Тетрадь смерти: Другая тетрадь. Дело Лос-Анджелесского убийцы Б.Б.
Шрифт:
Поместим их в номера люкс четырехзвездочного отеля, например.
– А затем мы, понимаю.
Мисора протянула палец ко рту, думая. Покупка квартир жертв – звучит неплохо. Она не знала, что за покровители у Рюзаки, но должно быть, L тоже бы обеспечил такое финансирование, если бы она попросила.
Рюзаки станет Блюс-харпом Бэбисплитом, а она – Блэкберри Браун.
– И мы не должны вмешивать полицию, так?
– Да. Может, мы и защитим жизни жертв, но масштабы операции будут слишком большими. Убийца, скорее всего, сбежит. Да и наши умозаключения не достаточный повод, чтобы полиция начала действовать.
Вероятность правильности нашего
– Необоснованные.
– Их нечем доказать.
– …
Она была убеждена, что для этого имелось другое слово. Но он говорил дело.
Если она попросит своего парня из ФБР, Рэя Пенбера… нет, она не может так поступить. Мисора была отстранена – и сказала Рюзаки, что она детектив. Если начальство узнает о ее действиях на прошлой неделе, ни к чему хорошему это не приведет. Даже если она работала на L, она не могла распространяться об этом.
– Вероятно, убийца действует один, но, Рюзаки, когда настанет время арестовать его, будет борьба.
– Не волнуйтесь. Я смогу одолеть его в одиночку. Может, таким и не выгляжу, но я довольно сильный. А вы обучены капоэйре, верно?
– Да, но.
– Мисора, вы умеете пользоваться оружием?
– А? Нет, я могу, но у меня нет пистолета.
– Тогда я приготовлю один. Вы должны быть вооружены. До сих пор это была просто детективная война с убийцей, но теперь и наши жизни на кону. Вы должны быть готовы ко всему, Мисора, – сказал Рюзаки, кусая свой большой палец.
Итак...
С многочисленными тревогами и противоречиями, Мисора провела ночь в отеле западного Лос-Анжелеса. Она звонила L из комнаты отеля и попросила о финансовой поддержке, а еще проверить все, что они раскрыли. Ей было интересно, скажет ли L, что сидеть в засаде – это слишком опасно, и первом делом они должны обеспечить безопасность потенциальных жертв, а еще – будет ли он возражать против стратегии, придуманной Рюзаки (в глубине души она надеялась на это), но он воспринял ее благосклонно. Мисора спросила его два или три раза, может ли она доверять Рюзаки, но он повторял, что ничего страшного в его участии в деле нет. Но конечно, 22-го числа все решится.
– Пожалуйста, Мисора Наоми, – сказал L, – сделайте всё что угодно, но поймайте убийцу. Всё что угодно. Всё.
– Поняла.
– Благодарю вас. Тем не менее, Мисора, пока мы не можем попросить о помощи полицию, я могу снабдить вас частной поддержкой. Я направил к месту несколько человек, работающих рядом с комплексом. Чтобы начать действовать, им не нужны основательные причины. Конечно, они будут сохранять дистанцию, но...
– Хорошо, звучит неплохо.
Когда ее разговор с L закончился, было за полночь – уже 21-е августа. Ей придется провести весь день в Пасадене, что значит, ей нужно прибыть туда вечером 21-го. Думая об этом, она понимала, что будет борьба, но, залезая в постель, надеялась хорошо выспаться.
– Погодите-ка... – прошептала она.
Мысли сплетались в её голове, и она бормотала:
– А теперь. Когда я успела рассказать Рюзаки о капоэйре?
Она не знала. Было еще кое-что, чего она не знала. То, о чем она даже не знала, что не знала. То, о чем она никогда не узнает. Неважно, что она сделала, она не имела возможности узнать. То, что этот убийца, Бейонд Бесдэй, мог сказать имя и время смерти, просто взглянув им в лицо, то, что он был рожден с глазами синигами – она не могла узнать, что поддельные имена с ним не подействуют, что они были совершенно бессмысленны. Откуда она могла знать?
Даже сам Бейонд Бесдэй не мог объяснить, почему родился с глазами синигами, почему мог пользоваться ими без платы, без договора. Ни Мисора, ни L не знали почему, и, понятно, не я. Все, что я могу предположить, так это то, что если есть настолько тупые боги смерти, чтобы кидать свои тетради в наш мир, то найдется и бог смерти, тупой настолько, чтобы потерять в нём свои глаза. Так или иначе, было бы очень нелепо ожидать от людей, которые не знают даже о существовании богов смерти, поиска их глаз.
Но даже так, даже с теми сведениями, она могла догадаться. В конце концов, В. выглядит как тринадцать, а тринадцать – это номер карты таро под названием Смерть.
Итак. С бесконечными несоответствиями и тревогами, и одним значительным провалом. Кульминация истории наступает. Изучение дела.
Сначала я не намеревался упоминать о причинах отставки Мисоры Наоми (что было фактически отстранением от должности) в этих записях – хотел оставить неясность во всех деталях. Если бы я мог, то конечно, придерживался бы плана. Как я сказал ранее, она была одной величайшей жертвой беглеца дома Вамми, и вторгаться в ее личные дела мне очень бы не хотелось. Поэтому я избегал каких-либо особых упоминаний об этом. Тем не менее, с тех пор как я пытаюсь описать взгляд Мисоры Наоми, когда Рюзаки дал ей пистолет (модели Strayer-Voigt Infinity), то не могу больше избегать этих личных дел. Я не могу просто приступить к описанию следующей сцены, не объяснив причины того взгляда.
Тем не менее, это не очень сложная история. Расскажу как можно проще. Группа, в которой работала Мисора, потратила месяцы, расследуя и внедряясь в наркосиндикат, а она запорола всю операцию – в решающий момент не смогла спустить курок. Обычно она не носила с собой оружие, но на работе это было обязанностью, и она не намеревалась произносить жалкие отговорки о том, что не смогла выстрелить в другого человека. Мисора Наоми была обученным агентом ФБР. Она не воображала себе, что ее руки были чисты, или что она была выше таких вещей. Но она не смогла спустить курок. Её пистолет был направлен на тринадцатилетнего ребенка, но это не прощает ее ни в коей мере. Тринадцать ему или нет, он был опасным преступником. Но Мисора Наоми позволила ему уйти, и секретное расследование, на которое ее коллеги потратили нескончаемые часы и сделали невероятное количество работы, закончилось безрезультатно. Все было кончено. Они никого не арестовали, и, хотя никто не погиб, несколько агентов были ранены так сильно, что могли больше не вернуться к действительной службе – ужасные результаты, учитывая бесполезно потраченные усилия. Несмотря на ее слабую позицию в организации, ее только отправили в отставку, что можно считать довольно снисходительным решением.
Мисора Наоми действительно не знала, почему не смогла нажать на курок. Возможно она не обладала надлежащей самозащитой, надлежащей решимостью, которая должна быть у агента ФБР. Её парень, Рэй Пенбер, сказал: «Думаю, ты не смогла ужиться со своим прозвищем, Мисорой Масэкэ» – что-то между иронией и попыткой ее приободрить, но так как она сама не разобралась в этом, то не возразила.
Но Мисора Наоми помнила. Момент, когда нацелила на него пистолет. Взгляд, с которым ребенок на нее посмотрел.