Тьма и Хаос
Шрифт:
В зону действия ловушек оружие не попадало. И находилось с противоположной стороны от места вероятного появления Жнеца, сделал так на случай, если он опять ударит Хаосом. Затем отключил у ирса передачу энергии третьим лицам, как и внес запрет на любое стороннее вмешательство. Дарить энергию однорогому, усиливая его, я не собирался. Подумал и вернул назад все четыре свойства: «Волну гнева Оринуса», «Разрыв плоти», «Алмазную остроту» и «Сокрушитель брони», однако поставил не на автоматическое срабатывание, а по команде.
Убивать же тварь изначально решил «Когтями», и только в самой безвыходной ситуации пользоваться «Шипами», мне нужна была энергия в алтарь. Райс был готов, и тоже жаждал битвы.
В
Алхимические гранаты готовы. Учитывая прошлый бой, требовалось сразу, как только покажется Жнец, закрыть за ним дверь старым, испытанным методом, дабы другие гости не набежали.
В кровеносную систему адреналин впрыскивался литрами, боевой азарт начинал вытеснять все другие чувства. Четки под наручем правой руки, намотал еще в другой реальности на манер браслета. Тренировался и с ними, и теперь хватало секунды, максимум двух, чтобы сбросить перчатку и сжать череп-активатор для поимки сущности. А потоки праны можно было направлять и без этого, главное, чтобы имелся контакт с телом. Сразу же включил новую способность — ментальную защиту, заполнил вновь сосуд с праной под завязку. Затем врубил «Тень Арракса» и «Вуаль тьмы». Передачу энергии от ятаганов выкрутил на максимум, положил стрелку в красной зоне. Да, потребление увеличивалось на порядок, но оно того стоило, где-то на треть возрастали все усиления по сравнению со стандартным экономичным режимом.
Все, я готов.
И в этот момент с оглушительным хлопком из портала вылетел враг верхом на драконе. Он был меньше, чем имперский раза в два, но длиннее на треть и походил на крылатого азиатского змея, без усов, зато с тремя парами когтистых лап, вместо двух. Имел четыре крыла, которые по сравнению с тушей, выглядели маленькими, игрушечными, но я давно уже понял, что держались в воздухе местные ящеры благодаря магии, а не им. Вместо правого глаза сиял огромный синий камень. Шкура из чешуйчатых шипастых броневых пластин выглядела солидно и непробиваемо.
Наездник в глубоком седле, передняя и задняя луки высокие, в стременах остроносые сапоги из неведомого, но явно прочного материла. Так сразу и не выдернешь. Эта сущность Жнеца выглядела, как рыцарь в латном костяном доспехе. Вместо наплечников черепа каких-то хищных животных, грудь закрывали пластины, закрепленные на чешуйчатой коже.
В правой руке он сжимал горящий одновременно синим и красным пламенем полуторный меч, дополнительно по клинку которого пробегали фиолетовые всполохи. Вместо левой руки из наплечника торчал пучок из шести щупалец, каждая из которых достигала двух метров. Шлем, как у римских легионеров с гребнем только не поперек, а вдоль позвоночника и острыми рогами на лбу, изогнутыми вперед и вверх. За спиной перепончатые крылья, чуть выше их плечевых суставов из лопаток выходило по сложенной конечности, похожей на богомольи передние лапы, заканчивающихся острыми иззубренными клинками духа, которые светились полупрозрачной синевой. Похоже, представитель демонической расы на этот раз выступил в качестве донора, а затем безумный артефактор, отпилив хвост, прикрутил остальное.
Опять на морде маска в форме человеческого черепа, однако если у первой кости были рельефно нарисованы белой краской, то здесь рубиновой. Один глаз за ней горел багряным огнем, а второй разноцветным.
Две алхимические гранаты полетели в фактически мгновенно, как только хвост летающей твари пересек границу
Одновременно с началом моих действий, рыцарь принялся толкать заранее заготовленную речь. Его голос далеко разносился над равниной.
— Готовься к смерти, глэрд Райс глава Дома Сумеречных, — последнее было произнесено с издевкой, — Я убью тебя и выпью твою душу! Вор! Убийца детей! И сам ты дитя Эйдена! А за твою печать на моем всевидящем оке, ты будешь страдать, страдать страшно. И ничего тебе не поможет…
Именно в этот момент я активировал все ближайшие к паукам мины, те в свою очередь сработали детонаторами для алхимических гранат, сам же я со взметающимся вверх льдом, магическим огнем и алхимическим пламенем, затопившим все вокруг, запрыгнул сначала на пятиметровый каменный столб, с него совершил прыжок навстречу глазам, до которых было метров пятнадцать, и они кружили рядом с крылатым змеем, который завис на месте.
Первого наблюдателя развалил ирсом снизу вверх, второго зацепил самым кончиком клинка, но ему хватило, он взорвался с хлопком, будто воздушный шарик, я же использовал «твердь», создавая точку опоры совершил еще один стремительный рывок, по скорости сравнимый с телепортацией и разрубил третий глаз, приземляясь за спиной рыцаря. Разжал еще в полете пальцы на рукояти оружия. Недомеч, недокопье находился еще в полете, когда я, удерживаясь на широкой бронированной спине дракона, сходу резанул кинжалом из туманного адамантита по пуку щупалец, отрезая сразу четыре. И тут же воткнул клинок между лопаток, чуть ниже шеи. Он с трудом преодолел пластины брони. Но смог! Расширил отверстие. Одновременно с моими действиями, сначала прошла волна искажения, а затем враг разразился хохотом и пророкотал:
— Кому из богов ты продал душу за то, чтобы они защитили твое кольцо от воздействий извне? Кроносу? Иргусу? Оринусу? Раоносу? Ситрусу? Или может быть ведьме Азалии? В любом случае это тебе не поможет! Как и корявая поделка Иммерса, так и останется поделкой! Мне не страшны порезы им!
Идиот! Дети, дети… Дети мерзко верещали внизу, подыхая в алхимическом и магическом пламени, замерзая в ледяных вихрях староимперских мин. Лопались, рассыпались на куски, а этот болтал и болтал. В целом, явно опасности для себя не чувствовал, и пока нес приемлемые потери. Нельзя его насторожить. Мне нужен стопроцентный результат и такой же успех, а не просто убийство, поэтому не ставил точку. Хотя уже можно было «Шип» втыкать. Требовалось измотать урода, прибить окружение и остаться в живых.
Пока монстр задавал вопросы тоже на сверхскоростях, я успел опутать незримой веревкой из перчатки ближайшее плечо левого крыла, чтобы затем выдернуть из седла гада, попутно срезал три пластины брони, увернулся от богомольих отростков и уполовинил один из них. Снес еще одно щупальце, последнее оставил. Кровь, кстати, у твари не текла, выступала непонятная гнойного цвета слизь, которая тут же закрывала раны, запечатывая их. А еще я почувствовал, что один из предметов Иммерса очень и очень близко, буквально в шаговой доступности. Этот урод хаял поделки мастера, а сам нацепил! Может, именно за остальными предметами явился, и знал, как их снять с непрошедшего инициацию? В прошлый раз у него артефактов Сумеречного не имелось. Вот жеж сука!