Ткачи Сарамира

Вудинг Крис

– Кто вы?

Вор выступил из-за дерева, и кот в испуге убежал. Люция внимательно посмотрела на незнакомца.

– Мое имя вам ничего не скажет, – ответил Пурлох. Он сильно нервничал и оглядывался по сторонам. Ему вдруг очень захотелось убраться отсюда куда подальше.

Люция совершенно спокойно наблюдала за ним. И вор решился.

– Юная госпожа, я должен кое-что взять у вас. – Он выхватил кинжал из ножен.

Воздух вокруг них заколебался, задрожал от взмахов черных крыльев. От неожиданности Пурлох вскрикнул и упал на колени. Лицо он машинально закрыл ладонями, ограждая себя от удара клювом или когтистой лапой.

Шум прервался так же внезапно, как и начался. Пурлох опустил руки. От увиденного у него перехватило дыхание.

Плотное переплетение крыльев скрывало ребенка. Вороны спрятали девочку, усевшись на ее плечи и руки. Принцесса словно облачилась в мантию из черных перьев. Птицы окружили Люцию плотным кольцом. Пурлох оглянулся и увидел, что все деревья вокруг заняты вороньем. Птицы пристально следили за малейшим движением вора.

Его объял ужас.

– Что вы хотели взять? – мягко спросила Люция. В отличие от ворон принцесса была настроена более миролюбиво.

Пурлох судорожно сглотнул. Все его мысли занимали вороны. Птицы защищали наследницу. Одно неосторожное движение, и его порвут на куски.

Он открыл рот, чтобы ответить, но не смог издать ни звука. Вторая попытка оказалась более успешной.

– Э… всего лишь прядь волос юной дамы. Только и всего.

Пурлох посмотрел на кинжал, который все еще держал в руке. Он поступил глупо и неосмотрительно. Не следовало сразу хвататься за нож. Близость добычи лишила его рассудка.

Люция медленно подошла к вору. Вороны разлетелись в стороны, чтобы освободить дорогу. Пурлох уставился на принцессу.

«Кто она? – словно в тумане мелькнула мысль. – А вдруг ребенок окажется монстром?»

Но на него смотрели добрые голубые глаза. Ничего чудовищного в лице девочки Пурлох не увидел.

Люция знала, что пробравшийся в сад не убийца. Неожиданно для себя девочка прониклась симпатией к этому небритому незнакомцу. И вор заметил, с какой грустью смотрят на него глаза ребенка. Казалось, Люция в своем юном возрасте понимает больше, чем сам Пурлох.

Наследница взяла кинжал из безвольно повисшей руки и отрезала белокурый локон. Затем вложила прядь в руку непрошеного гостя и сжала его кулак своей ручонкой.

– Возвращайтесь к вашему заказчику, – спокойно промолвила она, погладив сидящего на плече ворона. – Пусть все начнется. Чему быть, того не миновать.

Пурлох тяжело вздохнул и склонил голову. Он все еще стоял на коленях.

– Спасибо.

Неуверенно поднявшись на ноги, вор медленно побрел прочь. Он уже скрылся за деревьями, а Люция все еще смотрела вслед, размышляя, что же она натворила.

Глава 4

На четвертый день после той страшной ночи на Кайку натолкнулся послушник из храма богини земли Эню.

Его звали Тэйн ту Джерибос.

Послушник возвращался в храм. Юношу мучили тяжелые раздумья.

Он провел в храме уже много дней, но так и не постиг главного таинства. Чтобы обрести способность чувствовать природу, нужно освободить сердце и разум от ненужных забот и волнений. Тэйн много раз слышал это от священников, но воплотить теорию в жизнь никак не удавалось.

Вы не можете чувствовать присутствие Эню и ее дочерей, пока внутри вас живут тревога и смятение. Эту мантру расслабления мастер Олек читал всякий раз, когда волновался.

Тэйн честно старался избавиться от ненужных чувств и страстей, но его усилий оказывалось недостаточно. С каждым днем послушник отчаивался все больше. Он прилежно учился, науки давались легко, и учителя были довольны его успехами, но самый главный урок, казалось, ускользал от Тэйна, и юноша не мог взять в толк почему.

Занятый мрачными мыслями, он не сразу заметил какой-то продолговатый предмет, засыпанный листвой. Тэйн на всякий случай взялся за висевшее на плече ружье и подошел ближе. Увиденное потрясло его. Под листвой неподвижно лежала девушка. Тэйн даже не мог сказать наверняка, жива ли она. Однако годы, проведенные в лесах Сарамира, научили его осторожности. Никогда нельзя терять бдительность. Духи способны принимать разные обличия. С каждым годом они становились все более жестокими, и встреча с ними могла закончиться плохо.

Тэйн присел и дотронулся до девушки, готовясь в любую минуту отскочить назад в случае опасности. Но незнакомка не подавала никаких признаков жизни. Тогда юноша потряс ее за плечо. На этот раз она пошевелилась и слабо застонала.

– Ты меня слышишь? – спросил послушник, но она не отвечала.

Тэйн снова потряс ее за плечи, теперь чуть сильнее. Девушка чуть приоткрыла замутненные глаза. Она смотрела сквозь него, будто не замечая. Затем несвязно пробормотала, что ей нужно лечь и хорошенько выспаться. И наконец довольно отчетливо добавила, что лучше всего никогда больше не просыпаться.

Тэйн огляделся по сторонам. Он силился понять, что же все-таки произошло с бедняжкой, но тщетно. Юноша не увидел ничего, что могло бы помочь разобраться. Лес окружал их густой безмолвной стеной. Девушка была истощена и выглядела больной. Наверное, она не ела уже несколько дней. Тэйн откинул волосы с ее лица и положил руку на лоб. Незнакомка горела. На лице блестели капельки пота. Она вновь закрыла глаза.

Бедняжка больна и нуждается в уходе. Тэйн принялся стряхивать листья с ее одежды. Почти вся листва была свежей и еще не успела пожухнуть. Значит, лежит здесь совсем недолго. Юноша облегченно вздохнул. Духи деревьев не позволили бы злым демонам приблизиться к себе. Он выпрямился и поклонился.

– Спасибо за то, что защитили эту несчастную, – произнес Тэйн. – Пожалуйста, передайте мою благодарность своей госпоже Аспинис, дочери Эню.

Деревья не ответили, впрочем, как и всегда. Младшие духи не чета древнему Ипи. Они обо всем знают, но лишены способности мыслить. Как новорожденные дети.

Тэйн поднял девушку на руки. Она оказалась тяжелее, чем можно было предположить. Но хотя послушник не отличался высоким ростом, жизнь в лесу закалила его, сделала сильным и стойким, поэтому нести девушку не составило для него большого труда. До храма было рукой падать. Незнакомка мирно покоилась на руках спасителя, не приходя в сознание.