Тигр в камуфляже («Блокпост»)
Шрифт:
— Эти папке настучат — будет нам на орехи. А я не желаю, чтобы кто-то прервал наши отношения в самом начале… Хотелось бы еще маленько пообщаться — в более непринужденной обстановке.
— Точно, — неожиданно озаботилась Аленка, неловко вставая и отряхивая песок. — Давай встретимся в более непринужденной обстановке… Часов в пять папка приедет обедать, потом укатит до ночи. Ты, как стемнеет, приходи в подвал. Только так, чтобы дебилы не заметили. Придешь?
— В подвал? — Иван удивился. — У тебя что, в этих хоромах своей комнаты нет?
— Я живу в другой половине, —
— А первый вход, стало быть, на твоей половине, — заключил Иван.
Аленка кивнула. — Однако в подвалах с прекрасными дамами я еще ни разу не встречался…
— У нас там маленький спортзал и сауна, — сообщила Аленка. — Зимой папка с корешами там в бильярд гоняют. А сейчас бильярд на веранде, так что никто лишний туда не припрется… Или боишься?
— Если мне назначает свидание такая леди и я заведомо уверен, что после оного свидания меня непременно кастрируют, — я все равно пойду, — зловещим шепотом произнес Иван. — Как стемнеет, буду на месте, сударыня, не сомневайтесь! А сейчас — уматывайте-ка отсюда, пока дегенераты не переполошились. — Он расположил на коленях альбом и углубился в эскиз, стараясь не смотреть, как «леди» ковыляет с пляжа…
После полудня облака, как и ожидалось, превратились в тучи, ветер утих, и в воздухе ощутимо зависла перспектива надвигающейся грозы. Часам к четырем приехал Вовец и позвал Ивана обедать. «Дяди Саши» не было, Вовец лаконично сообщил, что он занят — решает Ивановы проблемы. Аленка к обеду не вышла, а поскольку стол накрыли на две персоны, Иван сделал вывод, что отец и дочь живут обособленной жизнью, стараясь не задевать друг друга…
Темнеть начало часов в восемь — сгустившиеся тучи приблизили сумерки. К девяти во дворе усадьбы царил уже вполне приличный полумрак, начал потихоньку накрапывать дождь и заметно похолодало. Выглянув в окно, Иван заметил, что дегенераты попрятались от дождя кто куда, оценил это как добрый знак и потихоньку выскользнул из комнаты.
Крадучись, как нашкодивший котяра, наш парень спустился в кухню, быстренько нашел дверь в подвал и с сильно бьющимся сердцем оную толкнул.
Вообще-то имелось вполне справедливое опасение, что дверь окажется запертой — Аленка могла трактовать понятие «как стемнеет» буквально. И оно подтвердилось: дверь не открылась.
«Как стемнеет — будем брать», — решил Иван, нервно усмехнувшись.
Вообще-то до сего момента он воспринимал женщин исключительно в утилитарном аспекте. Не более чем удобный объект для снятия физиологического и эмоционального напряжения, — хотя подчас попадались такие лапочки, что можно было без оглядки жениться и томно прозябать всю жизнь под каблуком. К слову сказать, эти лапочки потом оказывались такими стервами, что хоть стой хоть падай…
Но вот сейчас он страшно волновался. И вовсе не потому, что дегенераты могли застукать в любой момент. Эта хромоножка понравилась суровому воину не только как агрегат для плотских утех. Когда она ковыляла с пляжа, он не выдержал и бросил вслед короткий взгляд. И пропал. Безысходно щемящее чувство охватило его, ничем не объяснимая тревога и непреодолимое желание схватить это существо в охапку, никогда не отпускать и защитить от всех превратностей сурового мира. Знаете, такое, наверно, бывает с каждым здоровым самцом, стремительно галопирующим по жизни и без оглядки оставляющим позади без боя сдавшиеся бастионы. Посмотрел разок в спину — и влип по самые уши…
— Как стемнеет, будем брать, — с каким-то разочарованием повторил он вслух, отступая от двери и прислушиваясь — нужно было по-быстрому возвращаться наверх.
В этот момент в замке щелкнул проворачиваемый ключ — дверь медленно приотворилась, и в образовавшемся пространстве показалось Аленкино личико.
— А… гхм-кхм, — смутился Иван. — А я уже тут — вот… Биополя, значит, того, — совпадают…
— Пошли, — тихо приказала девушка, пропуская его вниз, заперла дверь и, ухватив за локоть, потащила за собой.
В этом подвале было очень даже недурственно. Из окон, на три четверти утопленных в землю и забранных в бетонные короба, струился призрачный свет уходящего вечера, пока еще позволявший рассмотреть детали интерьера.
Половину помещения занимал спортзал: поролоновые маты в углу, кожаные груши, несколько фирменных тренажеров, железо… И довольно просторная площадка для бильярдного стола. Во второй половине подвала, отгороженной от спортзала кирпичной стеной, была оборудована сауна.
— Все у вас на замке, — выдал Иван, только чтобы нарушить неловкое молчание. Аленка достала из кармана шелкового халатика связку ключей и принялась отпирать массивную дубовую дверь сауны. — Прячете чего-то?
— Там напитки — в холодильнике, — пояснила хозяйка. — Если не запирать — дегенераты заберутся и выпьют. У нас два места, где спиртное есть: сауна и погреб. Папка всегда запирает. А ключи — у меня…
Холл сауны был похож на гостиную: отделанные мореным дубом стены и потолок, толстый ковер на полу, в углу «Хай Блэк тринитрон», двухкамерный холодильник, сервант с посудой, здоровенный стол, а вокруг него — несколько удобных кожаных кушеток и два массивных кресла — видимо, для основных. Короче, жить можно.
Заперев дверь, Аленка потянулась к выключателю на стене и торопливо затараторила:
— Сейчас чайку заварим, там в серванте варенье и конфеты есть…
— Стоять! — грозно шепотнул Иван, хватая ее за руку. — Про маскировку слыхала? Свет включишь — дегенераты во дворе увидят.
— А как же мы без света? — растерянно спросила она. — Сейчас стемнеет…
— А мы видели друг друга днем — этого достаточно, — успокоил ее Иван, притягивая к себе и сжимая в объятиях. При этом сердце нашего воина чуть не выскочило наружу от волнения. — Так что уж… как-нибудь без света… Иди ко мне!