Тихоня для шалопая
Шрифт:
— Сама ведь говорила, что плевать на возраст, — прижимается лбом к моему лбу, гладит большими пальцами рук мои щёки.
— Плевать, да. Но я когда осознала до конца… я…
— Накрутила себя? — быстрый поцелуй в губы.
Киваю и всхлипываю. Пальцами начинаю водить по его лицу, отзеркаливая его прикосновения, до конца не веря, что он вернулся.
— Что бы там тебе Тёма не наговорил, плюнь, котёнок. Разве нужны все эти условности, когда ты счастлива рядом? А я вижу, что ты счастлива. Малыш, — заправляет волосы за уши и смотрит
— Я переспала с тобой в первый день знакомства, — отвожу взгляд. — Повела себя как шлюха. Как продажная девка.
— Котёнок, — рукой взлахматил свои волосы на затылке, — это не тот случай.
— А какой, Гриш? — всматриваюсь в глаза. — Разве то, что я была девственницей что-то меняет? Факт того, что я переспала с тобой, узнав твоё имя в процессе, не изменишь. Насколько знаю, девушки продают свою невинность. Считай, расплатилась с тобой за своё спасение, — горькая ухмылка на лице.
Гриша молчит. Всматривается в мои красные глаза. Поднимается резко вместе со мной на руках, чуть покачнувшись, и несёт в мою комнату, безошибочно определив место её расположения. Опускает в кресло и присаживается передо мной на корточки, сжав ладошки в надежных руках.
— Сегодня у нас разговора не выйдет, Катя. Ты слишком устала и вымоталась. Тебе нужно поспать.
— Я не хочу спать, — забираюсь с ногами на мягкое кресло. — Я хочу поговорить. Расставить все точки над «и».
— Мы поссоримся, малыш, — качает головой. — Ты будешь настаивать на своём.
Пожимаю плечами и отворачиваюсь, обиженно сопя. Совершенно по-детски хотелось, чтобы он меня начал переубеждать.
— Что тебе сказал Тёма? — чуть помедлив, спросил он.
Глава 55
Екатерина
— Я не хочу это обсуждать, — выдергиваю ладошки из его рук.
— Катя…
— Я не стану лезть в ваши отношения, Гриша. Он твой сын. Как я поняла, у вас сейчас и так напряжённые отношения. Я не хочу делать ещё хуже. Наш с Артёмом разговор останется между нами. И ещё… он ревнует, Гриша.
— В каком смысле? — хмурая складка между бровей, которую я тут же разглаживаю пальцами.
— Артём. Он ревнует тебя ко мне. Боится, что я заберу всё твоё внимание. В общем, — начинаю объяснять, когда вижу непонимание на лице, — из твоего рассказа и из случайно брошенных фраз Артёма, я пришла к выводу, что ему не хватает родительского внимания. Гриш, я не сомневаюсь в том, что ты прекрасный отец, но… ты когда-нибудь задумывался над тем, чтобы найти Артёму мачеху? Найти женщину, которая заменит ему мать? Подарит ему ласку, проявит материнскую заботу.
Озадаченно качает головой.
— Понимаешь, большая часть наших комплексов, обид и страхов идут из детства. И ты единственный родной человек у Артёма. Он привык к тому, что ты уделяешь время только ему. Моё появление как удар под дых. И его ненависть ко мне только усилилась. Если до этого я просто была той, что отказала и вызвала отца в школу, то сейчас я конкурентка, которая забирает твоё внимание.
— Кать, он взрослый парень. Какая ревность? Я был всего на год старше, когда он родился. Я в девятнадцать лет стал отцом.
— Не стоит сравнивать его с собой. Ты — это ты, Артём — это Артём. Все учителя отзываются о нём в положительном ключе. Одноклассники его уважают. Не знаю, действительно ли я ему понравилась или нет, но, по всей видимости, мой отказ его зацепил. Он привык, что девчонки бегают за ним. А я отказала. Меня он невзлюбил за это. Плюс я тебя вызвала в школу. Ты ему рассказал про нас?
— Он сам догадался.
— Догадался и невзлюбил с ещё большей силой. И решил теперь мстить мне через сестру. Ой, — понимаю, что сказала больше, чем нужно.
— Что он решил? — Гриша отстраняется от меня и поднимается на ноги.
— Забудь.
— Раз уж начала, то договаривай до конца. Я правильно понял, что Артём хочет использовать твою сестру, чтобы отомстить тебе?
— Да. Соня перешла в его класс в этом семестре.
— С чего ты взяла, что он решил тебе мстить через Соню? — вижу, что Гриша не находит себе места.
— Артём сам мне сам сказал. Гришенька, я с ней поговорила. Предупредила об этом. Всё будет хорошо, — подхожу к нему и кладу ладони на напряжённые плечи своего мужчины. — Не переживай, хороший мой.
— Я просто не понимаю. Не понимаю, когда потерял с ним связь. В какой момент позволил ему стать таким. Отец из меня вышел никакой.
— При всём желании нельзя стать идеальным родителем, понимаешь? Как бы ты из кожи вон не лез. Ребёнок это абсолютно чистый, незапятнанный лист бумаги. И ты, как родитель, знакомишь его с этим миром, вкладываешь знания. Ты рисуешь на этом листе, грубо говоря. Оставляешь свой след в его сознании. Например, я слишком требовательна к себе. Чрезмерно требовательна. Я должна всё делать идеально, без единой помарки. Любая оплошность выводит из равновесия, портит настроение.
А я себе задала вопрос — зачем? Зачем тратить свои силы на бессмысленные вещи? А ответ прост! Родители. Они всегда хотели, чтобы я была отличницей. И мама контролировала мои оценки, проверяла домашнее задание. Когда я писала контрольную на пять, она спрашивала, почему не на пять с плюсом. Меня никогда, ни разу в жизни не похвалили родители. А я стремилась всё сделать лучше, чтобы услышать одну фразу: «Я тобой горжусь».
И я просто поняла, что делаю не для себя, а для родителей. То, чего иногда мне не хочется. Могу ли я винить их? Ни в коем случае! — я перевела дыхание и кинула взгляд на Гришу, который с задумчивым видом смотрел в одну точку перед собой. — Я это говорю тебе к тому, что невозможно стать идеальным родителем. Тем более, ты воспитывала Артёма сам.