Тихий омут и бестолочь

Пожидаева Ольга

Девушка потупилась, тиская в кулаках одеяло. Кос глубоко вздохнул, улегся поудобнее на бок, повернул Марину к себе лицом. Приобняв ее, поглаживая по спине, он тихо проговорил:

— Просто скажи, как есть, солнце. Я постараюсь понять.

— Я не знаю, Кость. Сначала мне страшно было. Боялась, что больно будет. Да и ты не просил. Я думала, может у тебя кто-то есть и… ну и тебе скоро надоест изображать наседку. А потом… — Марина прикусила губу, — я не хочу привыкать к этому, понимаешь? Мне так хорошо с тобой… тут…

— И мне с тобой хорошо, глупенькая, —

едва сдерживаясь, чтобы не начать ее трясти, проговорил Костя. — Придется привыкать, Мариш, потому что я никуда тебя не отпущу. Поняла? И теперь секса у тебя, дорогая, будет много.

Марина хихикнула, но Кос наоборот посерьезнел.

— Мы не предохранялись. Если беременеть нельзя полгода…

— Я на таблетках, Кость, — успокоила его Марина.

— О… Хорошо.

Она не сдержалась, хмыкнула. Костик не сдержался тоже, ткнул ее под ребра. Маринка хихикнула, пнув его в отместку под одеялом. Разумеется, Бирюкову не оставалось ничего, кроме как навалиться на нее сверху и начать зацеловывать дерзкую засранку.

— Кос, — Марина вдруг уперлась рукой ему в грудь, останавливая быстро развивающуюся прелюдию. — Мы что, действительно живем вместе?

— Доброе утро, страна, — не сдержал сарказма Бирюков. — Уже два месяца как живем, солнце.

— А почему я не плачу за квартиру и еду?

— Замолчи прямо сейчас, женщина, или я тебя выпорю.

— Нет, ну у меня же должны быть обязанности, — не могла уняться Иванова.

— Ты готовишь, стираешь, пол моешь. Я вот не мыл пол… Сашка мыла, когда жила тут. А я не могу, — признался Кос. — Ну только когда пиво пролил однажды, пришлось.

— В тебе слишком много тестостерона для мытья полов, малыш, — успокоила его Маринка, посмеиваясь.

— Это, да, — покивал он.

— Ладно, значит, ты платишь, а я готовлю и убираю.

— И стираешь еще, — напомнил Кос.

— И мне не нравится, что ты куришь дома. Есть же балкон, — разошлась Марина.

Костя приподнялся на кулаках, изумленно вздернул брови:

— Ты шутишь? Я так привык вообще-то. В окно почти все вытягивает.

— Ключевое слово — почти, Кость. На всю кухню воняет, да и в комнате — тоже. Меня бесит это.

— Так, я передумал. Собирай манатки и проваливай, — хохотнул Кос, стараясь замять тему и отвлечь Марину поцелуями.

— Я серьезно, — не сдавалась девушка.

— Мариииин, — заныл он. — Не лето красное на балконе-то зад морозить.

— Тогда не кури вообще.

— Блин.

— Кость, я не то чтобы давлю, но… — Марина ласково провела губами по его шее, чуть прикусила кожу на плече. — Но ты же понимаешь, что я права. Это просто вонючие сигареты, можно и потерпеть лишний раз. Я же не заставляю тебя бросать…

— И на том спасибо, — выдохнул Костя, откровенно радуясь, что и правда не заставляет.

— Значит, договорились? — она взяла Костину руку и положила себе на грудь, чуть надавливая сверху, выпуская воздух изо рта с удовлетворенным стоном.

— Все, что хочешь, солнце, — как завороженный согласился Кос, наслаждаясь тем, как Марина ласкает себя его рукой.

Все, что она сейчас хотела — это он сам, о чем не постеснялась попросить. В этот раз прелюдия была долгой и томной, без прямых стимуляций, только намеками, полуприкосновениями они доводили друг друга до сладкого исступления, которое смаковали, не желая приближать неминуемый конец. И тем желаннее была развязка, ярче взрыв кульминации. Медленное парение с облаков на землю почти выключило сознание Марины, если бы не слова Кости:

— Надеюсь, ты помнишь, что мы женимся пятого ноября?

Она постаралась не подать виду, но все равно чуть вздрогнула.

— Ты разве не забрал заявление? — удивилась она.

Костя покачал головой, потом все же добавил, взяв лицо девушки в ладони, глядя прямо в ее глаза:

— Я хочу жить с тобой, Марин. Я буду курить на балконе, платить за квартиру, покупать еду, возить тебя на работу, а через полгода вместе пойдем к врачу, чтобы планировать беременность. Я люблю тебя, солнце, и хочу жениться на тебе. Хочу всю жизнь с тобой прожить.

Марина сжала губы, стараясь не расплакаться, но непокорные капельки все же сорвались с ее ресниц.

— Я тоже, — почти беззвучно, из-за вставшего в горле комка, ответила она.

Часть 2

Костик сидел за столом на кухне, подперев кулаком щеку, наблюдая, как Маринка накладывает ему остывший ужин, чтобы сунуть в микроволновку, и мило ворчит:

— Терпеть не могу, когда ты так делаешь, Кость. Можно же было предупредить, я бы попозже начала готовить. Разогретое уже не вкусно.

— Перестань, солнце. Я вкуснее ничего не ел, — улыбнулся он, притягивая девушку к себе на колени.

— Ты так и не сказал, где тебя носило? — поинтересовалась Марина, стараясь не терять разум от близости его тела.

— С Митькой по делам ездил. Заболтались потом…

— Какие такие дела у тебя с Митькой?

— Разные, — пожал плечами Костя, отвлекая Марину поцелуями в шею.

— А все-таки? — не сдавалась она, хотя поплыла и разомлела.

Звякнула микрашка, оповещая о подогреве еды. Марина не без труда встала, а Костя разочарованно выдохнул. Девушка поставила перед ним тарелку, налила себе чай и присела рядом за стол.

— Серьезно, Кость, где вы были?

— Марин, ну не по бабам мы шлялись уж точно. Ты мне не доверяешь что ли? Сколько можно? — решил обидеться Кос.

— Тебе доверяю, а Токареву не очень. И не понимаю, почему ты так отчаянно уходишь от ответа? Что за тайны?

— Блин, женщина, дай поесть спокойно, — промямлил он с набитым ртом.

— Лааадно, — протянула Маринка.

Она тихонько пила чай, косясь на Костика, который нарочито медленно и тщательно пережёвывал еду. Бирюков знал, что от Маринки так просто не отвяжешься, и, как только он проглотит последний кусок, она снова пристанет с расспросами. А еще Костя знал, что она действительно ему доверяет, да и Митьке тоже. Просто ей до ужаса любопытно, где они были и почему не взяли ее с собой.