The Elder Scrolls. На изломе времён. Часть 1. Скайрим
Шрифт:
В результате, я задержалась почти на месяц! Я покаталась на каноэ по маленьким речушкам, поохотилась на синих летучих ящериц, побывала внутри огромного растения с непроизносимым названием, поиграла с аргонианскими детьми в "утопленницу" и чуть не утонула, разумеется. Я лазила по непроходимым болотам, попробовала местные овощи и отравилась, видела настоящий болотный морок, понаблюдала за вылуплением аргонианина из яйца, послушала рассказы Дема о его прошлых жизнях: оказывается, он раньше был наёмным убийцей, сыграла с молодыми аргонианами в "Пасть даэдрота". В конце концов меня покусал какой-то местный вид клещей, и я заболела. Очень серьёзно заболела. В общем, когда я, наконец, нашла корабль до
Попрощаться со мной пришёл лично губернатор Атис Бостис, а также половина Лилмота. За время своего пребывания в городе я успела запомниться местным жителям. Когда губернатор поднялся на борт и присел рядом с моей койкой, на его лице появилось выражение облегчения. Позавчера у Атиса опять случился приступ удушья, и теперь он дышал тяжелее обычного.
– Леди Лаффориэль, - проговорил он, - Спасибо огромное вам за помощь! Вы очень много сделали для Лилмота, и я позабочусь, чтобы о великой целительнице узнало всё Чернотопье!
– Что вы, губернатор, - благодарно улыбнулась я, - Это для меня было честью помочь вам сделать городок чуть лучше. Вы, Дем и Несущий открыли для меня целый новый мир, которого я никогда не замечала. Как жаль, что Несущий погиб...
– Не горюйте о нём, - успокаивающе сжал мою руку Атис, - Когда он родится снова, то будет знать, что в прошлой жизни погиб, защищая город. А ещё он будет видеть вас, и когда-нибудь, может быть, вы снова встретитесь с новым Несущим Знания!
Эти слова, хоть и немного, но помогли. Как мне и говорил Несущий, чужестранке не понять мыслей аргониан, поэтому я просто приняла их на веру.
– Лаффориэль, в качестве платы за работу, примите эти септимы, тысячу. Надеюсь, этого достаточно, - тяжело вдохнул Атис, - А также, на память о страшной и вонючей дыре под названием Чернотопье, примите это, - он протянул мне небольшую коробочку с гербом Лилмота, легко умещавшуюся в ладони.
– Что это?
– внутри лежали маленькие серенькие горошинки.
– Это споры Хиста. Когда Хист близок к смерти, его споры созревают быстрее. Эти уже полностью созревшие, поэтому я подумал, что ничего страшного не произойдёт, если я отдам часть вам. Только не говорите аргонианам! Есть поверье, что земля, на которую приземлились споры Хиста, становится хорошей. Удачи вам, леди, если повезёт - увидимся!
– Удачи вам в правлении, Атис, - тихо сказала я вслед уходящему мужчине, - Мне понравилась в вашем городе!
– Ага, как же!
– засмеялся в ответ губернатор.
Так я и покинула Лилмот, вся в печали, думах, поту от лихорадки и болотной грязи. И мне пришлось признать, что аргониане изменили моё отношение ко многим вещам: жизни и смерти, настоящем и будущем, религии и науке. В какой-то момент я подумала, что будет неплохо вернуться сюда годков через десять, навестить губернатора, быть может, познакомиться с новым Несущим Знания.
Кстати, а с губернатором Атисом я встретилась в совершенно другом месте. Спустя двенадцать лет я встретила его в имперской лечебнице под Имперской столицей, где он медленно увядал от болезни под названием "Кровавое лёгкое". Мы успели поговорить с ним немного, прежде чем он окончательно выбился из сил, и мне пришлось оставить его с обещанием вернуться завтра. Ночью он умер на тридцать девятом году жизни.
Одна из целительниц мне сказала, что почти перед самой смертью, задыхаясь от кровавого кашля, губернатор Лилмота Атис Бостис произнёс: "Эх, как жаль умирать не дома!"
***
– Да?
– Лаффориэль обратила, наконец, внимание на шпиона, который уже устал ждать.
– Вестник от Варди прилетел. Я уже предупредил Ньюхейма. Вы едете
– С тобой я никуда не поеду! Я поеду вместе с войском! И ты только ради этого столько ждал? Мог бы просто сказать и уйти, - поразилась глупости агента Лаффориэль.
Тициан чуть не застонал от бабушкиного непостоянства.
Глава 12. Орочья честь
Отослав сообщение в Маркарт, три наших героя остались в орочьей крепости. Никто так и не понял, почему обитатели крепости так легко провели чужаков в свой дом, куда и некоторых орков не пускают. Хотя это и не единственный момент, который они не понимали. Все обычаи живущих тут орков составляли одну большую загадку. Эти традиционные устои именовались "Заветами Малаката" и соблюдались орками неукоснительно, а поскольку наши герои отныне считались жителями крепости, то и они должны были исполнять эти заповеди. Но кроме банальных правил вроде: не убей, не укради, и так далее, были такие, которые вводили новичков в ступор. Например, условие, что детей может иметь только вождь, который считался самым сильным воином в крепости, а значит, мог принести самое сильное потомство. Зачастую, у вождя было более четырёх жён. Варди объяснил, что в древности у племён варваров были похожие обычаи, но они отошли в прошлое, потому что через некоторое время подобное положение приводило к кровосмешению. На что Зафер ответила, что орки всегда были крайне консервативными, гордыми и замкнутыми, так что вполне естественно, что столь древние порядки сохранились в их крепостях.
Сами крепости выглядели не слишком броско. Кроме общего дома, в крепости было около полусотни простеньких хижин, где хранился шахтёрский инструмент, шкуры зверей или ингредиенты ведуньи. Крепость была окружена высоким частоколом, вдоль которого непрерывно ходили стражи. Вход в шахту находился тут же, на территории крепости, работа в ней шла почти круглосуточно, а шахтёры сменялись каждые десять часов. Рядом с шахтой располагалась кузня, где кузнец крепости ковал оружие для воинов или обучал молодых орков своему ремеслу, некоторые молодые орчихи тоже осваивали это нелёгкое ремесло. Довольно большую часть крепости занимал боевой ринг, метров двенадцать в диаметре, где орки устраивали бои друг с другом до первого падения на землю.
Но самым нелюбимым для всех правилом из этих "Заветов Малаката" оказалась всеобщая трудовая повинность: "Чтобы племя всегда было сильным, каждый его член должен работать для его блага!" - как-то так звучали слова вождя, когда он вкратце описывал текущую ситуацию. После распределения, Варди за свои многочисленные способности по ведению хозяйства попал прямиком на кухню, хотя готовкой его обязанности не окончились: орчихи радостно свалили на него и уборку общего дома, места, где спят все члены племени. Это было огромное сообружение, представлявшее собой одну комнату с кучей кроватей. Так что всё время, которое им необходимо было переждать в крепости, Варди готовил и убирался, правда, в награду его иногда допускали в кузницу, где он делал новые доспехи для Эйвинда. Последнему поручили охоту, так что Эйви целыми днями где-то пропадал (дрых наверное), а потом приносил дичь, что попадалась в его умело расставленные ловушки, поэтому охотник больше отдыхал, нежели работал. Хуже всего пришлось Герберту: как человека, чьи навыки мечника были без надобности, его отправили в шахту, где он со свойственным ему оптимизмом и упорством стучал по стене киркой. Зафер исчезла почти сразу же, как привела Варди в крепость, и больше не появлялась.