Точный расчет
Шрифт:
И тут все смешалось.
Сначала сильным порывом ветра полицейский вертолет чуть отнесло в сторону. В этот момент Армстронг и его охранники уже почти миновали маленький треугольник между Нью-Джерси-авеню и Луизиана-авеню. Но тут неожиданно, с расстояния в десять ярдов, в сторону Армстронга бросился одинокий пешеход – мужчина средних лет, тощий, бородатый, с длинными спутанными волосами, бедно одетый и очень грязный. На нем был засаленный старенький плащ с поясом. Незнакомец секунду стоял в растерянности, глядя на Армстронга, затем бросился к нему прыжками, нелепо размахивая руками во все стороны, раскрыв рот и при этом жутко оскалившись. Двое агентов кинулись
Ричер посчитал это подстроенным маневром и огляделся, но больше никого подозрительного не увидел. Только равнодушные и спокойные городские постройки взирали на это внезапное происшествие. Джек оглядел ближайшие окна. Он искал отблеск света на стеклах, но так ничего и не заметил. Ничего. Вообще ничего. Машины на улице все так же целеустремленно мчались вперед, не обращая внимания на небольшую свалку у тротуара, и ни одна из них не замедлила ход. Джек оглянулся и увидел, что сумасшедший лежит на земле, а двое агентов надежно удерживают его. Еще двое наставили на него свои пистолеты. Фролих поспешно подъехала к месту событий. Она резко затормозила у обочины, и двое агентов, быстро подведя Армстронга к автомобилю, помогли ему устроиться на заднем сиденье.
Но «сабербен» никуда не поехал, и остальные машины были вынуждены покорно объезжать его. Вертолет вернулся на свой пост и теперь чуть снизился, чтобы его пассажиры были поближе к месту происшествия и смогли разглядеть, что же там, на земле, случилось. Его стрекот буквально раздирал воздух. Но больше ничего не происходило. Через некоторое время Армстронг вышел из машины в сопровождении все тех же двух агентов и приблизился к незнакомцу. Он присел на корточки, уперев локти в колени, словно хотел поговорить с бродягой. Фролих, не выключая мотора, вышла из автомобиля на тротуар и что-то сказала в микрофон, прикрепленный к запястью. Через некоторое время к «сабербену» подтянулся полицейский автомобиль и остановился сразу же за ним. Армстронг выпрямился и наблюдал за тем, как двое полицейских взяли бродягу под руки, отвели к автомобилю и усадили в него. Фролих забралась в свой «сабербен», и Армстронг, немного придя в себя, в сопровождении своих телохранителей, продолжил пешее путешествие к Министерству труда. Над ними продолжал висеть вертолет, послушно следуя за группой. Наконец вице-президент пересек Луизиана-авеню, в то время как Ричер как раз перешел ее чуть дальше и в обратном направлении, после чего подбежал к Фролих. Женщина сидела на водительском месте и внимательно смотрела за тем, как Армстронг удаляется в сторону министерства. Ричер тихонько постучал по стеклу, и она, вздрогнув, удивленно взглянула на него. Увидев Джека, Фролих опустила стекло.
– С тобой все в порядке? – сразу же поинтересовался он.
Она отвернулась туда, где все еще был виден вице-президент с охраной.
– Я, наверное, должна была чокнуться.
– Что это за тип?
– Какой-то местный бродяга. Мы, конечно, выясним все его данные, но я чувствую, что он никак не связан с теми, кого мы ищем. Это было бы просто невероятно. Ну а если он сам прислал нам все те письма, то от них должно было бы нести спиртным за милю. Армстронгу даже захотелось поговорить с ним. Он сказал, что ему очень жаль этого нищего, а потом добавил, что желает продолжить прогулку. Он точно сумасшедший. И я вместе с ним, хотя бы потому, что не стала противиться этому безумному желанию.
– И назад он тоже пойдет пешком? – поинтересовался Ричер.
– Скорее всего. Мне очень нужно, чтобы начался дождь. Почему никогда нет дождя, когда он нужен тебе больше всего? И не какой-нибудь, а хороший ливень часика на полтора – вот что меня бы могло здорово выручить.
Джек посмотрел на небо. Оно было серым и холодным, но облака плыли высоко и не предвещали никаких осадков. Нет, дождя сегодня определенно не будет.
– Тебе надо просто рассказать ему обо всем, что происходит, – предложил Ричер.
Но она упрямо замотала головой, после чего с грустью уставилась в лобовое стекло.
– Нет, мы так не делаем.
– Тогда организуй, чтобы ему позвонил кто-нибудь из его сотрудников и попросил срочно вернуться. Придумайте какую-нибудь проблему, которая никак не может разрешиться без его присутствия. Тогда ему волей-неволей придется воспользоваться автомобилем.
Но она снова мотнула головой.
– Он сам руководит командой переходного периода и устанавливает ритм работы. Вот поэтому ничто не может быть срочным, если он только сам того не захочет.
– Ну тогда скажи, что тебе требуется еще одна очередная репетиция. Вы якобы должны испытать новую тактику.
Фролих внимательно посмотрела на Джека.
– А вот это годится. Мы все еще находимся на переходной стадии, а потому я имею право экспериментировать сколько угодно. Возможно, это и есть выход.
– Попробуй, – посоветовал Джек. – Пойми, дорога назад будет во много раз опасней, чем путь туда. За пару часов кто-нибудь обязательно выяснит, что вице-президент намеревается совершить еще одну пешую прогулку.
– Садись в машину, – предложила Фролих. – Мне кажется, ты здорово замерз.
Он обошел капот «сабербена» и забрался на пассажирское место. Сразу же расстегнул «молнию» на куртке и подержал ее раскрытой, чтобы горячий воздух из обогревателя продул ее теплом изнутри. Они сидели молча и наблюдали за тем, как Армстронг и его телохранители наконец скрылись в здании Министерства труда. После этого Фролих позвонила в офис, проинструктировав кого-то сразу поставить ее в известность, когда Армстронг соберется покинуть министерство. Затем сняла машину с тормоза, и они направились на юго-запад, к восточному крылу Национальной галереи. Здесь Фролих свернула налево и проехала мимо зеркального пруда Капитолия. Затем еще один поворот, и они очутились на Индепенденс-авеню.
– Куда мы направляемся? – осведомился Ричер.
– В общем, никуда, – пожала плечами женщина. – Я попросту убиваю время. А заодно раздумываю над тем, стоит ли мне еще помучиться или лучше сегодня же подать заявление об уходе.
Она проехала мимо цепочки музеев и наконец свернула на 14-ю улицу. Справа высилось здание Бюро гравюр и печатей, слева расположился приливный бассейн. Бюро представляло собой огромное и мрачное серое здание. Фролих обогнула его и остановилась напротив главного входа. Она не стала выключать мотор, держа при этом ногу на педали тормоза, и принялась разглядывать высокие и узкие окна Бюро.
– Джо некоторое время работал здесь, – пояснила она. – В то время, когда создавалась новая стодолларовая купюра. Он считал, что раз уж должен защищать деньги от подделок, то обязан внести свой вклад в их создание. Это было очень, очень давно.
Она склонила голову, и Ричер обратил внимание на красивый изгиб ее шеи. Он молчал.
– Мы иногда встречались с ним здесь, – продолжала Фролих. – Или на ступеньках мемориала Джеферсона, а потом гуляли вокруг бассейна поздно вечером. Обычно весной или летом.