The Walking Dead: проклятое перерождение
Шрифт:
Через несколько минут, девушка достигла своего предела, от чего её начали подрагивать в судорогах, и если бы я её не держал, она вполне могла упасть. Но, несмотря на это, лицо у Элизабет было очень довольное.
— Ого, а ведь в первую нашу ночь тебя едва хватало на один раз, — пробормотала Элизабет, увидев, что в отличие от неё, я ещё не кончил. — Что ж, надо доделать дело.
Девушка развернулась ко мне лицом и села на коленки, при этом ловко схватив мой член обеими руками. После некоторых активных движений, Элизабет ласково прикоснулась к головке своими губами, постепенно проталкивая мой член всё глубже, и когда член
!ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! Конец сцены +18, дальше продолжение главы.!ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ!
Дальше мы уже принимали обычный душ, на который у нас ушло около получаса. Ванная за это время запотела от горячего пара, который исходил от воды… ну или нас с Элизабет.
— Знаешь, я всё же думаю, что мне следовало остаться с Оливией, а не идти на это собрание, — я откинул мокрое полотенце, которым вытер голову и тело в сторону корзины с грязным бельём.
— Не переживай, — ласково ответила мне Элизабет, стараясь меня успокоить. — Я рассказала Оливии, где ты был и почему ты там был. И если ты думаешь, что как-то этим её обидел или расстроил — то глубоко ошибаешься. Ведь, как я тебе уже говорила, мы с Оливией понимаем и ценим то, что мы для тебя — самое важное на свете.
Слова жены быстро нашли свой отклик внутри меня и последние сомнения ушли.
— Завтра всё увидишь сам, — добавила Элизабет, закончив тоже вытираться. — А сейчас, пошли наконец-то спать.
— Пошли, — сразу же согласился я.
Потому что о сне, я сейчас буквально мечтаю.
***
Проснулся я на удивление рано, в объятиях двух красавец. Я попытался по-тихому выскользнуть, чтобы их не разбудить, но этого у меня не вышло и вот сейчас обе девушки протяжённо зевают и сонно трут заспанные глаза.
И когда девчата более-менее пришли в себя, я захотел наконец-таки спросить Оливию, как она. Вот только тут неожиданно сбылись вчерашние слова Элизабет: Оливия ловко вскочила с кровати и пошла в сторону ванной, но по пути чмокнула меня в щечку. И, конечно же, удивило меня не это, а лицо, с которым это сделала Оливия. Оно было даже более… не знаю… ярким что ли?
— Я же говорила, — усмехнулась Элизабет, которая заметила мою озадаченность.
Поскольку ванную только что «оккупировали», мы с Элизабет, одевшись, пошли на кухню и начали готовить завтрак. Правда, мы не только успели приготовить завтрак, но приступить к нему, пока Оливия была ванной. В итоге девушка пришла к столу, только когда я уже «добивал» свой кофе, а Элизабет яичницу с беконом.
— Простите, я немного увлеклась, — сказала Оливия, схватив тост и рухнув на своё место за столом. Девушка сразу же начал его есть, но внезапно остановилась, заметив мой уже не озадаченный, а удивлённый взгляд, — Что-то не так? — Оливия наклонила голову на бок.
— «А то!» — пронеслась у меня мысль.
Выражение лица Оливии стал… другим: её взгляд и выражение были тёплыми, но при этом равнодушие ни куда не ушло, как бы парадоксально это не звучало. Оливия будто стала светлее и более жизнерадостной, но вместе с этим она не потеряла своего хладнокровия. В её холодно-серебряных глазах появилось, как бы странно это не звучало, тепло, которое было направленно на нас с Элизабет.
Передо мной буквально сейчас сидит сплав из старой Оливии, о которой я слышал только из рассказов и из новой Оливии, которая мне хорошо знакома. Хотя нет, назвать и думать так — ошибка, всё-таки её равнодушное и хладнокровное поведение очень сильно преобладает в ней и лишь для меня — человека, который хорошо знает Оливию, такие изменения кажутся кардинальными.
— «Неужели простое утешение смогло так подействовать на Оливию?»
Покрутил я эту мысль у себя в голове и откинул — я уже не раз утешал Оливию и простого утешения явно будет недостаточно, чтобы так сильно изменить её. А это значит, что Элизабет что-то сделала, что привело вот такому результату.
— Джейкоб? — Оливия вырвала меня из потока мыслей.
— Ой, прости, я слегка задумался. Как ты?
— Голодна, — ответила она, демонстративно показав свой тост. И только сейчас я заметил, что вот голос девушки никак не изменился — всё такой же равнодушный, и возможно даже меланхоличный голос. Затем Оливия внезапно поникла. — И расстроена.
Ну да, я что-то глупость спросил — может она и ведёт себе по-другому, хотя вряд ли это заметить кто-то, кроме нас и остальных ребят из нашей старой группы, она всё так же опечалена из-за смерти Мартина.
— Прости, — извинился я, понимая, что, хоть и не специально, но расстроил девушку. — Просто я удивился твоему поведению.
— На самом деле, — произнесла Оливия, лишь чуть-чуть нахмурившись, что говорило о задумчивость. — То мне на удивление легко. Наверное, это благодаря Элизабет.
— Я просто сказала не держать всё в себе, — та пожала плечами в ответ, стоило мне только на неё посмотреть.
Забавно: я не раз думал, над тем, что Оливия могла меня успокоить и помочь, когда меня что-то терзает в моральном плане. Но в свою очередь я, прекрасно видя психологически травму своей жены, не мог ей помочь. И не потому что не пытался, а потому что у меня банально это не получалось, как бы я не старался — максимум, что у меня выходило это заставить отбросить её полное равнодушие на несколько секунд, чтобы она улыбалась нормальной улыбкой. А забавно то, что помочь Оливии получилось не абы у кого, а у Элизабет, которую я считал мёртвой полтора года.
— Кстати, раз разговор пошёл на эту тему, сегодня вечером, после всех работ, будет прощание с погибшими, похорон и в то же время празднование победы, — последние слова я постарался произнести как можно осторожнее и мягче, потому что не хотел, что Оливия это как-то неправильно поняла. Но мои опасения оказались ложными:
— Ясно, — лаконично произнесла Оливия, прикончив свой тост.
— Я, как понимаю, идти туда — это сугубо добровольное решение? — спросила Элизабет.
— Да, — кивнул я. — И спрашиваю я, потому что не знаю, захотите ли вы туда идти.
Точнее не знаю захочет ли туда идти Оливия. Может ей хочется всё-таки ещё погоревать о друге, а не праздновать победу.
— Пожалуй, стоит сходить, — решила Элизабет.
Оливия же равнодушно пожала плечами и только коротко добавила:
— Если вы пойдёте — то и я пойду.
***
Весь остальной день пролетел довольно быстро, за кучей работ и уборки от оставшихся тел и крови. Поэтому для меня как-то уж слишком быстро стемнело. Затем была прощальная церемония, где сказав последние слова нашим погибшим товарищам, начались похороны.