Тиасса
Шрифт:
— Ах вот как?
— О, разумеется! Поймите, для музыканта играть с другими музыкантами, которые восхищают его и бросают вызов его мастерству — это совершенно особое удовольствие. Однажды мне выпала честь играть с арфистом Лискретой; эти воспоминания я сохраню до конца дней своих. И еще как-то…
— Я понял, Динаанд. А что делает музыканта желанным вариантом, чтобы с ним играть?
Дзурлорд нахмурился.
— Ну, он должен быть так же искусен, как я сам — а лучше чуть более искусен, чтобы получился вызов моему мастерству.
— Да, друг мой?
— Если вы расскажете, что пытаетесь узнать, возможно, я смогу лучше помочь.
— Что ж, пожалуй.
— Итак?
— Я тебе расскажу.
— Слушаю.
— Дело вот в чем: я устраиваю ловушку для музыканта.
— Ага! Ловушку!
— Да.
— Для кого же?
— Для леди Саручки.
— О, конечно же. Однажды мы выступали вместе. Известная личность. Ее почти изгнали из Дома, а семья, считайте, от нее отвернулась.
— За то, что она отдалась музыке?
— За то, что она отдалась светской музыке.
— А, ну да. Традиционную музыку сочли бы приемлемой.
— В моем Доме многие рассуждают так же, — кивнул дзурлорд.
— И несмотря на это, ты занялся светской музыкой?
— Ничуть, бригадир. Именно из-за этого.
— А, ну конечно.
— Итак, вы желаете, чтобы леди Саручка оказалась у вас в руках.
— Ты в точности понял мое желание.
Динаанд с минуту помолчал, потом проговорил:
— Да, это не должно быть так уж сложно. Ее, я знаю, представляет лорд Рамон. Найдем хороший зал — скажем, «Совиные лапы». Потом предложим ей Адама с кобозом [7] и Дав-Хоэля со скрипкой — или, если они заняты, кого-нибудь схожего уровня. Насколько я знаю леди Саручку, она не устоит перед искушением. — Он нахмурился. — Я бы на ее месте точно не устоял.
— Хорошо, — решил Кааврен. — Сколько времени это займет?
7
венгерская лютня
— Договориться обо всем — вопрос нескольких дней, если Рамон сможет с ней связаться и остальные согласятся. И месяц на рекламу.
— А так ли нужен этот месяц?
— Если хотим, чтобы все выглядело настоящим — да.
Кааврен вздохнул.
— Ладно.
— Мне заняться этим? Иными словами, следует ли мне встретиться с лордом Рамоном, чтобы он все устроил?
— Ты с ним ладишь?
— Так хорошо, как можно ладить с представителем музыканта. План он одобрит, потому что увидит за ним прибыль. Но нам понадобится выложить залоговую сумму, на оплату зала и работу всех музыкантов.
Кааврен кивнул.
— Ты получишьт доступ к отрядной кассе.
— Итак?
— Да. Раньше начнем, раньше закончим.
— Хорошо, бригадир.
Динаанд удалился, а Кааврен осел на стуле, закрыл глаза и
В течение следующей недели Кааврен в основном занимал себя обычными делами капитана Гвардии Феникса — заметим, что должность эту нельзя назвать синекурой. И хотя серебряная тиасса все так же вертелась у него в голове, он вполне успешно отвлекался на повседневные обязанности.
Раз в несколько дней Динаанд присылал очередной отчет, описывая текущие достижения. Кааврен уделял этим отчетам такое же внимание, как всегда. Таким образом, по истечении первой недели он узнал, что дела движутся: зал обеспечен, другие музыканты согласны, и назначен день, когда свое участие должна подтвердить леди Саручка. В этот самый день он получил весточку от ее величества: она желала с ним встретиться. Поскольку и у самого Кааврена было что обсудить с императрицей, он сразу же отправился к ней в Голубые покои.
Сопровождение ему, как капитану, не требовалось — скорее он сам сопроводил себя в императорское присутствие. С опытом бывалого придворного Кааврен отметил, что Держава окрашена приятной светлой зеленью. Ее величество (ей Кааврен уделил второй после Державы взгляд) сидела, облаченная в свободное платье золотых цветов Дома Феникса.
Кааврен с поклоном ожидал повелений повелительницы.
— Благодарю, что столь быстро откликнулись на зов.
— Ваше величество знает, что я весь в ее распоряжении.
— Это верно, и вы достаточно часто это доказывали.
— Ваше величество столь любезно это заметили.
— Я не просто заметила, я намерена особо поблагодарить вас за верную службу, капитан.
Кааврен поклонился.
— Снова повторяю свое замечание о доброте вашего величества; уверен, однако, что это не все, что вы намерены были мне сказать.
— Напротив, капитан, это все, что я намерена была вам сказать.
— Как, это все?
— Абсолютно, капитан.
— И все же…
— Однако.
— А, есть, значит, и однако.
— Безусловно есть. Хотя мне больше нечего сказать капитану, остались определенные вопросы, которые необходимо обсудить с бригадиром Отряда особых заданий.
— Что ж, понимаю. Вашему величеству следует понять, что занимая две должности, я порой теряюсь, чья именно служба требуется Империи в данную минуту.
— Полностью это понимаю.
— Рад, что это так, ваше величество. Итак, чем могу… то есть, чем бригадир Отряда особых заданий может вам служить?