Тиран моей мечты

Эрос Эви

Положил трубку, пробормотав что-то вроде «пошла ты…» Я сглотнула, и, наверное, слишком громко — Черный поднял глаза от своего страшно дорогого мобильника-лопаты и уставился прямо на меня.

Меня даже затошнило. Ладно бы, просто разговор, но он явно только что говорил со своей бабой. И я все это слышала! Интересно, уже надо начинать молиться, или пока подождать? — Добрый вечер, — решила я прервать молчание первой.

Черный сузил глаза.

— Что вы здесь делаете, Кристина? Кино смотрю, блин. Эротическое.

— Ваше задание, — ответила я голосом смиренной

овцы.

— Задание? Видимо, он забыл.

— Да. Вы прислали мне архив с шаблонами и заявки. И написали — сделать до конца рабочего дня.

Несколько секунд Черный молчал, глядя на меня с холодным равнодушием. Потом перевел взгляд на часы, висевшие над выходом.

— Скажите, Кристина. Вы умеете читать? А сколько презрения в голосе. Что я опять сделала неправильно?! — Умею.

— Неужели? Мне так не кажется. Я написал «до конца рабочего дня». Ваш рабочий день заканчивается в шесть часов вечера. Вы не сделали, следовательно, не справились. И в сущности, неважно, когда вы будете доделывать эту работу — сейчас или завтра утром. Вы не справились.

Я не могла дышать от злости и возмущения.

— С такими успехами, как у вас, Кристина, до конца испытательного срока вы не продержитесь, — продолжал Черный совершенно спокойно. — Он ведь у вас полгода, верно я помню? — Верно, — процедила я, с трудом удержавшись от желания метнуть в этого узурпатора чашку из-под чая.

— Очень рад, что так. Значит, мне осталось потерпеть всего пару месяцев, — заключил он, развернулся и пошел по направлению к выходу, даже не удосужившись попрощаться.

Впрочем, зачем Назару Миролюбовичу со мной прощаться? Вы же не прощаетесь с тараканами, правда? Юля еще не спала. Так что я успела и обнять дочку, и даже почитать ей на ночь сказку про Белоснежку.

— Мамуся, ты завтра опять поздно придешь? — спросила Юля с грустью, моргая сонными глазами. Несмотря на то, что дочке всего три года, говорит она прекрасно, ни с одной буквой проблем нет. У меня было точно так же, по рассказам мамы. И Юля, как и я, уже потихоньку начинает читать.

«В нашу породу пошла, — говорит мама с гордостью. — Такая же умненькая!» Я даже не знаю, радоваться мне по этому поводу или огорчаться. Что мама, что я — матери- одиночки. Только она еще замуж успела выскочить за моего отца, а я даже не собиралась выходить за Олега. К тому моменту, как я узнала о своей беременности, я успела целиком и полностью разочароваться в нем. Олег был совершеннейшим прожигателем жизни.

Почему «был»? Разбился на своем мотоцикле через три месяца после рождения Юли, аккурат 1 января. Пьяный за руль сел и не вписался в поворот.

У дочки тогда часто болел живот, поэтому я даже не сразу осознала, что именно говорит мне мама. Когда несколько месяцев подряд почти не спишь, мозг становится вязким и вялым, вот и я… осознала, что Олега больше нет, только где-то через сутки.

Конечно, к тому времени я уже не была в него безумно влюблена, как когда-то, но мне все равно было очень плохо и грустно. Олег не был плохим — просто безответственным.

Безответственно сделал мне ребенка — впрочем, я виновата не меньше, — безответственно бросил институт, безответственно сел за руль после новогодних возлияний.

И все равно жаль. Трехмесячная Юля лишилась отца. Пусть беспечного дурака, но все же отца.

Я своего тоже лишилась, но не в столь крохтоном возрасте.

Мне было шесть, когда мама с папой развелись, и он окончательно и бесповоротно ушел к своей любовнице. Потом эмигрировал в Европу — и пропал. Последний раз он звонил мне по телефону, поздравляя с десятилетием, но с тех пор мы с мамой больше ничего о нем не слышали.

Так что… видимо, ум — это одно, а личное счастье — совсем другое. Мама, увы, так и не нашла своего мужчину, да и мне это вряд ли светит. Кому нужен чужой ребенок? Даже такой умненький.

— Я постараюсь пораньше, Юльчонок, — ответила я, ласково поглаживая дочку по голове. Малышка зевнула, показав жемчужно-белые зубки, и прошептала: — Постарайся, мамуся. Бабушка… Что «бабушка», я уже не узнала. Юля склонила голову и сладко засопела.

Я осторожно чмокнула дочку в щеку, получше подоткнула одеяло — чтобы нигде, не дай бог, не задувало, — и вышла из детской.

Как хорошо, что завтра четверг. Осталось всего два дня до выходных… Главное — дожить.

Мама пила на кухне чай с пряниками, а рядом на табуретке сидел Троглодит и смотрел на нее жадными глазами.

Троглодит — это наш кот. Черный, лохматый, с огромными зелеными глазами и порванными в боях ушами. Я притащила его домой десять лет назад, еще будучи подростком — спасла от двух бродячих собак, которые хотели им то ли пообедать, то ли просто перекусить. Ух, как мама вопила… Еще бы — совершенно черный, жутко грязный и блохастый кот у нас дома. Она хотела его выбросить, но я закатила истерику.

Троглодит же, будучи на редкость умной сволочью, забился под диван в самый угол, и сидел там до тех пор, пока мама не передумала.

О своем решении она, кстати, не пожалела. Кот наш действительно очень умный, умнее некоторых людей.

Единственный его недостаток — собственно троглодитость.

Сожрать наш домашний питомец может, наверное, даже целого слона — только дай. Но мы, конечно, не даем, следим за рационом. Поэтому он вечно голодный.

Вот и сейчас Троглодит, заслышав мои шаги, повернул голову, сверкнул зелеными глазищами и громко сказал: — Мяу! — Ты ему не верь, — меланхолично отозвалась мама, отхлебнув чаю из кружки. — Он полчаса назад ел.

— М-р-ряу! — возмутился Троглодит, но маму на «мряу» не возьмешь.

— Ел-ел, не притворяйся. Следующая порция только в шесть утра. Ночью есть вредно.

— Мыр, — уныло буркнул кот, косясь на пакет с пряниками.

Мол, а сама-то! — Согласна, — подтвердила мама. — Я козявка. Тин, ты чего застыла? Садись, поужинаешь.

— Да не хочу как-то, — вздохнула я, аккуратно садясь на табуретку так, чтобы не потревожить Троглодита. Он любит сидеть между ног или на коленках человека, который ест. Если повезет, ему тоже что-нибудь перепадает, но это бывает редко.