ТКС. Книга вторая
Шрифт:
– Это большая ошибка того, кто устроил спектакль. Кровь усилила иллюзию… но засохшая кровь - мёртвая кровь, рабочий инструмент некроманта. Она скажет мне, где искать.
При словах “мёртвая кровь” по лицу Кайлеана внезапно пробежала полуулыбка-полусудорога, и тон был такой… предвкушающий, что у меня мурашки по спине пробежали, но я строго напомнила себе, что это мой выбор. Бачили очи… и всё такое.
Дальнейшие слова Кайлеана смели прежние мысли.
– Кстати, здесь, - он небрежным кивком указал на чучела, - магия женская.
Я
– То есть, это не Мортен проделал?
– Не знаю, как насчёт идеи, но исполнитель - женщина. К слову, история твоей подруги, потащившей на крышу телескоп, - возможно, того же авторства.
– С чего ты взял?
Кайлеан в затруднении пошевелил пальцами.
– Ты не поймёшь… Почерк один. То, как всё обставлено. Такое… определённое чувство юмора в деталях…
– Чувство юмора?! По-твоему, сбросить человека с крыши - это смешно? Это смешно?!
– Я ткнула пальцем в гробы.
– Не кричи.
– Он привлёк меня к себе и уткнулся в волосы, потом пробормотал.
– Я универсал, Даня. Мне хорошо знакома тёмная сторона… но я умею отличать её от светлой… и честное слово, я рад, что ты не понимаешь того, что понимаю я.
– Тяжело любить универсала… - пожаловалась я, обнимая его тоже.
Его мышцы внезапно напряглись, и он спросил изменившимся голосом:
– А я? Я говорил, что люблю тебя?
Почему-то стало тревожно.
– Нет. Но это ничего, - я потёрлась носом о его плечо.
– Можешь обойтись без слов, переживу уж как-нибудь.
– Я люблю тебя, - сказал он, взял за плечи и развернул.
Сначала я не поняла. Потом взгляд упал на конусовидную кучку чёрного песка, темневшую на траве неподалёку.
Сверху лежало маленькое копьё.
– Ушебти…
– Вот так наказывает Мортен, - произнёс Кайлеан.
– Время вышло, Даня. Он знает.
И тут же Ольга Петровна и Валерий Егорович двинулись к нам, раскрыв объятия… но их пальцы были с когтями как у диких зверей, и длинные клыки выглядывали из перекошенных ртов.
Кайлеан жестом столкнул соседей друг с другом, они крепко стукнулись лбами и упали на землю как подкошенные.
Корова Ночка вдруг захрипела и бросилась в атаку, но была откинута пассом Кайлеана так, что проехалась по траве и в результате грузно осела на зад. Тогда, сидя, она задрала морду к небу и издала страшный звук… рёв тираннозавра, глас иерихонской трубы, возвещающей о конце света… Рогатая голова опустилась, томные доселе глаза засветились мутно-жёлтым и Ночка произнесла низким утробным басом:
– Де-е-вочка моя блудная вернулась… Жди меня, Данечка… скоро я приду-у за тобой…
Не смотря на запредельный звук, интонации я узнала.
– Придёшь, придёшь, - сквозь зубы проговорил Кайлеан, формируя и перекатывая в ладонях огненный шар, - куда денешься… - Он запустил в корову файерболом. Пламя объяло шкуру, и я увидала, что плоть как смола стекает с костей. Пылающий скелет сорвался с места и унёсся прочь, а на траве осталась чёрная глянцевая лужа.
Я
– Теперь всё делаем быстро.
– С этими словами Кайлеан текучим движением переместился к чучелу отца и взял в руки венецианский галстук. Поднёс его к лицу, прикрыл глаза. Провёл носом вдоль шёлковой ленты снизу вверх, потом обратно, задержался у тёмного пятна, уродовавшего лазурь, прикоснулся к нему губами и затих. Через несколько мгновений он, не открывая глаз, так же текуче переместился к материнскому чучелу и опустился на одно колено. Всё повторилось, только теперь это было проделано с подолом платья.
Затем он резко и широко открыл глаза.
– Они вместе. Это хорошо. Где у вас тут вода?
– Какая вода?
– Много воды в резервуаре круглой формы.
– Колодец?
– неуверенно предположила я.
– Пруд?
Кайлеан нетерпеливо помотал головой и встал.
– Больше. Много больше.
– Озеро в горах… круглое… Больше Имангры здесь ничего нет.
Он уставился на меня, что-то соображая, затем кивнул:
– Подходит. Далеко оно?
– Не то, что бы далеко, но дорога не очень. Туда ведь только отдыхать ездят. И ещё пешком. К самому озеру не подъехать. Часа за два доберёмся, наверное.
– Надо спешить. Если позволишь войти в твой разум, я перенесу нас туда. Сам не смогу - не знаю местности.
Не колеблясь ни секунды, я сказала:
– Сделай это. Я готова.
– Представь берег озера. Место, которое ты знаешь лучше всего.
– Кайлеан крепко взял меня за виски, заговорив как-то слишком интимно, на мой взгляд: - И расслабься… доверься мне… доверься… позволь мне войти… Данимира!
– Он отдёрнул руки.
– Что это за вкрапления? Только берег озера, ничего больше!
– Оно само!
– с досадой воскликнула я.
– А зачем ты говоришь такие слова таким голосом? Давай заново… но лучше уж молчи, не говори ничего.
– Ох, когда всё закончится… - многообещающе сказал в небо Кайлеан и снова взялся за мои виски, предусмотрительно отодвинувшись подальше.
…Со второго раза мне удалось сосредоточиться. Я лишь моргнула, а мы уже стояли на берегу Имангры, у начала небольшого песчаного пляжика.
И здесь в пейзаже произошли изменения - гигантские чёрные папоротники окунали в воду свои траурные перья, хвоя сосен приобрела фиолетовый оттенок и слабо светилась, бледные грибы-мутанты с оборочками на тонких ножках достигали человеческого роста. Туман вблизи стлался лёгкой дымкой, а дальше вставал глухой стеной, скрывая от глаз половину озера и противоположный берег. Стояла мёртвая тишина, хотя обычно воздух наполнялся птичьим гомоном, шелестом ветра в кронах деревьев… возникло ощущение, что вместо Оленегорска мы переместились в какой-то съёмочный павильон, где всё нереально, всё бутафория…