Токийский полукровка. Дилогия
Шрифт:
Ну ничего — это только начало, пора раздать всем сестрам по серьгам. На этот раз в атаку бросаюсь уже я, пока противник дезориентирован нужно по полной воспользоваться его слабостью. Размениваться на мелочи времени нет, поэтому в ход идет, ни раз выручавший меня до этого, правый прямой. Но я не выбрасываю его на шару, надеясь на удачу, а маскирую левым джебом на скачке. Еще не до конца пришедший в себя каратека ведется на детскую обманку, вследствие чего закономерно пропускает подачу в челюсть. Но твердолобый Ивао не был бы самим собой, если бы его можно было так запросто вырубить — у парня просто потрясающий держак! Правда и я не намерен останавливаться на достигнутом — мощным стомпом крошу пальцы на его левой ноге и вновь засаживаю
Вид собственной крови окончательно сносит крышу Ивао и он с яростным криком бросается на меня, напрочь позабыв обо всех своих навыках каратэ. Никакой мало мальской тактики, никакого следования канонам собственной школы — лишь чистое, ничем не замутненное желание снести мне голову любым доступным способом. Парень явно хочет зарубиться, но для хорошей зарубы нужны двое, а я в этом кровавом мероприятии участвовать точно не собираюсь — извини, дружок, у нас разные весовые, поэтому я немного побегаю от тебя, тем более ждать осталось недолго, ты практически спекся.
Держу дистанцию, вожу бушующего каратеку кругами, изредка осаживая того джебами по расквашенному носу, его скорость уже не та, точность хромает, а в ударах более не чувствуется былой мощи. В какой–то момент он попросту замирает на месте — обессиленный, его широкая грудь, обтянутая окровавленной футболкой, ходит ходуном, левая сторона лица распухла, словно побывала в пчелином улье, глаз заплыл, про ухо и говорить не стоит — оно настолько огромное, что Чебурашка может позавидовать.
А вот и он — гормональный откат, наконец наступил. Кохей с Акико нужны были не только для того, чтобы загнать высокомерного ушлепка на другой конец города, о нет — это было бы слишком просто. Их главная задача была совершенно иной — парочка должна была выжать весь доступный адреналин и норадреналин из этого балбеса, тем самым оставив его организм без дополнительных резервов перед важной схваткой. И судя по тому, что я вижу они прекрасно с этим справились, один добился результата при помощи агрессии и стресса, а вторая…даже думать не хочу при помощи чего, иначе сам рискую выпасть из боя. Одно можно сказать наверняка: я извлек все возможности для победы, сокрытые в моем противнике, Сунь–цзы был бы мной доволен.
Уверен, где–то там, на холме, скрываясь за деревьями, троица из Тосэн довольно скалится, наблюдая за чужим провалом. Они, словно патриции древнего Рима, а это их колизей и они уже мысленно опустили свои большие пальцы вниз. Что ж, не стоит заставлять их ждать, пора кончать с этим мудаком — прощай Ивао, ты мне никогда не нравился, высокомерный ты кусок говна…
— Н..е х..о..ч..у, т…о..ль..ко не сно…ва. — до ушей доносится надсадный хрип вперемешку с нечленораздельной речью. — Кэ..и..мэи — уб..лю…док, ты…боль..ше не смо…же..шь так со мн…ой по..сту..пать.
А вот этого в плане не было! — от понурой фигуры подростка стала распространяться Рейки, формируясь в уже осточертевший образ тигриной морды. Вот только от двух предыдущих, виденных мной ранее, этот тигр отличался кардинально — весь какой–то покореженный, словно экземпляр из кунсткамеры или скорее плод кривого зеркала. В нем нет ни капли гармонии и полностью отсутствует симметрия, одним своим видом карикатурная тигриная морда вызывает лишь подспудное отторжение. Глядя на эту уродливую Рейки, я ощущаю подступающее головокружение и мой завтрак начинает проситься наружу. На меня будто напала морская болезнь.
А, окончательно поехавший,
Левую сторону лица обжигает болью, на мгновение я теряю контроль над ситуацией за что тут же расплачиваюсь — второй цуки пробивает мне корпус. Пятки отрываются от мостовой и я отправляюсь полет. Преодолевая боль, на одних инстинктах кое–как смягчаю падение, при этом ободрав о мостовую храма левую ладонь и часть предплечья.
Потеря концентрации стоила мне не только стремительно заплывающего левого глаза, сбитой дыхалки и ободранной конечности, но и, судя по ощущениям, сломанных ребер. И это мне еще повезло, не будь тех тренировок с Гото в визуализации, которыми я нагружал себя последние три недели, не напирай я так рьяно на свою защиту, и первым же цуки поехавший каратека прикончил бы меня, вмяв пудовым кулаком мой нос поглубже в черепную коробку. Хорошо, что я все–таки успел немного сместить голову в бок, плохо, что этот псих продолжает наступать, нелепо подволакивая ноги. Его кулаки вновь в исходном положении и готовы преподать мне еще один урок внимательности. А этот ублюдок Акихико и не думает вмешиваться, лишь украдкой показывает мне большой палец — гондон крашенный!
— Антон, нет! Беги! Пустите меня, вы — уебки!
Беснуется в лапах босодзоку разъяренная Хоши Ито — ну хоть кто–то обо мне беспокоится, может и Акихико стоит несколько раз отшлепать по заднице, чтобы он перестал быть таким конченным мудаком, только не ладонью — битой, да, бита была бы отличным вариантом, а после ее можно засунуть этому ублюдку в зад, на память, в качестве сувенира.
Ну, что Антон, какие планы, кажется, нам собираются оторвать голову, идеи? — есть одна, но она настолько сумасбродная, что лучше даже в мыслях ее не озвучивать, чтобы не сглазить.
Ивао делает шаг в мою сторону, я делаю шаг назад. Каратека повторяет свой маневр и я вновь его зеркалю. Эта клоунада повторяется еще несколько раз, и с каждым разом шаг каратеки становится все шире, из–за чего немалый вес его тела все дольше удерживается на ведущей ноге. В какой–то момент Ивао не выдерживает подобного издевательства и решает кинуться за мной вдогонку. Он ускоряется, и я вновь вторю ему, только на этот раз двигаюсь не от него, а наоборот — ступаю навстречу, моя подошва опускается на подъем стопы его ведущей ноги. Разогнавшийся Ивао по инерции делает очередной шаг и над площадью раздается сухой щелчок — ахиллово сухожилие ублюдка не выдерживает подобного издевательства. Его нога подламывается и уже летящий в мою сторону цуки всего лишь скользит по плечу, зато я не остаюсь в долгу и ловлю заваливающегося противника четким апперкотом — приятных снов мудила! Не успевает бессознательное тело ткнуться лицом в мостовую, как уродливый образ его Рейки идет волнами, теряет былые очертания и рассеивается.
Несмотря на то, что в мире множество разных боевых стилей все они строятся по одному и тому же механическому принципу, который обусловлен нашей физиологией и состоит всего лишь из трех компонентов. Первый — преодоление дистанции до противника. Второй — столкновение с противником. И наконец, третий — завершение удара или приема. В моем родном мире каратэ не снискало особой популярности из–за того, что в нем напрочь отсутствовал первый компонент. Стиль, изначально созданный для обороны против одоспешенных самураев, строился по принципу одна защита — одно контратакующее действие — один труп и не важно чей он: противника или самого каратеки. Я сделал ставку на этот недостаток и не прогадал, ведь я четко знаю: боевой стиль без футворка обречен на забвение.