Тест на отцовство
Шрифт:
– Кому нужны твои принцессы?! – возмутился ее брат. – Пираты! Пираты с крюками, палками, чтобы и меч там был, и нож…
– Тогда не буду ничего делать!
– Ну и дура!
– Тише, тише! Если мы будем ругаться, то никакая картина не получится, верно? Во-первых, можно сделать сразу две. А во-вторых, разве не могут пираты похитить принцессу? Например, им нужен выкуп. И кто же тогда спасет принцессу?
– Принц, – девочка, кажется, забыла про ссору и мечтательно подперла лицо руками.
Я
– Я бы поискала клей, чтобы сделать картину из макарон, – расстроено сказала я. – Но тогда не успею приготовить ужин. Вот если бы мне кто-нибудь помог… Но вы говорите, что не любите кулинарные шоу…
– А что надо делать?…
Кирилл
Подготовка к всероссийскому заезду сжирала все мое время и нервы. И сказать, что дети рухнули на меня некстати, – ничего не сказать. Наглые, невоспитанные, шумные… Словом, моя бывшая. Плоть от плоти. И если она хоть иногда умела заткнуться, у ее потомства рот не закрывался в принципе.
Будь на моем месте любой здравомыслящий человек, он бы и не подумал наживать себе такой геморрой. И юрист об этом сказал четко и ясно. Трижды. И вот я забаррикадировался в кабинете в собственном доме, пока первый этаж напоминает фронтовую линию на Курской дуге. Может, пока не поздно, позвонить в органы опеки? Или хотя бы найти круглосуточное частное учреждение вроде садика или лагеря, куда бы их приняли, пока все не выяснится?
Я сжал зубы и выругался. Эта дрянь попала в точку. Знала, что я никуда не сдам детей. Знала, что у меня не хватит духу выставить мелких… Твою ж мать! Во что же я вляпался?! И что самое ужасное – если они действительно мои?!
Ира всегда была лживой тварью. Пила противозачаточные, пока ее муж мечтал о наследниках. Скакала на мне, стоная и извиваясь, пока он пропадал в командировках. Я бы не стал с ней связываться ни при каких обстоятельствах, но… Устоять не смог.
Мне было двадцать пять, когда я всерьез решил заняться гонками. Спорт давал адреналин – но не деньги. Наоборот, нужно было бесконечно вкладывать в себя, в занятия, в будущее. Устроился шофером в богатую семью. На нормальные отношения из-за работы и заездов времени не оставалось, а организм требовал. И тут – она. Элитная, протюнингованная, умелая… Феррари в кружевных стрингах. Сейчас я бы не стал связываться с этой стервой, но тогда… Но тогда… Тогда я не мог отказать хозяйке с фантастическим телом и уверенными пальчиками. И даже потом, когда я уволился, по инерции виделся с ней время от времени. Уж слишком соблазнительным мне казалось иметь жену бывшего шефа, который всегда убеждал меня в том, что мои идеи не выгорят, что я не смогу заработать на гонках стартовый капитал. Ха.
Последняя встреча была короткой, но бурной. Случайно пересеклись в Монте-Карло, вспомнили, как говорится, прошлое. Шесть лет назад. И теперь поверить что она залетела по ошибке? От бывшего водителя? Это выше моих сил. И все-таки… Если она сказала правду?
Девочка была слишком похожа на меня, это трудно отрицать. Но кто знает, сколько еще любовников заводила Ирина? Темные волосы и серые глаза – не такое уж редкое сочетание. Вызнала, что я разбогател, встал на ноги, и решила стрясти с меня денег?…
Да нет же. Она дрянь, но не идиотка. И отлично знает, что я первым делом закажу ДНК-экспертизу. Не стала бы так рисковать. И что мне делать?
Дети никогда не входили в мои планы. Точнее… Я думал, что однажды найду себе тихую послушную женушку. Скромной внешности, чтобы не повадно было трахаться на сторону. Девиц с накачанными дыньками я повидал предостаточно, и если понадобится, всегда смогу найти на ночь-другую. А вот для наследников подыскал бы мать поприличнее. Добрую, хозяйственную. Простушку, не избалованную столичной жизнью. Которая бы рожала моих детей, вскармливала их грудью, читала им сказки и стихи Барто. И что там еще положено. Чтобы они знали: к отцу надо относиться уважительно. Мыть руки, не чавкать за едой. И выросли бы людьми, а не золотым избалованным дерьмом, которое превращается в конченных наркоманов, еще даже не дойдя до института. Да, так я видел свою жизнь. Но уж точно не сейчас. Лет через пять. Сорок – не возраст для мужчины. И для брака надо созреть, но Ира… Эта тварь порушила все мои планы.
Я пялился в монитор, пытаясь вернуться к работе, но в голове по-прежнему все кипело и бурлило. Я чувствовал себя заложником! Бессильным! Боялся, черт подери, спуститься вниз, чтобы не столкнуться лицом к лицу к своей неприглядной новой реальностью.
Что с тобой, Кузнецов? Ты никогда не совершал столько глупостей подряд! Я встал и плеснул себе вискаря. Обычно не увлекался выпивкой – профессиональное. Но тут сделал исключение, в надежде, что полегчает. Ничего подобного.
А еще эта рыжая девчонка! Баженова! Кой черт я ее нанял? Дети настолько вынесли мозг, что я был готов сдать их первой попавшейся студенточке из пединститута. Что я о ней знал? Ничего, по сути. Скорее всего, она говорила правду. Для человека, который лжет и ворует, слишком много краснела. Даже розовела, если быть точным. Эдакая праведная комсомолка. Тьфу! Сразу напомнила мне вожатую из пионерлагеря, где я проводил каждое лето. Таню. Тоже рыженькая, с веснушками и белой кожей, которая не поддается загару. Она была ничего… Первые поцелуи, первые неопытные ласки, неловкое и суетливое шебуршание в подсобке за столовой. Я толком ничего не разглядел. Но до сих пор помнил ее запах и тихие стыдливые стоны. Ландыши. Она пахла ландышами…
Я глотнул обжигающего пойла и тряхнул головой, прогоняя неуместные картинки.
Баженова. Сама еще совсем ребенок. Ни опыта, ни терпения. Может, уволить? Или пусть вернется в офис и заменит эту ходячую бомбу с младенцем внутри?…
Взгляд упал на часы, и я с ужасом вспомнил, что отпустил на сегодня Тамару Ивановну. Дети, наверное, голодные? Ведь эта девчонка, скорее всего, понятия не имеет, с какой стороны подходить к плите… Вот черт… Папаша хренов.
Опрокинув остатки виски, я решительно покинул укрытие. Спустился вниз, ожидая увидеть полный развал и улюлюкающих монстров в его эпицентре, но неожиданно ощутил аппетитный запах. Что-то такое знакомое, из детства… Заглянул на кухню и замер: за столом сидели дети с няней и молча уплетали макароны с сыром.
Тамара Ивановна готовила божественно. Посещала кулинарные курсы и знала толк в гастрономических изысках. Но я вдруг понял, что уже сто лет не ел обыкновенных макарон. И теперь, глядя, как дети с аппетитом уплетают свои порции, почувствовал, как жалостливо заурчал желудок.