. Телефонных звонков, как входящих, так и исходящих, в вечер перед смертью не зафиксировано. Сейчас СБ рода Сатэ поминутно восстанавливает последние дни умершего. На данный момент я посчитал неуместным лезть в это дело более глубоко.
– И правильно, подождем пока.
– Стандартные или добавить чего-нибудь? Все же он был женихом Анеко.
На этот вопрос Дай ответил не сразу. С минуту он постукивал пальцем по краю своего стола, пока наконец не произнес:
– Стандартные. Еще посчитает это намеком, придется от его второго сына отбиваться. Не хочется и в младшеньком разочаровываться. Так что рисковать не будем.
– Учитывая ваши отношения с родом Сатэ, сложившиеся в последнее время, – заметил Като, – любые неформальные соболезнования, ко всему прочему, он может посчитать издевательством.
– Тем более. Короче, ты понял, что делать, Сэн. Далее. Кого брать с собой на прием к Кояма, ты, надеюсь, понимаешь?
– Хикару. Я у них бываю постоянно, так что одного меня мало. Анеко и Райдон – приятели Сакурая, получается, и кого-нибудь из них будет мало. А идти туда втроем – слишком жирно будет для Кояма. Остальные – либо слишком малы, либо не урожденные Охаяси.
– Ты забыл моего брата и его семью.
– Не забыл. Просто мирить два наших рода должны правящие семьи. Если я приду туда с кем-нибудь иным, это будет выглядеть, как будто мы их опасаемся, а учитывая, что сближение инициировали мы…
– Все верно. Анеко тебе не говорила, с кем Сакурай пойдет на прием?
– Нет. Известно только то, что Кояма Шина тоже не в курсе этого. Как и Райдон. Этого вообще никто в их школьной компании не знает.
– Вполне возможно, что это будет младшая Кояма, – произнес Като.
– Ну да, вполне возможно… Ладно, незачем гадать, там узнаем, – закончил с этим вопросом глава клана. – Кстати, Като, ты не в курсе, что там с родовыми… м-да… землями Сакурая? Он их еще не сдал в аренду?
– Сдал. Причем своей фирме. Теперь Шидотэмору пятьдесят лет будет владеть этими землями. Хотя лично я считаю, что, как только Сакурай получит герб, они по обоюдному согласию разорвут договор.
– Хм, логично. Утер он нам нос с этими землями.
– А разве такое возможно? – спросил Сэн. – Мне казалось, что сдавать вещи со статусом «родовые» юридическому лицу, которым владеешь, невозможно.
– Он несовершеннолетний, – пояснил Като. – Фирма хоть и оформлена на него, но до восемнадцати он ей фактически не владеет.
– А как же он ей управляет? – не понял Сэн.
– Вопрос в том, как он ее вообще создать умудрился, – заметил Дай. – Развить, а потом еще и сохранить. Кстати, Като, займись этим вопросом.
– Уже, Охаяси-доно. Но пока получается, что все держится на… честности и уважении сотрудников. Впрочем, я только начал копать в этом направлении.
– Ты, главное, осторожней будь. Сакурай нам нужен, и незачем давать ему повод к недоверию.
– Как скажете, господин, – склонил голову глава СБ клана.
– Ладно, служба безопасности с этим справится. Теперь другой вопрос. Что будем делать с этой женщиной-боссом? – обратился глава клана Кояма к двум присутствующим в его кабинете людям.
Кояма Кагами, как всегда, промолчала, ожидая, что скажут мужчины, чтобы уже после них высказать свое мнение. Если это будет нужно. А вот наследник клана, поняв, что серьезные вопросы, связанные с кланом, закончились, расслабился, вытянул ноги и, поудобнее устроившись на специальной подушке – дзабутоне, высказал свое мнение:
– А ничего не делать.
– Что, прости? – переспросил Кента.
– Ничего не делать. У нас слишком мало данных по этому вопросу. Ты сейчас что-нибудь сотворишь, а потом еще хуже будет. На данный момент нам необходимо собирать информацию. Грубо говоря, тихо сидим и смотрим, что происходит.
– Пока не стало слишком поздно? Не ожидал от тебя подобного, сын.
– Единственное, с чем мы не сможем совладать, это если он в нее влюбится, – сказал Акено, поймав скептический взгляд отца. И не заметив такого же жены. – Хо-о-о… Пойми, отец, ты до сих пор считаешь Синдзи ребенком. Я порой тоже этим грешу, но хоть стараюсь смотреть и с другой стороны.
– И что там, на другой стороне? – усмехнулся старик.
– Например, ты почему-то не учитываешь, что именно Синдзи собирается использовать эту женщину. И любое наше телодвижение может навредить его планам. Единственное, что надо сделать, по моему мнению, это открыто поговорить с ним. Я все же учитываю, что он может не знать ее преступную сторону. Из-за чего способен наделать ошибок, которые могут негативно повлиять на его нынешние планы. Человек, добившийся его положения, вряд ли дурак. Или неопытный юнец. Он сам с ней разберется.
– С женщиной… ЖЕНЩИНОЙ, сумевшей стать одним из сильнейших боссов Гарагарахэби? Ему всего шестнадцать, сын!
– Я в него верю. А вот тебе пора уже оставить все эти интрижки за его спиной.
– Какие такие интрижки? – изобразил возмущение старик.
– Ну, например, шушуканья с родом Мори. Думаешь, я не знаю, что ты хочешь оженить парня на внучках этого вредного старикашки?
– Ну а что такого? Получится – здорово, не получится – и ладно… – пробормотал Кента. – Ты, между прочим, не прочь использовать его в сближении с Охаяси.
– Не использовать, отец, – резко ответил мужчина. – Я не против его участия в этом. И, в отличие от тебя, я ему об этом сказал.
Тишину, наступившую после слов Акено, нарушил его отец.
– Я не собираюсь на него давить, Акено, я никогда на него не давил. И мои действия, какими бы они ни были, не несли ему угрозы. Поэтому, сын, СБАВЬ ТОН.
Кагами незаметно поежилась. В последних словах главы клана звучала СИЛА. Не пресловутая «яки», а та самая квинтэссенция возможностей, характера и воли человека, которую называют аурой силы. Бросив взгляд на мужа, она не могла не загордиться им. Неизвестно, проняло ли его, но виду он не показал. И, кажется, сам начал заводиться.