Точка выброски
Шрифт:
– Ну почему же «не считаешь»? – иронически ухмыльнулся Карасев. – Откуда это у тебя такая уверенность?
– Потому, что я встречался с настоящими исламистами. Непохожи что-то эти «бойцы» на исламистов.
– И на кого они, по-твоему, похожи? – не успокаивался рыжеволосый, тряся своей длинной шевелюрой.
– Больше всего – на средиземноморских пиратов, – ответил Игорь Сергеев.
– Ага, так ты и у пиратов успел побывать?
– Побывать не побывал, а вот повидаться с ними пришлось. Кое-что я в жизни видел, – невозмутимо парировал
Игорь действительно на своем веку повидал многое, о чем рыжий имел самое смутное представление.
– Вообще-то ты прав, Игорь, – сказал Чернов. – Мне даже кажется, что не все из них – арабы и мусульмане.
– Ну, да! А кто же они, по-вашему – эскимосы, что ли? – снова недоверчиво протянул молодой механик. – Может, вы еще слышали, чтобы они между собой не по-арабски разговаривали?
– Я же зря говорить не буду. Говорят они по-арабски и немного по-французски. Но английский язык тоже кое-кто из них знает.
– Одного европейца среди них я точно видел! – Штурман Иван Петров, который до этого, казалось, спал в углу, теперь повернулся лицом к товарищам.
– Ну и где ты его видел? Когда тебя на прогулку водили? – скептически спросил его Карасев.
– Нет. Еще раньше. Когда нас на верблюдов грузили.
– Ага! Когда нас на верблюдов грузили, со сна да с перепугу мало ли что могло померещиться? – насмешливо сказал Василий Дрогов. – В таком состоянии можно и НЛО увидеть.
– Да нет же, Степаныч, верно говорю, – Петров приподнялся и сел на матрас лицом ко всем остальным. – Я его хорошо разглядел.
– Так чего же только сейчас об этом вспомнил?
– Да разглядеть-то я разглядел, но ведь тут в чем проблема…
– Тихо, вертолет! – воскликнул Олег.
С улицы послышался шум летящего вертолета. Россияне устремились к окнам. Но, конечно же, ничего увидеть было невозможно. Шум немного усилился, затем снова стал тише и наконец затих совсем. Все постояли еще немного, напряженно вслушиваясь, однако шум винтов больше не слышался.
– Снова мимо. Как и в прошлый раз, – разочарованно произнес рыжий механик.
– Ага. Прямо сейчас тебя спасать прилетят, – проворчал Степаныч.
– Конечно. Не бросят же нас тут! Я уверен – скоро нас найдут! – заявил Олег. – Не такое сейчас время, чтобы мы по разным подвалам гнили. Да если хотите знать… – Его речь была прервана шагами по коридору и скрипом открываемой двери.
На пороге появился пилот первого экипажа Сафаров. Несмотря на все перипетии, он сохранял уверенный и невозмутимый вид. Как всегда, улыбаясь, он вежливо кивнул зашедшему за ним в камеру охраннику, благодаря того за любезность. Охранник обвел узников хмурым взглядом, вышел и закрыл за собой дверь. Заскрежетал запираемый замок.
– Ну, что?
– Как прогулка?
– Видел вертолет? – раздалось почти одновременно.
– Вертолет? Конечно, видел! – подтвердил Сафаров.
– А какой он?
– Что на нем нарисовано было?
– Куда он летел? – перебивая
– Летел он вроде бы в нашу сторону. Сначала. А вот какой это вертолет, я не разглядел, – разведя руками, сообщил Сафаров. – Меня сразу же с крыши увели.
– Понятно!
– Конечно!
– А вы чего ждали? – раздались разочарованные голоса.
Гонщики уныло вернулись на прежние места. Короткая вспышка надежды в томительном ожидании снова погасла, и то, что могло показаться добрым знаком, оказалось всего лишь случайностью. Карасев присел на матрас и, обхватив ноги руками, уставился на дверь, прожигая ее взглядом.
Дрогов подошел к Ивану Петрову, продолжая разговор:
– Ну, так что же это был за европеец?
В ответ Петров нахмурился и косо кивнул на вошедшего Сафарова, показывая глазами и лицом, что не хочет отвечать при нем. Дрогов покачал головой и слегка пожал плечами. Недолгая тишина была нарушена шагами в коридоре. Ключ в дверном замке снова повернулся. В камеру вошел другой, уже знакомый узникам, охранник. В отличие от своего угрюмого напарника, он выглядел веселым и довольно дружелюбным. На круглом, тщательно выбритом лице выделялись забавные тонкие усики, придававшие ему сходство с котом.
– Джалиль! – призывно замахал он рукой.
– Иду, Мустафа! – Сафаров вышел в распахнутую дверь. Она тут же была за ним заперта.
– Вот гад! Я просто балдею, глядя на него, – неплохо Сафаров устроился. Мы тут сидим, как крысы, а его – на прогулку, – с неприязнью процедил Карасев. Он шаркнул ногой, выражая переполнявшее его через край возмущение.
– Положим, и тебя на прогулку каждую ночь выпускают, – возразил Дрогов.
– Меня, как и остальных, только раз в сутки, ненадолго. И по ночам. А этого… предатель!
– Ну, Олег, напрасно ты так, – примирительно сказал Степаныч. – То, что они к мусульманину лучше относятся, еще не значит, что он – предатель. Я Джалиля знаю много лет, предателем он быть не может. Молодой ты еще, горячий, вот тебе и мерещится всякое.
– Все мы его прекрасно знаем, – присоединился к разговору пилот Сергеев. – И поверить в то, что он – предатель, я тоже не могу. Но все-таки…
– Ладно, давайте лучше послушаем про европейца, – махнул рукой Дрогов. – А то ведь мы сейчас договоримся черт знает до чего. Рассказывай, Иван!
– Так вот, – Петров развалился на матрасе, заложив за голову руки. – Меня ведь самым последним на верблюда погружали. И уронили при этом.
– Не разбился?
– Сильно не ударился?
– Головку не ушиб? – снова в один голос заговорили гонщики. Их грубоватые шутки можно было понять – после похищения и нескольких проведенных в заточении дней узники радовались любой возможности психологической разрядки, подначивая друг друга. Вообще в их коллективе всегда было принято подшучивать друг над другом в самых разных, даже, казалось бы, малоподходящих для этого ситуациях.