Тиран на замену
Шрифт:
Если Рейсланд Вольсхий хоть на толику похож на своего деда, то у этой страны реальные проблемы. Весь мир погрузится в хаос, если планы Рейсланда Вольсхого будут реализованы. Кажется, я начинала понимать, почему императоры Тшенрана искали способ уничтожить всех, связанных кровью с кланом Дэм.
Он загнал меня в ловушку. Рано или поздно, но у меня был шанс найти способ сбежать из Гнезда. Я сообразила бы как. А теперь... В течение часа каждый в цитадели будет знать, что я не просто целитель, я одаренный целитель, который способен оживлять мертвых. Гигера в качестве доказательства. Не хотелось признавать, что мне нужна его защита. Он вынудил эту защиту принять.
Как бы не так! Линайя Тонверк
Как только в голове сформировалась четкая мысль, я даже приободрилась. Если не можешь избежать зла, то сделай так, чтобы пережить его наиболее безболезненным образом. И тут, кивнув дневник Арлаэрна Вольсхого в сторону, бросилась в шкаф за экстренным чемоданчиком. Точнее за тем, что лежит в нем - за личным свирком.
Девять лет назад, когда родительница продала меня достопочтенному на опыты, я сотворила нечто ужасное Я пожрала сущность моей матери. Тогда, будучи четырнадцати летней девочкой, я получила разум и жизненный опыт сорокалетней женщины, который помог мне выжить. Теперь обратное заклинание поможет не страшиться будущего. Глупость зла не ведает.
– Вот оно, - прошептала я, упав на колени перед шкафом.
Я держала свирк в руках, сняв кожаную обложку с передней части корочки. На черной поверхности кровью матери было написано то самое заклинание. Не знаю, какой демон мною в тот роковой час движел, нужные слова сами слетали с языка. Теперь стоило прочесть заклинание вновь.
«Бездумные души, окаянные души подчинитесь! Исподнее зло совершись. Пусть жертвенный лик навечно застрянет в оковах телес чужих».
Казалось бы, ничего не произошло. Но это только казалось. С плеч упал тяжелый груз ответственности, тяготивший много-много лет, и страх раскрытия тайны улег/чился сам собой. Все сразу встало на свои места, и прежние опасения перестали волновать. Глаза больше не слезились. Даже дышать стало легче.
Но оно того стоило. Прошел тот период жизни, в течение которого мне было жизненно необходимо принимать исключительно быстрые и верные решения. Если Рейсланд Вольсхий так сильно хочет заполучить мою силу, так пусть помучается с неразвившейся дурочкой!
Ощущения после отката заклинания странные. Вроде бы сущность не изменилась, несмотря на освобождение подневольной. Смена характера также не ощущалась. Видимо, чтобы осознать изменения требовалось время большее, чем несколько минут.
Вдев корочку свирка в кожаную обложку и убрав обратно в экстренный чемоданчик, а тот сунув в шкаф, я вновь села на кровать, взяла дневник Арлаэрна Вольсхого и откинулась на стену. Чтение омерзительных описаний в этот раз шло намного легче, чем десять минут назад. Я просто не понимала и не представляла, насколько все ужасно. Тошно не было. Разве что непреодолимый интерес попробовать пару штук на том самом засранце, от которого я четыре года скрывалась, прежде чем спряталась в стенах цитадели.
Вскорости я побывала в умывальне и освежила лицо. Нужно было идти к Рейсланду Вольсхому и разобраться, какую именно роль он мне отвел и чем прикажет заниматься в свободное время, которого теперь у меня навалом. Продолжать занятия шагролой с Ласторией Дарэш? У меня ведь неплохо получилось с воскрешением гигеры. Или, быть может, выбрать себе какое-нибудь общее направление чисто для бытовой сферы?
На лестнице меня ждал неприятный сюрприз. Или приятный - смотря как посмотреть. Оскорбленные сестрички-соседки сидели на ступеньках, злились на Мариона Разэла и обо мне не забывали сказать какую-нибудь заковыристую гадость. Причем меня обвиняли теперь в любовной связи не только с Рейсландом Вольсхим, но и с Марионом Разэлом. А заодно и с Фэрусом Сэрдоком за компанию. Он же примелькался рядом в день нападения. Ну хоть без целителя Карэма обошлись!
Их следовало наказать. Но как?
Не успела придумать самую настоящую месть, как одна из сестричек заметила меня. Валла, сжав зубы и кулаки, подорвалась на ноги и со злостью посмотрела на меня. Дэра подскочила следом, отреагировав также, только кулаки засунула в карманы форменных брюк Вдруг мне сильно захотелось размазать обеих по стене лестничного пролета.
Краем глаза я заметила, как сестры, не произнеся ни слова, ринулись в мою сторону и ухнули вниз. Лестница растворилась под их ногами, как подо мною не так давно в день воскрешения Рейсланда Вольсхого. Девчонки держались за материальную ступеньку, не в силах забраться наверх. Их ноги висели в воздухе.
Произошедшее безобразие начинало мне нравиться. Сестрички пыжились-пыжились подняться, а я смеялась в голос над их бесплодными попытками. С одной стороны, плохо это. Если руки соскользнут - падать высоко Если грохнется хоть одна из них, то пусть лучше несчастная сразу скончается на месте. Ранения после падения слишком мучительны, а вероятность смертельного исхода, как не странно, мала
А в мыслях ни капли сожаления, сочувствия или страха. За почти десять лет гонений и преследования, проведенных под проклятием материнской сущности, моя сущность не сумела сформироваться и проникнуться идеями всепрощения, в отличие от той, что использовалась долгие годы.
Не знаю, как Рейсланд Вольсхий оказался за моей спиной - явился сам или по науськиванию цитадели - но болтливым сестрицам прийти на помощь не спешил. Он медленно поднялся на несколько ступенек, чтобы поравняться с провалом, и хмыкнул. Девочки его насмешки не разделили и даже не поняли. Обе смотрели на того, кто по их мнению обязан стать их спасителем, с мольбой во взгляде.
– Монрес ректор!
– пискнула Валла.
– Она спятила!
Противный писк ударил по ушам и, не выдержав, я с размаху наступила на пальцы правой руки Валлы. Ее рука, освободившись от пресса туфли, отлетела в сторону. Тело Валлы накренилось и чуть было не рухнуло вниз. От сестрички помощи она не дождалась. Рейсланд приподнял подбородок Дэры носком темно-коричневого сапога.
– В чем на этот раз провинились, кумушки?
– скучающе спросил Рейсланд Вольсхий, повернув лицо ко мне. Ногу тут же опустил.
– Любовников моих пересчитывают, - снисходительно пояснила я.
– Или твоих друзей? Я сама только подошла. Не разобралась еще.
– Нехорошо-то как!
– цыкнул Рейсланд.
– Но и кровь оттирать от камня не самое приятное занятие. Вырвать обеим языки и больше попусту болтать не будут. Совсем не будут.
Мне идея понравилась. И больше всего тем, что не придется марать руки об эти трещотки. К тому же. мне нравился новый Рейсланд. Не по годам молодой, высокий с потрясающим телосложением и великой силой, которую ему подарила я. Собственническое чувство закралось в душу и не отпускало.
Потеряв к Валле и Дэре всякий интерес, я поднялась по ступенькам к Рейсланду, приобняла его за пояс и прижалась к его груди, чем немало его удивила. Задрав голову вверх, прошептала.
– Ты же справишься с ними без меня?
– взгляд томный-томный и губу соблазнительно прикусила.
– Не люблю крики отчаявшихся. Противно.
– Как скажешь, - пожав плечами, Рейсланд зевнул.
Его сложившаяся ситуация со сплетницами даже не забавляла. Начиная от провозглашения торжества в честь академии, выловить Рейсланда было сложно. Организатор и функционер из него вышел намного лучше, чем ректор магической академии. Насколько я слышала, как магистр он так себе: уровень преподавания весьма средненький и еле дотягивает до академика. И это не глядя на его боевой опыт.