Титан империи 3

Артемов Александр Александрович

— Да, — кивнул Шило. — Когда рухнула эта тварь, их раскидало кого куда. А потом из них полезли змеи. Идемте!

И Шило повел меня в соседний коридор.

Мы завернули за угол, и тут же увидели упыриц… Вернее, дочурок Кречетова. Все нормальные, все потрепанные и все без сознания. Даже Анна здесь — над ней как раз колдовала Варя. От нее аж пар валил — бедняжка отдавала всю себя.

Еще шаг, и она обернулась.

— Женя! Ты жив!

— Угу! — кивнул я и тут увидел Клима.

Ликвидатор

лежал у стены и выглядел крайне дерьмово. Над ним склонились Нина с Леной. Обе едва сдерживали рыдания. Вокруг все было красно от крови.

— Клим, — проговорил я, опускаясь перед Павличенко на колени.

— Не трогай, — схватила меня за руку Варя.

— Меня можно трогать только Нине, — подал голос Клим и открыл глаза. — Ох, она в ближайшее время точно не расплатится.

— Дурак! — всхлипнула Нина и легонько ударила его ладонью по лбу. — Еще раз так сделаешь и пойдешь в Монолит в одних трусах!

— Ради тебя, дорогуша, — все что угодно!

— Ну ты, черт! — покачал я головой. — Еще чуть-чуть, и я бы точно решил, что тебе крышка.

— Клима Павличенко не сломать какой-то группе пигалиц! — воскликнул он и скривился от боли.

Да уж, на нем живого места нет, а он еще болтает.

Я пожал ему руку и пересчитал девчонок, которыми занималась Варя.

Кого-то явно не хватало…

— Мама! — пискнули у нас за спиной, и тут я заметил Захара. За ним семенила заплаканная Поля.

Дворецкий притащил ящик с медикаментами и поставил рядом с Варей.

— Вот все что есть…

— Спасибо, — кивнула Варя, смахнула со лба крупные капли пота и растерла ладони.

— Женя… — услышал я голос Анны, к которой уже бросилась Поля.

Кутаясь в разорванное платье, баронесса пыталась подняться и одновременно унять плачущее дитя, но у нее не получалось ни то, ни другое, ни третье.

— Анна Павловна, вам нужно лежать! — подскочил к ней Захар, но она мягко отстранила его.

— На мне ни царапины, благодарю, — произнесла она, прикрывая рукой обнаженную грудь. — Лучше дай мне халат.

— Минуту!

— Мама, пойдем!

— Сейчас пойдем, дорогая.

Захар появился с халатом.

— Спасибо, — кивнула Анна Павловна и поднялась. — Евгений нам нужно поговорить.

— Согласен, — кивнул я показывая, чтобы она шла первой.

Поля схватила мать за руку, и мы вместе повернули за угол.

Блин! Только же все нормально было! А теперь бойцы окружили покойного барона и, вскинув автоматы, уперли ему в щупальца ботинки. Рядом с тушей сидел довольный Красавка и пожирал невесть откуда взявшуюся палку колбасы.

— А ну-ка скажите — ликвидация! — хохотнул Войц и направил на банду объектив фотоаппарата.

— Ликвидация! — расплылись бойцы в улыбках, а Красавка рыгнул на весь коридор.

Щелк! —

и из фотоаппарата вылез снимок, запечатлевший эту милую сцену.

— Эй, парни! — крикнул я «веселой» команде. — Перетащите всех дам в комнаты! Варя, за главную!

— Есть! — ответили бойцы и бросились за угол к девушкам, которые одна за другой начинали приходить в себя.

Надо бы потом избавиться от трупа Шаррата — сжечь где-нибудь, а пепел развеять. На всякий случай.

— Захар, — обратился я к дворецкому. — Там на лестнице второго этажа лежит Ирина. Позаботься о ней.

— Конечно, — кивнул дворецкий и поспешил вперед.

Мы вышли к лестнице, и тут же на ступеньках показались те, кого я уж точно не ожидал увидеть сидящими в обнимку да еще и с бутылкой вина.

— Евгений Михайлович! — расплылась в улыбке баронесса Раскольникова и неловко поднялась на ноги. — А ваш солдат такой… хороший человек! Ик!

За ней на ноги, покачиваясь, поднялся Крюк.

— Здравья желаю, вше благородье! — выпрямился он и приложил руку к пустой голове.

Початая бутылка покатилась к моим ногам. Дверь в подвал была раскрыта нараспашку.

— А вы Наталья, я гляжу, хорошо провели вечер…

— Мы с Виталиком нашли один уютный кисончик и решили посидеть там с бутылочкой… Там было так тихо и спокойно…. Ик!

— Да, ваше благородие, — отозвался боец, не отнимая руку от, может быть, и не такой пустой головы.

— Да уж… — пробурчал я, минуя сладкую парочку. — Крюк, почему бы тебе не присоединиться к товарищам? Думаю они будут рады тебя видеть. Они во-о-он там.

— Есть! — козырнул боец, мигом протрезвев, и помчался в коридор.

— Они вообще понимают, что произошло? — спросил я Анну, когда мы вышли в коридор где находилась ее спальня.

— Нет, — покачала она головой. — Да и я… Едва понимала…

— Вы знали, что Емельян Устинович — это порождение Нексуса?

— Я… — сглотнула она. — Догадывалась.

— А раз догадывались, то почему никому не рассказали?

— Для чего? — смутилась она. — Чтобы сюда пожаловал взвод ликвидаторов и разнес тут все в хлам? А потом всех моих дочерей и падчериц расстреляли, или еще хуже… забрали в застенки инквизиции?

— А что девочки… ненормальные?

— Я не знаю. Вроде обычные, но… Я очень сомневаюсь, что отец не оставил им дурную наследственность.

— И много у Емельяна Устиновича дочерей?

— Много. И законных и незаконных тоже.

— И все они сейчас живут в разных частях страны?

Она кивнула.

— Интересно… — протянул я, и повернули коридор, в конце которого находилась спальня Анны.

Ох ты, еж!

Змеи! Я совсем забыл про гору тварей, которые вывалились из ее покоев.