Тлеющий уголек
Шрифт:
– Не говори вещей, которых не имеешь в виду, Эмбер Роуз, - советует он.
– Подумай о последнем разе, когда ты отослала меня.
– Я хочу, чтобы ты ушел, - я требую ровным голосом, делая шаг в сторону.
– Я больше не хочу, чтобы смерть преследовала меня.
– Ты не можешь избавиться от смерти, принцесса, - говорит он печально, полностью отпуская Ашера.
– Смерть бесконечна.
Меня это пугает, насколько его слова соответствовали моим:
– Тогда я думаю, я буду опережать её
Камерон слезает с Ашера и сбрасывает грязь и траву с рук, прежде чем опустить капюшон плаща, так что я смотрю прямо на него, а не на Жнеца:
– Знаешь, я делал это только, чтобы привести тебя ко мне. Чтобы ты сдалась только мне, а не другим.
Мое сердце бухает в груди, когда он останавливается передо мной и приподнимает мой подбородок, чтобы посмотреть в глаза. Его светлые волосы тусклые в лунном свете и печаль преследует его глаза, как в первый раз, когда увидела его.
– Почему ты был здесь той ночью?
– спрашиваю я с дрожью.
– Когда я видела, как ты раскапываешь могилы?
Его пальцы дергаются, желая прикоснуться ко мне:
– Я уже говорил тебе, что искал семейную драгоценность.
– он прикасается кончиком пальца к ложбинке у моей шеи.
– Получается, оно было у тебя.
– Ожерелье моей бабушки...- я озадаченно затихла.
– Зачем тебе оно?
Он печально улыбается:
– Я сожалею, что взял его, но мне пришлось. К тому же, изначально оно было не твое. Оно принадлежит моей семье.
– Тогда почему оно было у моей бабушки?
– Потому, что она украла его у нас.
Мои глаза расширяются:
– Камерон, скажи мне...
Он шикнул, положив палец на мои губы:
– Я не хочу говорить об этом сейчас. Я хочу поговорить о тебе и обо мне.
– Нас с тобой...- мой взгляд перемещается на Ашера, лежащего на траве, окруженного черными перьями.
– Ты убил его?
– Он не может умереть, принцесса.
– уголки губ Камерона хмуро опускаются.
– К сожалению.
– Зачем ты убил Маккензи? И Ладена. И я предполагаю, что Фарра, наверное, тоже есть в списке.
– мои ноги, умоляют меня бежать, но мое желание знать правду пересиливает их.
– Я не убивал Ладена. Ашер сделал это, - говорит он.
– И Маккензи и Фарра умерли от рук одного человека, но не от меня. И если ты внимательно слушала её рассказ, ты, вероятно, могла бы выяснить виновника.
– Её отец?
Он пожимает плечами:
– Выясни это, если хочешь. Я просто собираю души. И признаю, я не пытался остановить смерть Маккензи. Я хотел, чтобы она страдала за все время, что была груба с тобой.
Его непонятая логика - это загадка для меня.
– Это самая сумасшедшая вещь, которую я когда-либо слышала.
– Я знаю, ты не понимаешь.
– он касается моей щеки, пропуская экстаз
– Но в тот день, когда я увидел тебя на кладбище, я знал, что хочу тебя и накажу любого, кто причинит тебе боль.
– Твои маленькие друзья, - я указываю через плечо на лес, - причинили мне боль. Ты знаешь об этом?
– Я не могу помочь, не нарушая правил. Но все закончится, если ты этого хочешь. Все, что тебе нужно сделать, это согласиться быть со мной - хотеть быть со мной. И тогда я смогу помочь тебе.
– И что? Стать Мрачным Жнецом и начать собирать души и убивать людей?
– Что не так просто, - говорит он, его глаза тлеют.
– Больше, чем ты представляешь, и ты будешь жить грубой и мучительной жизнью, пока не поймешь это. Но все может закончиться, если ты уступишь крови Жнеца в тебе.
Я сжимаю руки в кулаки, собираясь отказаться от его просьбы, хотя часть меня хочет этого:
– Я говорю тебе уйти, как ты сделал это, когда мне было четыре.
Его лицо опускаются, а глаза сверкают злостью. Молния бьет по небу, но я отказываюсь отвернуться:
– Это то, чего ты действительно хочешь, Эмбер?
Я проглатываю отказ в моем горле и заставляю себя хотеть:
– Это то, чего я хочу.
Он прикусывает губу так сильно, что кровь стекает по его подбородку, а затем хватает меня за затылок и притягивает в грубый, почти жесткий поцелуй, вжимая в свое тело. Я чувствую вкус крови на губах, неприятную тьму смерти, но мелькнуло что-то значительное, спрятанное глубоко внутри него, подобно семени в центре яблока.
Он отпускает меня, тяжело дыша, пробегая пальцами вниз по моему бедру и пересекая живот, прежде чем отстраниться:
– Я навсегда заплачу за это, - он идет спиной к воротам, его глаза устремлены на меня.
– Они придут за тобой- остальные Жнецы. Они не остановятся, пока не сломают тебя.
– Тогда я тоже скажу им, чтобы они уходили, - говорю я ему.
– Это не сработает с ними, милая, - говорит он серьезно, отступая дальше в тень.
– С Анамотти не так спокойно, как со мной.
– шурша плащом, он уменьшается, проращивая крылья, и превращается в ворона. Он кружит вокруг моей головы, прежде чем исчезнуть в ночном небе.
Мое тело жаждет улететь с ним, быть свободной, сбросить кожу, стать единым целым с ночью, но я знаю, что не могу.
Ашер заворочался, и я подбегаю к нему, становясь на колени рядом с ним на земле:
– Ты в порядке?
– спрашиваю я, не смея к нему прикоснуться.
Его рубашка разодрана от порезов, а его красивая бледная грудь вся покрыта синяками. Его черный волосы растрепаны, губа разбита, а на его прекрасных крыльях стало меньше перьев.
– Я в порядке, - садясь, он уверяет меня со слабой улыбкой.