Тогайский дракон
Шрифт:
— Уходим! — приказал он и направился к выходу.
Как раз в этот момент первый солдат, которого мистик вышвырнул из трактира, имел несчастье сунуться обратно; командир с силой оттолкнул его и выбежал наружу. Явно раздосадованные таким развитием событий — хотя и испытывавшие несомненное чувство облегчения — солдаты последовали за ним.
— Аклай не простит тебе этого, — предостерег Астамира хозяин. — Он убьет тебя.
— Это вряд ли, — ответил мистик и быстро осушил протянутый ему стакан воды.
Дождавшись, пока послышится топот лошадей, уносящих солдат Аклая,
Он шел на север еще несколько дней. Погода становилась все холоднее и неприветливей. Однажды, когда косой ветер бросал ему в лицо хлопья мелкого снега, Астамир нашел удобное укрытие в небольшой пещере под нависающим скальным выступом. Он сел скрестив ноги, положил руки на колени ладонями вверх, расслабил по очереди все мышцы и, подчинив своей воле все процессы, что протекали в его физическом теле, существенно их замедлил.
Впав таким образом в состояние, подобное трансу, мистик мысленно перебирал события последних недель. Зачем он пришел в Тогай? Какую роль призван сыграть здесь?
Задумался он и о своем происхождении, об отношении к тогайру и бехренским завоевателям. Это были вопросы не из серии «нравится — не нравится», столь примитивным понятиям нет места, когда речь идет о целых народах. Нет, это была проблема справедливости. Бехренцы поработили тогайру и ведут себя по отношению к ним как хозяева, причем отнюдь не милосердные!
Если правитель Бехрена Чезру мог вот так просто взять и захватить Тогай, то что будет с Огненными горами, в особенности если учесть, что на протяжении столетий бехренские жрецы слали проклятия Джеста Ту, объявив их еретиками? Все понимали, каковы истинные мотивы вторжения бехренцев в тогайские степи приносящая немалую прибыль торговля знаменитыми тогайскими пони; утверждения ятолов, что Тогай когда-то был провинцией Бехрена, не более чем небылицы, распространяемые ими для оправдания. Чезру явно одержим жаждой обогащения и ради этой цели пошел на наглое вторжение и порабощение целого народа; а что, если он обратит взор в сторону земель, что лежали вокруг Обители Облаков и были известны богатством недр?
— Может, именно в этом смысл видения, которое привело меня в эти края? — произнес Астамир вслух, но его голос утонул в вое разбушевавшегося ветра. — Может, все здесь происходящее — предвестие того, что ждет наш орден?
Он оставался в укромном уголке остаток дня и всю ночь, а когда занялся рассвет и стало ясно, что промерзшая земля укрылась снегом, продолжил путь.
В этот день мистик наткнулся на караван, тоже направляющийся на север, и присоединился к нему. По дороге он больше помалкивал и внимательно прислушивался к разговорам тогайранских рабов о творимых беззакониях. Во всех этих горестных стенаниях Астамир уловил одну любопытную деталь, связанную с упоминанием имени Ашвараву безжалостного вожака отряда мятежников, который, по-видимому, действовал где-то рядом.
Мистик пришел к выводу, что ему необходимо найти этого человека.
ГЛАВА 15
СТОЛЬКО НОВЫХ ВОЗМОЖНОСТЕЙ
Ятол
И почему Эаким Дуан прислал ему двадцатирядное каре, четыреста солдат, когда Гриаш упоминал всего лишь о восьмирядном? Может, это показатель недоверия к нему?
Скрывая чувства за непроницаемым выражением лица, ятол, стоя на балконе дворца, смотрел, как вновь прибывшие солдаты маршируют внизу рядами по пять человек. Десять рядов, двадцать рядов, восемьдесят рядов!
Гриаш терпеливо дожидался, пока они перестроятся на площади в двадцатирядное каре, давая возможность тем, кто наблюдал за ними, включая его собственный городской гарнизон из двухсот солдат во главе с чежу-леем Вэй Атанном, оценить увиденное зрелище. Внимательно вглядываясь в лицо воина, ятол пытался понять, какие чувства тот испытывает. В Дариан прибыл еще один чежу-лей, возглавлявший этот отряд из четырехсот человек. Может, его появление создало у Вэй Атанна ощущение… допустим, определенной неуверенности?
Если и так, внешне Вэй Атанн никак этого не проявлял, однако Гриаш знал его слишком хорошо, чтобы понимать: это еще ничего не означает. Позже нужно будет непременно переговорить с ним один на один, решил ятол, и заверить воина, что его честолюбивым планам ничто не угрожает.
Взгляды присутствующих устремились на ятола Гриаша — он должен был приветствовать вновь прибывших. Однако не успел ятол и рта открыть, как вдали протрубил рог — долгий заунывный звук, призывающий открыть городские ворота.
Только ятол Гриаш и стоящие рядом с ним могли видеть с высоты балкона, что происходит: у ворот Дариана стояло второе двадцатирядное каре во главе со сверкающим доспехами чежу-леем.
Второе двадцатирядное каре! Эаким Дуан откликнулся на просьбу Гриаша о подкреплении, прислав ему восемьсот воинов?!
Ятолу понадобилось все его самообладание, чтобы скрыть потрясение. Восемьсот солдат! Больше четверти постоянного гарнизона Хасинты!
— Ятол, — пролепетал Карвин Пестль, — мы будем завоевывать еще какой-то народ?
Гриаш холодно посмотрел на него, и пастырь опустил взгляд. Хотя, если разобраться, это предположение было не лишено смысла, просто Пестль в свойственной ему манере выпалил первое, что пришло в голову.
Мысль о возможных перспективах использования такого мощного подразделения возбуждала ятола Гриаша. Если прибывшие солдаты здесь для того, чтобы служить ему, а не с целью расширения влияния Чезру Дуана, то ятол становится вторым по могуществу человеком к югу от Пояса-и-Пряжки. И это можно расценивать как полное доверие ему со стороны Чезру и желание укрепить мощь Гриаша в преддверии Возрождения.