Тихие убийцы. Всемирная история ядов и отравителей
Шрифт:
Виктор Ле Фебюр [109] оставил свидетельство о первой реакции английского генерала сэра Джона Френча [110] . Он был потрясен:
После жестокого артиллерийского обстрела неприятель около 17.00 атаковал французский дивизион, впервые применив удушающие газы. Воздушные наблюдатели сообщили, что около 17.00 заметили густое желтое облако, которое исходило из германских окопов между Лангемарком и Биксшоте. То, что последовало дальше, почти неописуемо. Действие этих ядовитых газов было столь чудовищным, что практически на всем переднем крае, где были окопы французского дивизиона, не было никого, кто был бы способен хоть что-то предпринять. Поначалу никто не был способен себе даже представить, что же там случилось. Дым и испарения полностью скрыли происходящее, и сотни солдат оказались в состоянии комы или же умирали, так что в
109
Ле Фебюр Виктор (1891–1947) — английский химик. В 1915 году принимал участие в организации успешных газовых атак против немецких войск в составе Особой бригады. Впоследствии служил управляющим цементным заводом. Огромный резонанс имели две книги Ле Фебюра: первая, «Рейнская тайна» (1923), исследовала историю создания и применения отравляющих веществ в Первой мировой войне, вторая же, «Научное разоружение» (1931), впервые открыто заявила о том, что научные исследования в военных целях и работа военной промышленности приводят промышленность к заинтересованности в развязывании новых войн.
110
Генерал Джон Френч (1859–1925) впоследствии стал фельдмаршалом, получил титул графа Ипрского и был лордом-лейтенантом (наместником) Ирландии в 1918–1921 годах.
Несмотря на такой успех, германским войскам не удалось совершить прорыв, а солдатам в армии Антанты были вскоре выданы временные хлопчатобумажные маски, которые им для большей эффективности нужно было увлажнять собственной мочой. Дело в том, что при разложении мочи высвобождается аммиак (который сам по себе, в надлежащих условиях, ядовит), а он как раз нейтрализует хлор. В июле 1915 года солдаты получили первые «эффективные» газовые маски и респираторы, хотя Роберт Грейвс [111] довольно-таки саркастически отзывался об их профилактических свойствах:
111
Грейвс Роберт (1895–1981) — британский поэт, ученый, автор большого числа романов. Его автобиография «Простимся со всем этим», написанная, когда ему было 33 года, стала, пожалуй, самым знаменитым повествованием о Первой мировой войне, Он определил в ней основные темы писателей «потерянного поколения»: крушение надежд у молодежи, ненависть к насилию, неприятие агрессии, протест против жестокого, вероломного мира.
Первый респиратор, который выдали нам во Франции, представлял собой марлевую прокладку, наполненную химически обработанной паклей, и ее полагалось повязать так, чтобы закрыть и рот и нос. Говорили, что он не мог спасти от германского газа, который немцы использовали на Ипре против Канадского дивизиона; однако нам так и не довелось проверить, так ли это. Через неделю или две появился «газовый шлем»: жирный на ощупь от пропитки мешок из серого фетра со слюдяной линзой, однако он не закрывал рот, а значит, был, разумеется, неэффективен при газовой атаке. Слюда вечно трескалась, а на швах, соединявших ее со шлемом, были заметны следы от протечки.
Между тем страны, вошедшие в союз Антанты, обсуждали возможное применение ядовитых газов по меньшей мере с 1812 года, так что, хотя союзники любили изображать немцев в виде жестоких гуннов, поддевающих своим штыком несчастных младенцев, им как-то в голову не пришло, что аналогичные идеи могут возникнуть и у других. Генерал Френч 15 июня 1915 года жаловался, что «все научные ресурсы Германии явно были использованы для того, чтобы создать столь смертоносный и ядовитый газ, что если в контакте с ним окажется любой, самый здоровый человек, то поначалу он окажется парализован, а затем, медленно агонизируя, умрет».
К 25 сентября 1915 года британцы были готовы к ответному удару, однако их первый опыт газовой атаки был неудачным: ветер изменил направление, и хлор накрыл их собственные отряды, которые шли на штурм. Вскоре после этого газ стали поставлять в снарядах, так что можно было избавиться от неуклюжих, неудобных установок с газовыми баллонами и шлангами.
Однако как боевое средство хлор имел следующий недостаток: едва человек вдыхал его первую порцию, как он сразу же начинал сильно кашлять, так что ему даже не удавалось вдохнуть достаточно большую порцию яда. Кроме того, кашель сразу становился сигналом для окружающих солдат, что надо немедленно надеть газовые маски. Более эффективным оказался фосген, смесь хлора и монооксида углерода — этот газ был введен в действие в декабре 1915 года. Его часто использовали в сочетании с хлором, и эта смесь называлась «белой звездой». Фосген вызывал минимальное раздражение легких и гортани, респираторный рефлекс отсутствовал, у жертвы не возникало защитного кашля, поэтому газ мог распространиться глубоко в легкие, а там выделяется хлористый водород, который вызывает сильнейший отек легких. Порог восприятия запаха для фосгена составляет 1,5 мг/м3, а раздражение слизистой оболочки у человека начинается при содержании газа 4 мг/м3.
Французы провели пробную атаку, выпустив на германские позиции 4 тысячи тонн цианида, однако порциями от полукилограмма до килограмма. При этом, по-видимому, не погиб ни один из германских солдат, поскольку газ слишком быстро разошелся в воздухе, не оказав нужного действия. И тем не менее наша «желтая пресса» продолжает раздувать свои страшилки насчет того, что террористы «способны создать оборудование для производства цианида». При этом они не думают о том, до чего трудно перевозить цианисто-водородный газ, чтобы его можно было эффективно использовать. Он не имеет никакого применения на открытом воздухе, поэтому цианисто-водородный газ может оставаться лишь возможным средством для успешного самоубийства, а также потенциальным средством для убийства в помещениях, но не более того.
Как это ни странно, некоторое количество немцев все же погибло от отравления цианидом во время Первой мировой войны, однако только после использования против домашних вредителей. В Эссене несколько помещений барачного типа, для рабочих заводов Крупна, были обработаны цианисто-водородным газом, однако затем их плохо проветрили. В результате пятеро из жителей этих бараков впали в коматозное состояние, едва вошли внутрь помещений, однако потом их удалось привести в себя, а вот еще десять человек от воздействия вредных испарений все же умерли. В другом случае 100 солдат поторопились надеть на себя одежду, подвергавшуюся химической обработке от паразитов, а ее делали тем же цианидом, который, по-видимому, попал в их организм прямо через кожу. В результате десять человек потеряли сознание — правда, никто не умер.
Коэффициент смертельной концентрации/длительность воздействия (LCt50) для фосгена составляет около 3,2 г мин/м3. Это говорит о том, что при небольших уровнях воздействия он будет действовать на своих жертв медленно, а поскольку у этого газа легкий запах свежескошенной травы, вполне возможно, что солдаты не обратят на него внимания.
К 1917 году, однако, газовая война приняла гораздо более серьезный оборот, поскольку обе стороны стали применять на фронте горчичный газ. Дихлордиэтилсульфид получил такое название потому, что его запах напоминает аромат горчицы и чеснока, хотя результат его воздействия на человека отнюдь не способствует повышению аппетита. Горчичный газ вызывает раздражение в легких, а затем в них начинается отек. Менее пяти процентов жертв отравления горчичным газом погибли, однако у остальных период выздоровления занимал около полутора месяцев.
К концу войны в Великобритании 2 тысячи человек погибло от использования горчичного газа противником, однако 125 тысяч человек остались инвалидами и находились в госпиталях — подтверждая тем самым эффективность этого средства массового воздействия. Как и хлор, немцы впервые применили горчичный газ под городом Ипр, но 12 июля 1917 года по позициям противника было выпущено немало артиллерийских снарядов, и в результате одного этого обстрела пострадали 20 тысяч человек.
Горчичный газ обладает устойчивым, не ослабевающим действием: он попадает на солдат противника или на их амуницию в виде жидких капель, так что все, к чему ни прикасался солдат, также становилось потенциальным оружием врага… Самое важное качество этого газа — латентный период составлял несколько часов, и не было никаких явных признаков отравления. Люди должны были носить душные и неудобные защитные костюмы, а поскольку в 1917 году в армии в качестве тягловой силы еще использовали лошадей, для них тоже требовалась защита от горчичного газа.
Это вещество было впервые синтезировано в начале XIX века, но его нередко называют «иприт» (по названию города, под которым он прошел первое боевое применение) или HS, то есть «Гуннская штуковина» (Нип stoffe). Позже его использовала армия Муссолини во время военных действий в Абиссинии, чаще в отдаленных зонах, а уже в конце XX века иприт применял Ирак: сначала во время войны с Ираном, а затем против курдского населения на севере страны. Британские войска использовали его под Багдадом в 1920-е годы, когда освобожденные ими жители Месопотамии решили, что их недостаточно хорошо освободили… Великобритания, как считается, применяла иприт в России около 1920 года, во время своей интервенции в ходе гражданской войны, а также в Афганистане, сразу после Первой мировой войны. Использовала иприт и Испания, причем еще в 1921–1926 годах, когда пыталась подавить восстание в Марокко, в области Риф на севере страны. Японские военные применяли иприт в Китае, еще до начала Второй мировой войны.