Тихоня в змеиной яме
Шрифт:
Хельга попробовала результат своего эксперимента, удовлетворенно хмыкнула и сказала:
– Ну, в целом да. Так что вот там как раз и может быть замурован труп древнего колдуна. Как-то так.
Я начала нервно хохотать первой, девчонки подключились следом. Хель неодобрительно вздохнула.
– Ну почему же именно колдун? – спросила я, немного успокоившись. – Может, там какая-то книжка спрятана со всеми тайнами мира?
Хельга вытащила из тумбочки тарелки и принялась накрывать стол на четверых. Я едва удерживалась от счастливых воплей, предвкушая поедание вкусной, но совершенно нездоровой пищи.
– Ну, потому что книга – это точно не так интересно.
О да, с этим не поспоришь.
После сытной трапезы (да, пища нездоровая, но после куриных грудок и прочей диетической прелести почему-то уминали за обе щеки все четверо) Натали предложила сходить к профессору Харрису. Основы демонологии нам год назад он читал, следовательно, причина навестить пострадавшего в лазарете как бы имелась. А любопытство мучило всех без исключения, как оказалось.
Уж у кого, у кого, а у меня даже мысли не возникло отказаться.
Собравшись наскоро, мы отправились к больному, чтобы, уже войдя в больничный корпус, услышать возмущенное шипение.
– Профессор, быть может, вы измените свое решение и сделаете, как я прошу?
Мы замерли на месте, изумленно переглядываясь.
Первой сообразила я, поманив остальных в сторону ниши, где можно было спрятаться и немного… подслушать. Потому что если уж Фелтон тут, в лазарете, да еще и разговаривает с кем-то таким тоном, то творится нечто интригующее.
Когда же Полозу ответили, у нас и вовсе глаза из орбит вылезли.
– Вы пытаетесь угрожать беззащитному калеке? – с долей иронии произнес… наш декан. – Ну как же, молодое дарование, талант в области боевой магии, который, кажется, поступил на некромантию, только чтобы эпатировать публику…
Уж узнать голос профессора Бхатия с его характерным акцентом труда не составило. Полоз и Бхатия говорят о чем-то… Тут точно можно было призадуматься. И Фелтон… Ну какой из него боевой маг? Я этих ребят видела, они его как минимум в полтора раза больше.
– Профессор, уж мне-то можете не рассказывать про собственную беззащитность, – протянул крайне невежливо некромант. – Это ведь вас вызывали на задержание той банды, захватившей аэропорт. Очевидцы говорили, что вас впору супергероем называть. Куда мне, недоучке, с моими скромными возможностями. И разве я прошу у вас слишком многого?
Черт… Как же жаль, что мы пропустили ту часть, где Полоз что-то просит…
У Стейси лисьи уши отросли от любопытства.
– Ваша наглость переходит все возможные границы, мистер Фелтон, – произнес декан с еле сдерживаемым возмущением. – И думаю, на этом наш разговор можно считать законченным, молодой человек.
Первым к выходу прошел профессор, причем на удивление быстро… И непонятно было, как еще после его трости дырки в полу не остались.
Следом прошел и Полоз, причем ссутулившись и засунув руки в карманы брюк, чего за ним раньше никогда не водилось. Король всегда сохранял королевскую осанку… Да и на лице у него было довольно-таки злобное выражение, вместо привычной снисходительности и пресыщенности. Какие метаморфозы… И всего-то за одни сутки!
Заговорить мы с подругами решились только спустя минут пять, когда стало ясно, что Полоз назад не явится.
– Что это было? – обалдело спросила Стейси. – Фелтон хамил преподавателю! Мы что, все еще спим?! Ущипните меня!
Я тут же выполнила просьбу оборотнихи.
– Эй, Эш, ну не так же сильно! – возмутилась она, потирая пострадавшую руку. – Ну, по крайней мере, точно не спим.
Ну, или спим, но слишком крепко…
– Что только ползучему гаду могло понадобиться от нашего декана? – тихо пробормотала Хельга. – Вряд ли у них так много общих дел…
Натали криво усмехнулась и заявила:
– Но диплома с отличием Полозу не видать как своих ушей. После такой выходки декан его точно на государственном экзамене завалит. И будет абсолютно прав.
С этим все были полностью согласны: не то чтобы наш декан отличался какой-то особенной мстительностью, но неподобающего отношения к себе не терпел и никому не спускал.
– Ладно, пошли уже к Харрису, – вздохнула Хельга. – Происходящее становится все более и более странным…
На том и порешили.
Профессор Харрис выглядел вполне бодро для жертвы нападения: все тот же цветущий, чуть полноватый мужчина, чья светлая шевелюра едва начала редеть. О нападении профессор не помнил ничего.
– Наверное, кто-то из студентов пошутил неудачно, – с неуверенной улыбкой сказал преподаватель, разводя руками. Повязка на левом запястье сразу привлекла мое внимание. – Ничего такого и не произошло. Завтра уже меня выпустят отсюда.
Что-то все-таки произошло… Потому что, уверяя нас в обыденности случившегося, профессор Харрис постоянно норовил отвести взгляд. Интересно почему?
– Я очень рад, что вы меня навестили. Хотя у меня сегодня так много посетителей, что даже странно… И профессор Бхатия, и мистер Фелтон…
То есть они оба зачем-то приходили к пострадавшему от чьей-то выходки преподавателю?
В общежитие мы возвращались в гробовом молчании, каждый размышлял над тем, что нам удалось разузнать.
– Фелтон и наш декан точно знают что-то о произошедшем, – подвела итог я. – И, кажется, нападение на профессора Харриса, происшествие в музее и беспорядок на вечеринке действительно как-то связаны.
С моими выводами подруги были полностью согласны.
– И не знаю, как насчет профессора Бхатия, – вздохнула Натали, – а Полоз вроде бы даже… паникует. Сам на себя не похож…
Хельга пожала плечами.
– Словно бы мы так уж хорошо знаем Фелтона…
Верно. Никому из нас не доводилось прежде общаться с Полозом. Не того круга, не того факультета… У нас не было ни одной причины, чтобы водить с ним знакомство, а для самого Фелтона я и мои подруги не существовали до той злосчастной вечеринки, которую я закончила в компании некромантов.