Тессеракт
Шрифт:
— Эй, эй! Успокойся, ты не ранен. В доме раздался женский крик.
— Ты не ранен, — повторил Жожо и наклонился к мальчишке. — Не понимаю, что ты здесь делаешь и зачем побежал за нами, но думаю, что ты сам знаешь.
На этот раз мальчишка отреагировал, но совершенно непонятным образом. Он мазнул взглядом по Жожо и уставился в небо.
— Я вообще не знаю, как здесь оказался, — продолжал Жожо. — Если бы ты у меня об этом спросил, я бы ответил: просто оказался. Я бы сказал, что так уж… — Жожо нахмурился.
Отец, говорящий как священник. Клубы красного тумана, поднимающиеся ранним утром над спинами рубщиков сахарного тростника. Неподвижная фигура на пороге дома, от которой пахнет шелухой кокосовых орехов, упавших с дерева…
Его большой палец машинально повернул обручальное кольцо на пальце левой руки.
— Все кончено, — сказал Жожо и резко поднялся. — Я жив, я возвращаюсь домой.
И он пошел помочь Терою, который неуклюже выбирался из окна кухни.
В доме раздались еще три выстрела, потом крики и плач. Тотой машинально отметил, что плакал и кричал в основном ребенок.
Вскоре из окна стал вылезать человек в костюме. Похоже, он зацепился за осколок стекла, торчащий в оконной раме. Может, даже порезался, потому что вдруг дернулся в сторону, поскользнулся и упал на землю.
Второй тип в костюме помог ему подняться, и оба пошли вдоль подъездной дорожки, даже не взглянув на Тотоя, а потом потрусили вниз по Дороге в направлении трущоб.
Тотой подошел к лежащему посреди дорожки Сенте и сказал, усевшись рядом с ним:
— Я пытался догнать тебя, но ты бежал так быстро, что я отстал. У меня слишком короткие ноги, и мне не угнаться за тобой, когда ты гак быстро бежишь.
Но, похоже, Сенте не слушал. Сжав губы, он по-прежнему смотрел в небо немигающим взглядом, как это уже было однажды, когда Готой спрыгнул на него со строительных лесов.
— Ты выдохся? — спросил Тотой. — Или сердишься на меня?
В ответ тишина.
— Чего ты здесь развалился?
Тотой ненадолго отвлекся, прислушиваясь к звукам внутри дома. Плач почему-то усилился. Когда же он опять повернулся к Сенте, глаза его друга уже были закрыты.
Вдруг Тотою пришла в голову одна мысль. Он осторожно приподнял футболку Сенте и положил ему руку на грудь. Грудь была теплой и влажной, но только от пота, и ощущалось биение сердца.
— Фу, — произнес Тотой, убирая руку. — А мне показалось, что ты умер. — Он помолчал и добавил: — Это все стрельба. Я боялся, что тебя убили.
Плач в доме вдруг резко прекратился. Теперь ночная улица казалась совершенно спокойной.
— Но ты ведь жив, — сказал Тотой и улегся рядом с Сенте, подложив руки под голову. — Ты просто думаешь.
Альфредо прекратил думать. Он закрыл балконную дверь, уселся на диван, снял трубку, набрал номер и стал терпеливо ждать, когда освободится линия, слушая единственную в Маниле радиостанцию, круглосуточно передающую танцевальную музыку.
Ромарио не заставил себя долго ждать.
— Ну что? — раздался его голос.
— А то, — ответил Альфредо, — что чем шире круг света, тем больше область непознаваемого.
— Что?
— Это последнее, что я сказал жене. Вернее, последняя строчка абзаца, который я ей читал. Я так и не знаю, услышала ли она эти слова.
Ромарио кашлянул и произнес: — О…
— Разве я тебе об этом не рассказывал?
— …Нет.
— Ну, вот и рассказал… Ладно, заезжай за мной.
— Ты пойдешь в ресторан? — Да.
— Точно? — Да.
— О боже! — произнес Ромарио, и Альфредо услышал в трубке, как он захлопнул свой дипломат. — Фредо, оставайся на месте. Я выезжаю. Буду у тебя минут через пятнадцать.
— Отлично.
— Вот здорово! Сильвия обрадуется, а ее подруга тебе очень понравится. Это именно та девушка, которая тебе нужна… — Ромарио запнулся. — Фредо, только смотри не передумай.
— Не передумаю, — ответил Альфредо. — Когда подъедешь, позвони из машины, и я спущусь.
— Через пятнадцать минут.
— Договорились, — сказал Альфредо и хотел положить трубку.
— Нет, подожди! — раздался вдруг голос Ромарио, когда трубка уже почти коснулась рычага.
Альфредо снова поднес ее к уху.
— Сделай что-нибудь, — сказал Ромарио. — Что?
— Ну… постарайся выглядеть прилично. Прими душ и оденься получше. Успеешь принять душ за пятнадцать минут?
— Думаю, что успею.
— Тогда иди в душ.
— Хорошо.
— Приличный костюм! Чистая сорочка! — Да.
— Через пятнадцать минут!
— Да, — подтвердил Альфредо и нажал на рычаг.
Вооруженный филиппинец крикнул в окно кухни, чтобы она убрала свою чертову голову, и тогда он сможет убить человека, стоящего за ней.
В этот момент человек закричал по-английски:
— Мне конец. Я весь в дерьме. Упал в канализацию.
Филиппинец с пистолетом снова велел ей убрать голову.
— Я сдохну, весь в дерьме, на этой чертовой кухне.
— Убери голову! — в третий раз заорал филиппинец.
— Я не могу ее убрать! — крикнула в ответ Роза. — Не стреляйте, прошу вас! Вы уже застрелили мою мать! В доме двое маленьких детей! Умоляю, не убивайте их!
Что-то неуловимо изменилось в лице филиппинца, и он сказал: