То, к чему приводит Алчность, или Демосфир
Шрифт:
' - Да, это бред какой - то!' - Произнёс Глен.
' - Не бред, но да, всё странно!' - протянул Гоши. Они помолчали, на некоторое время, погрузившись каждый в свои мысли.
' - Демосфир...' - протянула Саюри.
' - Может это демон + серафим?' - предположила она.
' - Ах, да, кажется, мы тоже слышали это название сегодня, кто - то в будущем, а кто - то во сне! Ребята мне об этом рассказали, пока ты был на собрании!' - произнёс Шинья.
' - Да, якобы он грядёт!' - обрадовал Глена Шинья.
' - Вот значит, как...' - проговорил Глен...
' - Что ж, тогда я немного расскажу об этом явлении, по крайней мере, то, что знаю.' - проговорил подполковник.
' - Саюри - ты, почти права, но не совсем.' - Сказал Глен, садясь на пуфик и сцепляя руки под подбородком.
' - Это, древняя легенда. Легенда о десмосфирах, существах, воплощающих все расы. Демосфиры - боги, сотворенные творцом, что бы решать мировые конфликты. Но, это если верить легендам, что они такое и с чем их едят на самом деле, не известно. Проект 'Последний Серафим' и демоны, и близко не стояли с демосфирами' - мрачно изрёк он.
' - Тоесть, это что же получается? В будущем,
' - Если это так, то у нас большие проблемы! Я, не знаю, что мы можем противопоставить богу...' - тоскливо произнёс Глен.
' - Думаю, нам стоит решать проблемы по мере их поступления, а иначе они накроют нас с головой, это, как в поговорке: за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь! Да и завтрашняя операция у нас стоит на первом месте, а всё остальное - это проблемы второстепенного порядка, так что ничто не мешает нам разобраться с ними чуть позже' - дружелюбно произнёс Шинья.
' - Ладно, нам пора расходиться. Завтра будет трудный день и надеюсь не последний в нашей жизни! Нужно хорошенько постараться, что бы он таким не стал!' - напутственно произнёс Глен.
' - Ну, предупреждён, значит - вооружен!' - произнёс Шинья.
' - Что ж, по домам! Завтра в шесть утра общий сбор на плацу!' - произнёс Глен. Когда они ушли, он в изнеможении рухнул на диван, с которого встал, что бы попрощаться и закрыть дверь. Ему предстояло обдумать план и стратегию. Все же, он надеялся, что будущее, в котором Махиру, будет существовать, всё же наступит. Он сделает все возможное, чтобы оно наступило, даже если ему придётся стать вампиром, демоном, серафимом или с чем они не шутит, этим пресловутым демосфиром. Ведь в видении будущего Гоши, их с Мито дочка - была демосфиром. Пусть даже Аканэ и Микаэль живы, а Юи - реинкарнация Люцифера, он - Глен обернёт их силу во благо Людей, а вернее - во благо себе и вернёт Махиру к жизни, подарив ей на хрустальном блюде весь мир... А пока что ему предстоит убрать осколки от разбитой чашки и возможно подумать о поклейке новых обоев, так как прежние были безвозвратно испорчены по вине его несдержанного темперамента и тихой бесенеющей ярости, что наконец-то начинала просачиваться из самой глубины сердца. К сожаленью было не до конца ясно, его ли это ярость или всеже чья-то еще? Знать ответ на этот вопрос он пока не хотел или просто закрывал глаза на столь очевидные странные изменения в своем характере. Просто списав все на накопившийся каждодневный стрес. Тяжко вздохнув он принядся за уборку.
Над Канто бушевала снежная буря, а в облаках, сверкали ломанные черные и золотые разряды, говорящие о постигшей город атмосферной аномалии. Лёгкая, как паутина, грустная, словно скорбь матери - мелодия звучала в завываниях бушующей вьюги. Вдалеке выли всадники, а жители руин плотнее садились к кострам, вздрагивая от холода и страха. Жизнь, казалось, замерла. Буря лишь набирала обороты, из реальности переходя в жуши людей, руша и без того хрупкие заслоны их собственных я.
***Интермедия 5.***
*******
***Печать ангела***
*******
Блик скользит по параллели, выпьем друг по кружке эля!
Вспомним, прошлое с грядущим! Лето, с сакурой цветущей!
Ветер в ивах, омут звёзд, дом, в котором Джек живёт!
Скорбь и счастье, свет и тень! Всё, что вспомнить нам не лень!
На один несчастный миг, давайте позабудем: что вокруг творится хаос.
В пыль, стирая горы по земле ступают боги,
Смертные, провозглашая приговоры...
Давай оставим, пустые разговоры! И предадимся несбыточным мечтам!
На краткий миг, нам всё наверно можно... А завтра....
Завтра будет новый день! Путь и окрашенный цветами ночи...
И Тени колыбельные петь будут, качая ржи пустое естество...
Мы завтра примем бой, тот миг настанет скоро, слишком быстро!
Лавиной адскою обрушивая нас, в пасть пропасти, разверзнувшейся в мире!
И ангела печать, скрепит кровавым колдовством, скрижали мира...
Все души, превращая в арихалк, и адамантом выстилая небо!
И нам приходится решать, достойны мы сего сраженья иль это всё - пустое...
Но время не пришло и значит это, что нам была дана отсрочка...
Величиною в день... И этим временем, должны распорядиться мы, с лихвою, Соединяя тонкие персты, волшебной негой жажды наслаждаясь...
Целуем вечность, в сахарны уста и пьем нектар, божественного света.
И крылья распахнув, взлетим сквозь времена
И пусть они, чернее небосвода,
Лишь только в них сумеем мы найти
И пусть в глаза смеется нам природа.
(Лунные Демоны)
*******
***Город людей***
***Лаборатория и общежитие ЯИДА***
за сутки до операции в Синдзюко
*******
*I.*
Тишина была разлита в воздухе. Она замораживала. Она сковывала разум и движения. Она внушала безотчётный страх. Девочка лежала в палате, которая насквозь пропахла стерильностью и медикаментами. Слышался мерный писк приборов, но этот звук не разрушал тишину, что казалось, охватывает всё окружающее пространства. Она не спала. Её мысли были заняты борьбой со своим существом, ведь она оказалась загнана в рамки кошмара. Сначала, её ДНК подверглось генному вмешательству, затем, вирус исковеркал, то, что осталось и теперь, она живёт во лжи. Она мечтала умереть, так как спастись было уже нельзя. Ей пришлось лгать. Лгать ради себя и ради брата. Брата, который может стать игрушкой в руках военных, после того, как её - Мирай, уничтожит проклятый ангел. Ангел, что проснулся в её сердце. Это чудовище причиняло боль. Каким - то невероятным чудом, она ухитрялась жить, улыбаться, отвечать на вопросы. Из - за постоянной боли и генетических мутаций, тело претерпело некоторые изменения. Она почти не могла вставать с постели. Ноги просто не держали тело. По коже расползлась причудливая вязь древнего проклятья, постигшего её, когда в тело поместили ген серафима. Её брат был свято уверен, что она просто больна и военные помогают ей. Они якобы спасают её от вируса, что поразил цнс, вот только это - была одна большая ложь. Да, она был больна когда - то, но её вылечили и инициировали сложные механизмы воздействия на РНК и ДНК. В итоге, она стала подопытной мышкой военных и в частности бабочкой в паутине лжи, сотканной Курето Хиираги. Если бы она и рассказала брату о бесчеловечных опытах, ставимых на ней, то вероятней всего, подвергла бы и его опасности, оказаться на столе лаборантов, в качестве очередного биологического материала под каким - нибудь кодовым номером. Это пугало её ещё больше, чем то, что она стала пленницей этих безумных существ, именующих себя Людьми. Она считала, что они хуже Вампиров, те, по крайней мере, не ставили эксперименты, на таких, как она. Она знала, что Шихо слишком сильно любит её. Он отказался её убивать, иначе бы, он тоже не стал бы жить, если бы совершил, что - либо подобное. Он делал всё ради неё. По крайней мере, он так считал. Открывать свою мрачную тайну брату и бросать его в руки медиков, Мирай не хотела. Она знала, что это безнадежно, и он умрёт или лишится рассудка. Причём не столько от возможных экспериментов над собой, сколько от осознания, на что он обрёк свою маленькую сестрёнку. Возможно, он возненавидит людей и тогда, сила, что запечатана в его генах, вероятней всего так же вырвется на волю. Этого, она допускать не хотела. Хоть в тайне и надеялась, что братик обо всём узнает и спасет её из этого ада. Она надеялась на то, что они смогут сбежать, вот только места, куда можно было бы сбежать, в реальном мире не существовало. Смерть, это не решение, это побег от действительности и самих себя, а значит остается одно - бороться до победного конца, поставить на кон всё и пойти ва - банк, как говорится пан или пропал, а там уж видно будет. Они пришли снова, эти изверги в белых халатах. Она не плакала и не сопротивлялась, всё равно, никто не поможет. Братик далеко, вероятней всего на задании. Никто, кроме этих выродков, её всё равно не услышит, а радовать их своими криками и мольбой о прекращении страданий, ниже её достоинства. Может, она и маленькая, но она - сильная и так просто не сдастся! Она будет бороться, переживёт любую боль, только что бы её братику не пришлось страдать. Ведь, если с ним, что - то случится, она не сможет этого пережить и тогда зверь внутри неё, уничтожит этот, проклятый всеми богами мир. Ведь те, кто подчиняют себе демонов и ангелов, не могут называться людьми, их называют - монстрами. Война, что происходит в мире, это сражение чудовищ, а отнюдь не борьба добра со злом. Это - мерзостное лицемерие, гонка прихоти и жажды. В итоге, ведущие к уничтожению... Боль... Снова и снова, волны боли топят сознание... Она кричит, больше не в силах терпеть её... Провода и тонкие трубочки пронизывают всё тело. На руках и ногах цепи... Разряд за разрядом... Узор покрывает тело, словно кислота проедает материю. Кровь, течёт из распахнут глаз. Рвётся кожа, ломаются кости, выворачиваются суставы. Она хочет вырваться, прекратить страдание, но это не возможно. Медики наблюдают. Они в любой момент могут прервать эксперимент, что бы она смогла погрузиться в спасительное забытье. Им нужна сила зверя. Её белые, снежные крылья. Лёд, снег, холод космических глубин. Она превратит, этот насквозь прогнивший мир, в груду ледяных осколков. Только сначала, она сбежит. Сбежит, когда боль станет чуть меньше, когда, перестанут ломаться кости, и крылья не будут разрывать на части тело. Сколько ещё времени, она проведет в этих муках? Она не знает, но она слышит. Слышит шёпот серафима. Он говорит ей, что скоро, она станет частью чего - то великого и могущественного. Она будет воплощением страха и власти. Она должна подождать. Все её враги, умоются кровавыми слезами, в замен, пролитых ею слёз. Шёпот перерастает в смех, смех в крик. Она не знает, кто кричит, она или Серафим. Её поглощает тьма. Тьма сменяется палатой с писком приборов и появляющейся раз в пятнадцать минут медсестрой. Медсестрой, приходящей сделать ей очередной укол. Повсюду развешаны печати. Они сдерживают её, не дают пробудиться, вне зоны нулевого предела, иначе, она разнесёт здесь всё, а этого уже не могут позволить себе они. Замкнутый круг. Уроборос, кусающий себя за хвост. Её жизнь, в которой всё еще есть призрак надежды, надежды на то, что Ад закончится и она и её брат будут свободны, свободны и счастливы. Слеза течёт по щеке, а губы тихо шепчут. Она больше не может говорить. Она полностью сорвала голос, когда боль стала не выносимой...