Тили-тили тесто…
Шрифт:
– А сейчас?..
– Ходят два пассажирских, да и те по разу в неделю… Иногда товарняки проскакивают, длиннющие, под двести вагонов, наверное… А если товарняки и останавливаются, то это значит, что уголь привезли… Сам знаешь, в нашем районе все предприятия развалены, только один угольный склад и работает… Залезай!..
– Не-не, – я упрямо замотал головой.
– Ну, тогда, собирай! – он кинул на берег пойманного рака. – Свяжи узлом мою рубаху и бросай в нее…
Я подошел к раку. Тот, опрокинутый на спину, безжизненно
– Где ты там? Лови! – услышал я Глебкин голос, и в то же мгновение зеленовато-бурый комок шмякнулся мне под ноги. Второй рак оказался вдвое меньше первого…
Я застегнул Глебову рубашку на пуговицы, связал рукава между собой, прихватив воротник… Таким образом рубашка превратилась в подобие сумки, и я забросил туда добычу…
Я огляделся вокруг… Коров на лужайке уже не было. Их мычание, окрики пастухов да собачий лай доносились издали… Я поднял с земли опрокинутые велосипеды, опять приставил их один к другому…
Лучше бы Глеб ничего не говорил мне про змеюк!.. Пусть в норах под водой их и не бывает, пусть… Но гадюк и ужей в лесу полным полно – это факт!.. Одни греются себе на солнышке, другие – дремлют в тени под корягой… Бр-р-р…
Я осторожно подошел к кромке берега.
– А здесь пусто, – выдохнул Глеб, выныривая. – А тут наверняка есть, – наполнил легкие воздухом и ушел с головой под воду…
Вскоре в «садке» со скрежетом ворочались более трех десятков раков. Смешно и глупо, наверное, но каждый раз, когда Глеб нырял, мне казалось, что сейчас, вот сейчас он выбросится из глубины, охваченный ужасом, – со змеюкой в руке!..
И вот, радуясь улову, мы, не спеша, покатили домой. Глеб впереди, я – позади него…
На выезде из леса Глеб резко остановился.
– Чего ты? – спросил я, притормозив.
– А смотри… Там, кажется… – глаза у Глеба сияли.
На возвышении возле голубого вагончика, который месяц назад использовали для своих нужд топографы и строители, мы увидели красную легковушку и людей. Двое мужчин вынесли из вагончика какой-то громоздкий узел и забросили его в багажник наверху автомобиля, потом закинули вещи в кабину, присели покурить.
– Ты считаешь, изыскатели? – замер я.
– Возможно… Как хочется, чтобы они вернулись, чтобы продолжили тянуть к нам газопровод, чтобы в экспедиции оказались те же люди, что нас знают!..
– А эти уезжают…
– Уезжают…
– Но, Глеб, вчера утром мы тут никого не видели… Они что, появились к вечеру, да заночевали тут?..
– А давай, подъедем, посмотрим… Мало ли как бывает… Может, и впрямь, изыскатели… Может, сначала хотели обустроить базу здесь, на прежнем месте, а теперь решили на другую площадку перебраться – в более удобное для работы место… Сначала вещи перевезут, а потом вагончик перетащат… Сегодня они на легковушке, а завтра, глядишь, – на мощной технике…
Пока мы рассуждали, мужчины докурили и сели в машину. Заработал мотор. Автомобиль плавно тронулся и исчез за орешником.
– Все равно давай посмотрим, – Глеб первым развернул велосипед с дороги.
Вагончик без колес стоял на железнодорожных рельсах. Поодаль от него была навалена куча сушняка, черным пятном выделялось среди притоптанной травы кострище.
Дверь была чуть приоткрыта, на всю ширь двери снаружи – надпись мелом…
– Маша, – прочитал я вслух.
Глеб хмыкнул и ступил на лесенку.
В вагончике стоял стол, по обе стороны от него – две длинные скамьи… Они остались здесь от прежних хозяев… Единственное, что появилось – хвойный лапник, набросанный на полу… Значит, я не ошибся… Эти, двое, действительно провели в вагончике ночь… Это они натаскали сосновых веток… А на багажник, скорее всего, погрузили свои постельные принадлежности…
На столе лежала кипа истрепанных газет. Просто так, без всякого любопытства, я взял их, чтобы просмотреть… «Комсомольская правда»… «Собеседник»… «Житье-бытье»… На глаза попался лист бумаги с каким-то планом… Я стал его разглядывать…
План как план… Ничего особенного… Да и понятно, вроде… Извилистая линия, допустим, – река… Двойные змеевидные линии – возможно, дорога… Черные квадратики, похоже, – объекты… Кружочки, «галочки», «барашки», черточки внутри замкнутых кривых линий – это, наверное, заросли кустарника, урочища, а может быть, и болота…
Взгляд остановился в левом нижнем углу листа, где была нарисована одиноко растущая елочка… Я не поверил своим глазам!.. От этой елочки отходила стрелочка, над стрелочкой стояло число двенадцать, а под стрелочкой печатными мелкими буквами было выведено: «Здесь!»…
– Что там у тебя? – спросил Глеб.
– План, вроде бы…
– План?..
– Ну, схема… Мне кажется, тут кладоискатели были, а не изыскатели…
– Скажешь тоже…
– А чего?! – я протянул Глебу исчерченный знаками лист бумаги. – Не читаешь газет?… Может, и в этих местах жил до революции граф… Когда-то зарыл свои сокровища и убежал за границу… А теперь вот, его внуки или правнуки нагрянули за золотишком…
– Не фантазируй… – усмехнулся Глеб, но, пробежав взглядом по листу бумаги, зачесал затылок.
– И что теперь скажешь?.. – спросил я.
Глеб вытаращился на меня.
– Ну, чего молчишь?..
Глеб нахмурил брови.
– Ну?..
– Цифра двенадцать… – отозвался он, – Ну, предположим, надо сделать от елочки двенадцать шагов…
– Это понятно… А что означает «Здесь!»?..
– Ну, не иначе, и вправду, в этом месте что-то зарыто…
– Узнать бы что!..
– А давай, Серега, бумажку с собой заберем, а дома над ней покумекаем…
– Давай…
Глеб свернул бумажку и засунул ее в карман брюк.