Тихий мертвый лес
Шрифт:
Я кивнул, и тот, взяв один, тут же продолжил лечение. Камень, видимо, имел заметно больше снаряда, чем прошлым, потому что его хватило на полное лечение, и он даже не треснул. Переговорщик вернул мне камень и смахнул пот со лба, после чего отдал приказ, и мужики принялись сворачиваться. И первым делом они погрузили стонущего, но сохранившего конечности, товарища.
— Спасибо. — Я не понял слова, но, судя по всему, переговорщик сказал именно это. Я кивнул ему и как мог жестами задал вопрос, можно ли и мне на лодку. Мужик понял и, вздохнув, покачал головой.
— Почему? — Такого
И переговорщик объяснил. Достав один из камешков, которые я ему дал, он снял перчатку и медленно поднес его к голой коже. И даже когда он не касался, камень стал излучать едва заметный туман в сторону кожи, и мужик с шипением отвел камень от кожи и что-то пропел, после чего покрасневшая кожа пришла в норму.
После этого он протянул камень мне, и я, поняв, что он пытается сказать, взял его голой рукой. После чего вернул и воздохнул, поняв, что эти люди имеют все основания подозревать меня и не брать с собой. В конце концов у них чуть человека без рук не оставили из-за короткой стычки с теми, кого я без проблем трогаю и убиваю голыми руками.
Сдаваться просто так я не хотел, и пытался всеми способами убедить его, что не опасен, однако встретил решительный отказ. Люди быстро отплыли, оставив меня одного на берегу, так что я вернулся к своему костру и принялся обедать, дабы зажевать грусть. Отлично помог свежезаваренный мятный чай с ягодами, однако обида все равно давила на грудь. Блин, ну что вам стоит забрать меня с собой! Не я же виноват, что вы не научились бить врага по голове.
Однако примерно через час к тому же берегу направилась ещё одна лодка, и я ощутил душевный подъем. Но когда лодка подплыла, я сообразил, что тут что-то нечисто. Лодка шла, груженная какими-то мешками, а на ней был тот же переговорщик. Как только лодка подошла к берегу, переговорщик спрыгнул в воду и подошел ко мне. После чего вернул черное ядро, которое я ему ал для лечения, и жестами стал объяснять что-то.
Не сразу, но я понял, что он имел в виду. Взять меня с собой он не мог, но в качестве платы за помощь предлагал припасы. На берег вытащили мешки и связки со всяким добром, и переговорщик стал показывать, что там. Так я обнаружил сухари, сушеное мясо и рыбу, лук, немного сыроватого сыра, мешок яблок, а также новый топор. И как минимум еды тут на неделю, не меньше.
Также был целый мешок с крупой, похожей на пшено, так что можно было поесть и каши. Спасибо, конечно, вот только это лишний раз подтверждает, что ни сегодня, ни потом на тот берег меня не заберут.
Но самое главное — палатка. Сначала я не понял, что это за плотный материал, однако переговорщик жестами объяснил, что это крыша от дождя. То бишь палатка. Что же, хоть что-то, хотя я бы предпочел вернуться вверх по течению к любой нормальной деревне и занять уцелевшую часовню. До ближайшей всего полдня пути, к слову.
Однако хотелось бы поддерживать контакт с местными, и остаться здесь, однако спать на холодной земле я очень не хочу. В то же время не знаю, как тащить с собой все эти припасы, так что придется тщательно подумать.
Хм, а ведь у меня теперь все шансы нормально тут обустроиться, на берегу. Как минимум у меня есть запасной топор, причем, весьма добротный. Так что стоит постараться сделать себе нормальное укрытие, хотя бы временное.
Уже прощаясь с людьми и переговорщиком, которому я так и не раскрыл, что имею существенный запас ценных ядер. Если за одно черное мне столько всего подвезли, то на остальные я бы мог себе целый дом купить с пожизненным запасом провизии. Видимо, из-за того, что для местных людей эти пеньки представляют существенную угрозу, камни являются редкостью и большой ценностью.
Это заставляет задуматься о том, почему же со мной ничего не происходит, когда я килограммами эти камни добываю. Ответ очевиден — я не родился в этом мире и, скорее всего, отличаюсь от местным. Кроме того, напрашивается вывод, что на том берегу реки нет монстров.
Но разве так сложно справиться с теми же пеньками? Соберите отряд, встаньте поплотнее, и просто не пускайте их. Зачистите местность, сделайте укрепленное укрытие, и сидите спокойно. Или же присутствует фактор, о котором я не знаю?
Вспомнились сразу же разоренные деревни. И скелеты. Не представляю, как люди должны штурмовать подобные места. Ведь если та хрень, которая и меня сбила с ног, действует на местных в разы сильнее, то они даже к тотему подойти не смогут.
К слову — что делал тот переговорщик? Каким образом его пение призывало ветер и заставляло ростки в теле человека увядать? Впрочем, чему удивляться, если тут скелеты ходят и дерутся
— Ялурс. — Произнес переговорщик напоследок, указав на себя пальцем. А после указал на меня.
— Хм. Игорь. — Произнес я, и указал на него. — Ялурс.
Вот так я и обзавелся первым знакомым в этом мире.
Глава 3
Прошло уже две недели с тех пор, как я стал окапываться на берегу. В качестве капитального укрытия решил строить землянку. Если я здесь застряну надолго, то это будет довольно надежным укрытием в любую погоду, особенно для припасов, которые я смогу покупать у своих новых знакомых.
Вот только все мои знания строительства сводились исключительно к просмотру разных видео в интернете, и сам я никогда ничего подобного не строил. Так что придется действовать интуитивно.
Строиться решил на возвышенности чуть поодаль от берега реки. Поскольку стоитель из меня так себе, решил сделать углубленную землянку, чтобы сама земля гарантировала надежность стен, так что нужно было сделать только надежные перекрытия.
Тут решил схитрить и строиться близ крепкого и ветвистого дерева, на которое можно упереть продольное перекрытие. Поскольку место располагается на небольшом склоне, будет легче работать.
И началась долгая и усиленная работа. Маленькая лопатка оказалась отвратительным инструментом для подобных земельных работ, плюс продираться через глинозем оказалось невероятно сложно. И это при том, что я выбрал относительно небольшую площадь для землянки. Но, с другой стороны, теперь я знаю, что тут наличествует глина, и можно будет попытаться слепить какое-нибудь подобие печи.