Тибериумные войны
Шрифт:
– У нас осталось только восемь этих штук, – сказал Вега. – У остальных четырех началась протечка в К-8. И только трое из тех, кто решил остаться в строю, умеют с ними обращаться.
– Что значит «кто решил остаться в строю», лейтенант? – раздраженным тоном спросил Макнил.
Вмешалась Опал:
– Четверо на гауптвахте. Они практиковались в стрельбе из этого оружия, но отказались использовать его в бою. А еще несколько из тех, что на гауптвахте, отказались даже практиковаться в стрельбе из них.
Макнил закрыл
– Проклятье! Лейтенант, я не собираюсь учить вас командовать подразделением, но какого черта вы отправили на гауптвахту столько хороших солдат?
Вега почувствовал, что у него вспыхнули щеки.
– Сэр, они ослушались приказов. У меня не было выбора.
– Я поддерживаю его решение, командир, – произнесла Опал. – Особенно если учесть, что они на самом деле не подчинились вашим приказам.
– И я тоже считаю, что лейтенант поступил правильно, – вмешалась Галлахер. Она бросила взгляд на Вегу.
Рикардо был поражен. «Меня поддерживает Галлахер? У меня леденеют ноги; в аду похолодало…»
Макнил несколько секунд пристально смотрел на Вегу, и тому стало казаться, что из глаз командира сейчас вылетят энергетические лучи и поджарят его живьем.
Наконец Макнил произнес:
– Хорошо. Мы также проверим нашу новую игрушку. Я устал командовать на расстоянии, особенно когда эти проклятые инопланетяне лишают нас связи. Мы вроде бы решили эту проблему, наши башковитые разработали штуковину, которая позволит мне иметь мобильный командный пункт, чтобы я мог отдавать приказы, находясь на поле боя. Новые «Стрекозы» будут ждать нас в Монте-Карло.
– «Стрекозы»? – спросила Опал.
Усмехаясь, Макнил включил голограмму, на которой появилось нечто похожее на потомка ГБП и «Дельфина», только размерами эта штука была поменьше. Чтобы легче было представить ее размер, рядом с ней на голограмме стоял человек.
– Индивидуальный транспорт. Он сможет перемещать меня туда, куда необходимо. К тому же у меня будет голограмма, показывающая все, что происходит на поле боя. Эта штука основана на технологии, которая позволила вашему глухому сержанту, как там его зовут…
– Бродер, сэр, – ответил Вега.
– Правильно, он самый… Ну так вот, все это основано на технологии, делающей его одним из нас. – Посмотрев по очереди на Опал, Вегу и Галлахер, Макнил добавил: – Вы все прекрасно выполняете свои обязанности, но мне нет смысла торчать здесь на «Гуроне», засунув палец в задницу. Я ведь строевой командир и, значит, должен находиться в строю. Наконец-то техника дает мне такую возможность.
– Однако, – добавил Гастингс, – оборудование еще не протестировано.
– Поэтому-то, – произнес Макнил с улыбкой, – я и доволен тем, как вы выполняете свои обязанности. В зону К-1 с нами отправляется только четвертый батальон. Первый, второй и третий батальоны под командованием майора Гастингса будут оказывать помощь нашим войскам в
Гастингс шевельнулся, словно хотел что-то сказать.
– Вы трое, – продолжил Макнил, – будете передовой линией атаки и осуществите прорыв через ряды инопланетян, используя «ЭО-1», чтобы потом «Дельфины» могли вступить в бой и добить их. В Монте-Карло нас ожидает целый флот «А-50».
Гастингс добавил:
– «А-шестьдесят» возвращены на доработку, поскольку у них продолжается утечка топлива.
– В боевом самолете как раз это и требуется, – пробормотала Опал.
– Однако нам выделяют бронетранспортеры «Бык Джи-10», – сказал Гастингс. – В них есть бойницы, через которые можно будет стрелять из «ЭО-1».
Думая о Боулзе, умирающем в карантинном отделении от раны, которую он получил, находясь на борту «Мамонта», Вега был рад появлению бронетранспортеров.
– Мы приземлимся в Монте-Карло через три часа. Поспите, ребята, пока есть такая возможность. Нам предстоит долгий день.
Когда рядом с головой Веги пронеслись энергетические лучи, выпущенные инопланетянами, он понял, что ни разу толком не высыпался после того, как начал служить в ОМВОИ. Рикардо точно не знал, почему именно сейчас об этом подумал, но эта мысль не покидала его, даже когда он стрелял из винтовки «ЭО-1» и пробил несколько отверстий в штуковине, которую оперативно-разведывательный отдел назвал аннигилятором. Он представлял собой гигантское треногое устройство, стреляющее из трех гибких змеевидных орудийных башен. В целом эта машина напоминала помесь гидры из греческой мифологии и спрута с тремя щупальцами.
Однако у этого гибрида не вырастали новые головы вместо отрубленных, что продемонстрировал Вега, выстрелив в него несколько раз из «ЭО-1» и сделав его внутренности уязвимыми для бронетранспортера.
Свою винтовку, начавшую протекать в первые минуты боя, Рикардо швырнул в нодца, который входил в состав группы, пытающейся помешать Двадцать второй дивизии вступить в бой с инопланетянами. Эта группа прорвалась сквозь ряды Третьей дивизии и убила Голдена и Накагаи. Сейчас Вега пользовался оружием Голдена.
То время, которое Макнил выделил для сна, Вега провел на гауптвахте, пытаясь убедить хоть кого-нибудь перестать упрямиться и принять участие в бою в К-1. Ему удалось уговорить Голдена, Мерсье и Йанссена.
«И теперь Голден мертв. Как и Спахиу, Диш, Щенок и…»
Вега отогнал эту мысль. Время не позволяло предаваться печальным размышлениям. Он вспомнил слова, которые всегда повторял отец: «Первое правило войны заключается в том, что люди погибают. С этим нужно смириться и продолжать действовать».