Тибет: сияние пустоты
Шрифт:
И тогда было сообщено миру, что в ходе медитации Великого Пятого появилась на свет его эманация в виде Далай-ламы VI, которому сразу же стало пятнадцать лет и который имел неоспоримое внешнее сходство с Далай-ламой V. Тут события стали развиваться стремительно. Цаньян Гьятсо тайно прибыл в Лхасу, и Панчен-лама был послан для его обучения. В том же году новое перерождение был посвящен в монахи. И 8 декабря того же 1697 года Цаньян Гьятсо торжественно вышел из своей столь затянувшейся медитации и был интронизирован как Далай-лама VI. Только после этого Санджай Гьятсо оповестил окружающих о кончине Далай-ламы V.
Каковы во всем этом пропорции религиозного рвения, верности воле усопшего и чисто дворцовых интриг, я судить не берусь. Однако
С тех пор Цаньян Гьятсо открыто вел светскую жизнь, полную вина и женщин, не слишком обременяя себя государственными делами. Политикой по-прежнему занимался могущественный Санджай Гьятсо, тогда как Далай-лама Цаньян Гьятсо, свободный от монашеских обетов, благоустраивал Поталу, окружая прекрасный дворец волшебными садами, и писал любовные стихи, быстро распространявшиеся среди тибетцев. Цаньян Гьятсо перестал брить голову, как это принято у буддистских священнослужителей, и очень полюбил красивую одежду, украшения из драгоценных камней, а еще оружие с восточными орнаментами и сверкающими камнями. Естественно, очень многим это не могло понравиться.
К тому же в 1705 году закатилась счастливая звезда могущественного деши Санджая Гьятсо, который был убит монгольскими войсками Лхавзан-хана. Правда, невинной жертвой Санджая Гьятсо не назовешь, ибо до этого он энергично плел сети интриг против Лхавзан-хана и даже пытался организовать его убийство.
И все шире и шире по буддистскому миру поползли слухи о неподлинности Далай-ламы VI. Китайский император Кан-си объявил правящего Далай-ламу фальшивым. С монгольской стороны неподдельный интерес к этому вопросу проявил Лхавзан-хан, потребовав от государственного оракула Тибета ответа на больной вопрос: является ли Цаньян Гьятсо истинным перерождением Далай-ламы V? Оракул, если верить трактовке монгольского хана, дал отрицательный ответ.
Но тибетцы созвали совет высших буддистских иерархов своей страны и постановили, что Цаньян Гьятсо – истинное перерождение, однако отметили, что степень его духовной просветленности значительно меньше, чем у предыдущих Далай-лам. Современные же приверженцы традиции гелуг пошли еще дальше, утверждая, что Цаньян Гьятсо, конечно же, был истинным звеном в цепи перерождающихся Далай-лам; более того, его связи с женщинами и любовная лирика, да и вообще все его необычное поведение суть проявления его тантрической мудрости, неразрывно связанной с женщиной и воплощенной в женщине, праджне. Именно женщина, богиня Праджняпарамита, воплощает в Ваджраяне полную и совершенную мудрость всех будд. Любовные же песни – лишь средство для широкого распространения в народе экстраординарного учения самого Цаньяна Гьятсо. Впрочем, как говорит скрипач Сергей Стадлер, «распространение вширь – это утрата высоты». Тантрическая практика никогда не предназначалась для широкого распространения. Но гелугпинцев можно понять – если признать Далай-ламу VI неистинным перерождением, то придется признать и отсутствие непрерывности в линии передачи гелуг, а это уже очень серьезный дефект традиции, к тому же по сей день господствующей в тибетском буддизме.
Как бы то ни было, но в 1706 году воины Лхавзан-хана захватили Цаньяна Гьятсо, объявили его низложенным и со многими приключениями повезли в Китай, к императорскому двору. Однако не довезли: Цаньян Гьятсо умер от водянки неподалеку от озера Кукунор. Правда, есть много свидетельств того, что опытные китайские эскулапы бестрепетно помогли ему покинуть этот мир. Уход Далай-ламы VI произошел 14 ноября 1706 года. Тело же его по приказу китайского императора не было похоронено с должными почестями, труп просто оставили на дороге.
Однако тибетцы не поверили в смерть своего Далай-ламы, и его дальнейшая жизнь воплотилась во множестве красивых легенд. Одна из них гласит, что по дороге в Пекин Цаньян Гьятсо использовал свои силы махасиддхи и внезапно исчез из поля зрения сопровождавших его воинов. Затем он прибыл в Шаньси, одну из провинций Китая, где несколько лет предавался медитации в уединенной и недоступной миру горной пещере. Однажды к нему явилась прекрасная незнакомка с великолепной танкой Авалокитешвары и, передав ее Цаньяну Гьятсо, сама растворилась в ней. Конечно же, это была дакиня, мудрая и чудесная. С тех пор эта пещера называется «Пещера Авалокитешвары». Потом Цаньян Гьятсо отправился в Монголию, в Алашанские горы, где стал вести прекрасную и размеренную жизнь простого пастуха. Когда же волки стали нападать на его овец, Цаньян Гьятсо своими руками поймал одного из них и доставил к хозяину стада, предложив ему, если он хочет, самому убить зверя. Хозяин сразу же понял, что его пастух – не простой человек, а буддистский святой, и потому даровал волку жизнь. Все жители Алашани немедленно после этого приняли буддизм, а опальный Далай-лама спокойно дожил свою жизнь в чудесных Алашанских горах.
Другая легенда еще более романтична. Она гласит, что у Цаньяна Гьятсо была любимая женщина, которая ждала от него сына. Сын же этот, по всем божественным знамениям и по предсказаниям астрологов, должен был стать Царем-Миродержцем. Но злобный и властолюбивый китайский император узнал об этом и приказал убить беременную женщину, чтобы не появился на свет долгожданный миром младенец. Увы, приказание было исполнено в точности. Самого же Далай-ламу VI схватили и повезли к императору. Но Цаньян Гьятсо был мудр и, прибыв в Алашань под конвоем, послал ко двору труп своего только что умершего спутника, выдав его за свой. Сам же он переоделся нищим монахом и стал бродить по святым местам Индии, Тибета и Монголии. Многие узнавали его, и много чудес он творил, каждый раз исчезая из глаз своих врагов. Окончательно же остановился он в Алашани, где народ боготворил его, узнав в нем Далай-ламу.
Такова была настоящая и легендарная судьба Цаньяна Гьятсо, то ли истинного, то ли фальшивого перерождения Великого Пятого и бодхисаттвы Авалокитешвары.
Однако в Тибете жизнь, несмотря на легенды, шла своим чередом, и в Лхасе было обнаружено следующее перерождение, которому минул уже 21 год, и был он, кажется, сыном самого монгольского Лхавзан-хана. Однако тибетцы не приняли его и называли просто кушаб, «господин», а не Гьятсо, Океан Всеведения, как это принято по отношению к Далай-ламам.
Пришлось найти другое перерождение, и в итоге Далай-ламой VII стал Гьялва Калсанг Гьятсо. Китайцы считали его шестым перерождением, опуская эпатажного Цаньяна Гьятсо, тибетцы же – седьмым. Цаньян Гьятсо, перерождением которого считался в Тибете Гьялва Калсанг Гьятсо, стал к этому времени символом национальной независимости Тибета, знаменем борьбы тибетцев за невмешательство иностранцев в дела их священной страны. Далай-лама VII родился в 1708 году, интронизирован был лишь в 1720 году, после изгнания монголов из Лхасы, а умер в 1757 году. Седьмой Далай-лама, в отличие от своего предшественника, вел чистую и строгую монашескую жизнь, приняв и соблюдая всю полноту обетов, писал только религиозные труды, духовную поэзию, молитвы и гимны.